чтобы в следующий раз так не оплошать…
– Ник? – выдернул меня из мыслей голос Дара.
– А? – я взглянул на обеспокоенного эльфа, попутно отмечая, что рыдания Вики сменились тихими всхлипами.
– Ты ничего необычного в себе не ощущаешь?
– То есть?
– Потерю воспоминаний, смену образа мыслей, несвойственные желания или странные образы, возникающие в сознании? – охотно уточнил Ушастик.
На всякий случай прислушавшись к себе, я честно признался:
– Нет, ничего такого.
– Слава Матери! – с облегчением выдохнул Дар и безо всякого перехода гневно воскликнул: – Ты безмозглый кретин! Самонадеянный болван! Чем ты только думал? Без предварительной подготовки, без знания ментальных техник и даже без элементарных навыков работы с сознанием провести слияние, используя неполноценный канал связи, образованный узором ученической метки, который для подобного не предназначен изначально. А более экстравагантного способа свести счеты с жизнью тебе в голову не приходило? Да ты хоть понимаешь, как вам с Муркой повезло? Не понимаешь? Вот и я не понимаю, каким образом тебе удалось удержать сознание от распада и не превратиться в пускающего слюни идиота!
Осознав величину собственной глупости, я пристыженно опустил глаза. Мне и самому хотелось бы знать, отчего я напрочь позабыл о том, что наша с подругой связь функционирует едва ли на двадцать процентов от положенного. Мда, прав Ушастик, я – полный идиот. Того и гляди, слюни пускать начну… Машинально облизнувшись, я почувствовал солоноватый вкус крови. И только тогда до меня дошло – я ведь ел человечину!!! У-у-у, какой кошмар! Так низко я еще не опускался…
– Почему ты расстроен? – пришла удивленная мысль Мурки. – Ведь было вкусно!
Я задумался. И правда – что в этом такого? Кого волнует то, что в список моих подвигов появился каннибализм? Уж точно не Вику с Даром! Да и меня самого, если разобраться, данный факт не особо тревожит, о чем свидетельствует отсутствие рвотных позывов, а сокрушаюсь я только по привычке, оставшейся с прошлой жизни.
Пока я занимался вычислениями степени своего морального разложения, Вика, которой уже удалось взять себя в руки, оставила безуспешные попытки меня придушить, скупыми движениями вытерла влагу со щек и деловито поинтересовалась:
– Ты решил, как поступим дальше? Бежим или остаемся?
– Остаемся, – со вздохом ответил я.
Бежать бессмысленно, поскольку любой, даже самый бездарный дознаватель Ирхона в два счета свяжет внезапное появление растерзанных трупов в районе кузницы с нашей командой, после чего страже будет выдан приказ о задержании особо опасных преступников. Даже портреты на ориентировках рисовать не потребуется – нас тут каждая собака в лицо знает! Нет, во всеимперский розыск мы, конечно, не попадем (раз законодательство в вольных городах имеет настолько обособленный характер, то о слаженных механизмах взаимодействия силовых структур страны и говорить нечего!), но на свободном перемещении по приграничью можно будет ставить жирный крест. А этого мне делать не хочется. Остается только притвориться белыми и пушистыми, дисциплинированно дождаться стражей порядка и надеяться на благополучный исход дела.
Ведь, если разобраться, мы имеем неплохие шансы без особых потерь вывернуться из цепких лап закона. Достаточно вспомнить о перстне моей супруги, гарантирующей ей поддержку гильдии искателей, о моей популярности, ни шиша не гарантирующей, но способной вызвать у местных властей повышенный интерес к происшествию, и о расовой принадлежности моего учителя, благодаря которой нам положена амнистия по всем статьям. Дар-то не рассказывал кому ни попадя о том, что его изгнали, вот и хозяева Ирхона, опасаясь вызвать недовольство эльфов, вполне могут спустить все на тормозах, благо прецедент имеется. А опознать в мертвецах членов воровской гильдии – не проблема. Было бы желание.
Нелюди, судя по их согласным кивкам, мыслили аналогичным образом. Убедившись, что копыта я откидывать не собираюсь, они аккуратно подхватили меня под руки и подняли с мостовой. Помощь пришлась кстати – несмотря на то, что боль ушла, тело подчинялось мне с трудом, а в мышцы словно песка сыпанули. Кое-как утвердившись на ногах, я оглядел картину побоища и мысленно присвистнул. Залитые кровью камни, валявшиеся в художественном беспорядке разорванные, расчлененные и частично съеденные тела с вывалившимися внутренностями и выпученными остекленевшими глазами… Одним словом – постарался! Интересно, после этой бойни мне полагается титул Грозы Воров?
– Вот Папа обрадуется, – протянула Вика, оценив натюрморт в багровых тонах.
– Еще как! – со вздохом подтвердил Ушастик.
Я промолчал, но мысленно отдал должное изобретательности хитрого толстяка. Приложив минимальные усилия, Папа чужими руками нанес воровской гильдии мощный удар, от которого она оправится не скоро. Интересно, за что же он так не любит Щипача? Давняя вражда или просто главу мастеров расстроил тот факт, что кто-то попытался отнять у него хлеб? Нет, можно даже не гадать, отчего толстяк решил подложить свиноматку в постель своему теневому коллеге. Вполне возможен вариант, что ему был необходим знатный переполох в Ирхоне, который начнется после того, как широкие массы узнают об инциденте.
– Хозяин! – раздался в моем сознании возглас Мурки.
Предупреждение подруги капельку запоздало – мои уши уже различали знакомое бряцанье металла о металл. А вот и наша доблестная стража! Спешит на помощь, прямо как Чип и Дейл. И судя по громкости приближающегося звука, у меня еще есть немного времени, чтобы привести себя в порядок и вернуть клинки. Мужественно отказавшись от поддержки нелюдей, я подошел на ватных ногах к ближайшему трупу, отхватил от его рубашки кусок почище и вытер им лицо. Решив, что теперь сходства с вампиром из малобюджетного ужастика у меня поубавилось, я выбросил окровавленную тряпку и направился за мечами.
Отражавшееся от стен бряцанье стало сильнее. Как хорошо, что служивые оказались оперативными – нам не пришлось самим за ними топать! Хотя, надо сказать, такая невероятная оперативность зарождает нехорошие подозрения. Если учесть, что троицу мы успокоили без особого шума, а версию, согласно которой стража кинулась проверять подозрительный хлопок, можно отбросить, как абсурдную, получается, что отсчет нужно вести от громких предсмертных криков второй группы. Бойня была быстрой – дело-то происходило на высоких скоростях (кстати, а не в том ли причина появившихся у меня неприятных ощущений после разрыва?), уговоры Вики много времени не заняли…
– Дар, долго я провалялся в отключке? – спросил я, вытирая клинки об одежду мертвеца.
– Десяток секунд, не больше, – отозвался Ушастик, задумчиво вглядывающийся вдаль.
Значит, в итоге имеем две-три минуты. За это время случайный свидетель, услышавший звуки крупномасштабной разборки, однозначно не успел бы сбегать за нарядом стражи в соседний квартал. Выходит, приближавшийся к нам отряд стоял на ближайшем перекрестке и терпеливо дожидался развязки, а как только все стихло – решил появиться и поглядеть на победителей.
– Ник, я различаю ауру сильного мага, – сухо проинформировал эльф.
Ага, так вот что он с таким усердием высматривал! Ну, тогда мои подозрения более чем обоснованы – насколько я помню пьяный треп коллег Ярута, в стандартном отряде городской стражи магов не предусмотрено. Делать больше нечего одаренным, кроме как улицы патрулировать да воров ловить! Поскольку вероятность того, что замеченный Даром маг телепортнулся из центра города, едва получив вызов на пейджер, ничтожна, выходит, данный отряд был нацелен на нас изначально. Готов поспорить, кто-то заботливо проинформировал стражу о готовящемся нападении и теперь вояки спешили на место происшествия, чтобы задержать всех уцелевших в бойне… А может, попросту добить?
– Ты негатор зарядил? – спросил я Ушастика.
– Да, как ты и просил.
– Достань и держи под рукой!
Пока я вкладывал клинки в ножны, Дар успел сдернуть с плеча сумку, отыскать в ней нейтрализатор магов и сунуть его в карман. Ну, будем надеяться, наличие негатора благодаря маскировочному амулету эльфа останется для стражников секретом, иначе нам уже ничего не поможет.
