испытывала потребности в телефонных разговорах.
Айрин вздохнула.
– Наверное, нам пора? – вопросительно произнесла она.
– Как скажешь. – Ларри незамедлительно начал искать глазами официанта. Найдя, кивнул ему. Официант тут же подлетел к нему со счетом. Ларри расплатился. – Я отвезу тебя домой, – сказал он. – Уже поздно.
– А ты не мог бы отвезти меня обратно к холдингу? – спросила Айрин.
– Зачем? – удивился Ларри.
– Там осталась моя машина, – объяснила Айрин. – Я доеду на ней до дому. Иначе мне придется завтра с утра либо вызывать такси, либо ловить его, либо добираться в офис на общественном транспорте. Честно говоря, за последние дни было достаточно автобусов и такси. Мне уже надоело.
Ларри помолчал, прикидывая кое-что в уме. Наконец он сказал:
– Нет, я сейчас не повезу тебя к холдингу. Уже действительно поздно. Мне кажется, тебе нужно отдохнуть и хорошенько выспаться. Мы сделаем так. Сейчас я отвезу тебя домой, а утром заеду за тобой и мы вместе доберемся до работы. Завтра с утра у меня не намечено никаких дел вне офиса.
Айрин обрадовалась тому, как удачно он все придумал.
Но еще больше она обрадовалась возможности побыть наедине с Ларри еще какое-то время.
Когда она увидела ход своих собственных мыслей, то решила, что на этот раз она действительно влипла.
Ох как все запутанно получается. Она еще не разобралась с одним ворохом мыслей, а уже нужно кропотливо, по ниточке, разбирать другой. Нужно, в конце концов, понять, что происходит в ее жизни и чего она от нее хочет.
Сейчас она по крайней мере твердо знает одно: целую неделю она совершенно точно не захочет даже смотреть на сладкое!
– Спасибо тебе, Ларри, – искренне сказала она. – Это действительно чудесное место. И торт был замечательным. Ах, да! Тема тортов нами наконец-то закрыта. – Айрин засмеялась.
Ларри почему-то остался серьезным.
– Да, закрыта, – сказал он. – Но, помни, ты обещала показать мне японский ресторан.
Третий раз она собирается посетить «Тенчи», и каждый раз в спутники ей достается новый мужчина. Айрин слегка покачала головой и спросила:
– Это и есть те новые переживания, к которым можно двигаться дальше?
Ларри, все так же странно глядя на нее, ответил:
– Не знаю.
14
Айрин сидела за компьютером и украдкой ковыряла миниатюрной ложечкой карамельный пудинг в пластиковом стаканчике.
Ей было скучно, ей было откровенно скучно.
После свидания с Ларри издательство настиг небывалый аврал. Холдинг лихорадило несколько недель.
Финансовый отдел просчитывал кучу вариантов; главный бухгалтер и финдиректор просиживали днями и вечерами над бумагами с расчетами; рекламисты, руководимые Бейтсом и Хиллари, фонтанировали кучей забраковываемых идей. Во всех коридорах, курилках и офисах слышалось:
– Концепция!
– Если маркетинговый анализ не принимать во внимание, то...
– Я вам точно говорю, подобные фишки уже не работают...
– Нужно задействовать электронные издания...
– Брендингом в данном случае не отделаешься.
У Айрин голова шла кругом от всех этих терминов. И еще – от сотрудников, которые валом валили в кабинет Оливера и выходили оттуда растерзанными, растрепанными, с пылающими щеками и горящими глазами.
«Профессионал» готовился взять очередную высоту.
Через руки Айрин за эти недели прошла куча счетов, протоколов, служебных записок, договоров, а телефон раскалился добела от согласований, бронирования столиков и мест на каких-то загадочных пресс- конференциях...
Несколько раз у Оливера появлялся Клайв Миддл, едва ли не главный виновник этой суматохи. Айрин было не до него, она была слишком загружена работой, чтобы обращать внимание на местную знаменитость. Пару раз Клайв подмигнул ей, проходя мимо, но Айрин отнеслась к этому равнодушно. Ее мысли занимал Ларри – живой, настоящий, не фальшивый, невыносимо привлекательный.
Вот кто был настоящим сумасшедшим.
Казалось, он был повсюду в эти дни. К тому же надо учесть, что Айрин видела лишь верхушку айсберга, когда появлялась в других кабинетах, спускалась в столовую (совсем не было времени на какие-то кофейни и кафешки), протоколировала совещания.
Ларри фонтанировал идеями почище рекламистов, то и дело предлагал какие-то варианты, обсуждал кучу деталей, с ходу улавливал тонкости и нюансы, которые были важны для холдинга, анализировал возможные последствия и оценивал ситуацию с проектами в целом.
Он то зависал за своим ноутбуком, и клавиши, казалось, накалялись от бешеной скорости, с которой по ним летали его пальцы, то горячо втолковывал что-то Оливеру в его кабинете или столовой, а мог даже поймать его в коридоре, увлечь к окну, где и проходило очередное импровизированное совещание. Принтер Ларри выплевывал сотни листков, покрытых черными значками, каждый из которых, несомненно, обещал холдингу большую прибыль.
А самое забавное было то, что Хиллари, признанный специалист в области маркетинга, которая раньше была гуру для Оливера по этим вопросам, покорно склонила голову, словно признала пальму первенства Ларри. Айрин не без оснований подозревала, что тут замешаны не только два высших образования Ларри и опыт, который он наработал, участвуя в самых разных, по большей части удачных, проектах, но и его безграничное обаяние, глубина его серых с искорками глаз, гордая посадка головы, золотящаяся под белоснежными рубашками кожа, статность тренированного тела.
Айрин тряхнула головой. Сколько можно думать о Ларри Бейтсе, сердито подумала она. Да еще и приписывать такому уважаемому специалисту, как Хиллари, свои нелицеприятные мысли.
Ларри более чем заслуженно пользуется популярностью в холдинге. Иначе сотрудники других направлений, никак не связанных с художественной литературой и непосредственно проектом, который ведет Ларри Бейтс, не обращались бы к нему за советом при любом удобном случае.
Гигантская и слаженная работа всего холдинга была проделана не зря. Первый пробный тираж книги Клайва Миддла, искусно освещенный в прессе и подкрепленный немалым количеством рекламы, разошелся практически полностью. Требовались допечатки. Благодаря новому способу привлечения внимания к «Профессионалу» выросли и продажи литературы по бизнес-тренингам, а также маркетинговой и юридической литературы. Пиар-служба ликовала.
Но механизм уже был отлажен, дальнейшие допечатки книги Миддла не составляли особого труда, а работа над изданием следующих его книг протекала уже далеко не в таком авральном, захватывающем всех, возбуждающем и ставящем все с ног на голову режиме.
Поэтому сейчас Айрин было скучно. Она продолжала ковырять пудинг миниатюрной ложечкой. Пудинг был неудачным, она делала это исключительно от безделья. Как ребенок, который тащит в рот всякую гадость, меланхолично подумала она.
Какая разница? Все равно количество звонков резко снизилось, бумаги ушли частично в бухгалтерию, частично в архив, а частично в отдел документации холдинга. Совещания перестали быть такими частыми и стихийными. Словом, жизнь вошла в прежнюю колею.
Вот только Айрин было смертельно, невыносимо скучно.
Как радостно было ощущать себя частичкой этого мощного, слаженного механизма, вдохновенно берущего новую высоту, и как пусто было сейчас, когда от прежнего объема работы осталась от силы четверть. Айрин уже не помнила, что раньше и эта самая четверть порой казалась ей
