меньше и меньше.
Как-то под вечер Лера пошла прогуляться, Чтобы немного отвлечься. Девушка долго бродила вдоль набережной. Наконец ей это надоели, и она свернула в переулок. Начинало темнеть. Первые звёзды появились на холодном небе. «Торопиться некуда, — думала про себя девушка, — у матери какая-то проверка. Она сказала, что задержится в банке. Отец работает во вторую смену на заводе. Придет вообще ночью».
Лера собиралась ещё немного погулять, но становилось всё холоднее и холоднее. Она совершенно продрогла и повернула в сторону дома. Ещё два поворота — и она увидит родную девятиэтажку.
В переулке было темновато. Некоторые фонари не горели. Оглянувшись, девушка увидела высокого мужчину. Он как раз шёл под фонарем, и она смогла рассмотреть его. Мужчина был одет в широкополое пальто и шляпу. Странным было то, что глаза мужчины закрывали солнцезащитные очки, хотя было уже темно. Кроме того, длинный клетчатый плащ прикрывал нижнюю часть лица.
Через несколько метров Лера оглянулась снова. Ей показалось, что мужчина приближается. По спине пополз холодок страха. Лера прибавила шаг. «Скоро последний поворот, а там и дом близко», — думала она.
Чем её напугал незнакомец? Может, человек просто болен, завязал шарф. Вот только для чего солнцезащитные очки? «Да мало ли, — успокаивала себя Лера. — Идет себе человек куда-нибудь своей дорогой, а я уже и напугалась».
Пройдя метров двести, она оглянулась снова. Незнакомого мужчины позади не было. «Ну, вот и всё. Он пошел своей дорогой.» Лера повернула и увидела прямо перед собой свой дом. Она уже думала, как зайдёт в квартиру, наполнит ванну горячей водой и согреется.
Лера зашла во двор и пошла к своему подъезду, нащупывая в кармане куртки ключи от квартиры. Поднимаясь по лестнице (лифт был занят), девушка услышала, как за её спиной хлопнула дверь. Она не обратила на это внимания. Мало ли кто входит в подъезд многоэтажного дома.
Но, услышав за спиной тяжёлое, разгорячённое дыхание, девушка оглянулась и… увидела за собой мужчину в солнцезащитных очках. Лера интуитивно почувствовала, что он собирается на нее напасть. Ещё мгновение и его огромные ручищи вопьются в её горло. Лера прыгнула вперёд через две ступеньки.
Мужчина «провалился», шагнув за Лерой, и, споткнувшись, упал. Это и помогло девушке оторваться от преследователя, который, впрочем, быстро поднялся и побежал за ней. Лера хотела закричать, но от страха и быстрого бега у неё не хватило дыхания и сил. Вот и третий этаж! Налево. Лера с ходу засунула ключ в дверь. К счастью, она не замешкалась и, хлопнув дверь, повернула внутренний замок.
Лера услышала, как незнакомец, прерывисто дыша, достал из кармана связку ключей. Он пробовал открыть дверь. «Боже! Что делать? — пронеслось в голове у Леры. — Он сейчас откроет! Нужно звонить. Скорее звонить в милицию». Подбежав к телефону, она подняла трубку и хотела набрать 02, но никаких гудков не услышала. Телефон молчал. «Он отключил его заранее!» Не зная, что делать, Лера схватила на кухне нож, хотя знала, что применить его не сможет. «Что делать? Это маньяк! Он убьет меня!»
Тем временем Лера услышала, как щелкнул замок, и дверь открылась. Не раздумывая, она схватила табурет и, выбив на кухне окно, выпрыгнула наружу. Через несколько минут её обнаружили лежащей на клумбе. Кто-то вызвал скорую помощь. В больнице, осмотрев Леру, врач сказал, что у неё перелом левого бедра и много ушибов.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Галина Васильевна и Сергеев приехали в клинику Велизарова почти одновременно. Сергеев вылезал из своей «девятки», когда к стоянке подъехал «опель».
— Здравствуйте, — сказала Галина Васильевна, выходя из машины. — Вы пунктуальны.
— Приходится. Такая работа.
— Пойдёмте. Велизаров обычно приходит раньше.
Профессор Велизаров сидел в своём просторном кабинете в кожаном кресле и просматривал истории болезней своих пациентов. Когда Галина Васильевна и Сергеев, постучав, вошли в кабинет, он поднялся им навстречу, поздоровался и учтиво спросил:
— Чем моту быть полезен, господа?
Галина Васильевна представила Сергеева, который кратко объяснил суть дела. Внимательно выслушав. Велизаров задумался.
— На сегодня мы планируем провести Владимиру Сергеевичу операцию, — растягивая слова, произнёс профессор.
— Я понимаю вас. Но мы не знаем, что случилось с девушкой и молодым человеком. Возможно, они попали в беду. И речь идёт об их жизнях, — сказал Сергеев.
— Я прошу вас, профессор. Умоляю! Что-то произошло с моей девочкой, — сквозь слёзы сказала Галина Васильевна.
Ну хорошо… Хорошо. Раз это так важно 'и нужно для дела…
— Другого выхода нет, профессор.
— Владимир Сергеевич крайне слаб. Ему противопоказаны всякие волнения. Я даю вам на разговор с ним пять, максимум семь минут. Так что продумайте ваши вопросы заранее.
— Конечно, профессор. Я понимаю. Пять-семь минут.
— И ещё. Как я сказал, моему пациенту ни и коем случае нельзя волноваться. Он перенес сильнейший стресс. Вы ни в коем случае не должны обмолвиться, что в опасности находится его дочь.
— Безусловно! Я об этом не скажу.
— Придумайте что-нибудь. Скажите, что на этом кладбище пропал какой-то человек. Всё, что угодно. В данном случае — это вынужденная ложь.
— Я сделаю так, как вы говорите, профессор.
— Вот и хорошо.
Велизаров поднял трубку и пригласил кого-то в свой кабинет. Через минуту в дверь вошла молодая, симпатичная медсестра в накрахмаленном белом халате.
— Верочка, — обратился к ней Велизаров. — будь добра, проводи молодого человека в палату, где лежит Владимир Сергеевич Маковский.
— Спасибо, профессор, — поблагодарил Сергеев, выходя из кабинета.
— Только как исключение, учитывая сложившуюся ситуацию. И помните, в вашем распоряжении пять-семь минут.
— А вас, — Велизаров обратился к Галине Васильевне, — я попрошу на несколько минут задержаться. Ничего страшного. Просто я хочу проинформировать вас о ходе лечения.
Сергеев и Верочка вышли в просторный застекленный вестибюль, залитый солнечным светом. Возле широких окон с двух сторон стояли вазоны с лимонами, наполнял клинику специфическим, тонким запахом.
— Его палата в конце, — оборачиваясь к Сергееву, сказала медсестра. — Я буду ждать за дверью. Если во время разговора больной почувствует себя хуже, сразу зовите меня.
Сергеев молча кивнул. Идя но коридору, он обдумывал предстоящий разговор. Времени на то, чтобы опросить больного, было более чем мало. Поэтому нужно спрашивать так, чтобы по возможности не волновать его. И вместе с тем узнать всё необходимое.
— Он лежит здесь, — останавливаясь около палаты номер пятьдесят шесть, сказала Верочка. — Идите. И помните, что я за дверью.
Медсестра открыла дверь палаты, и Сергеев вошёл внутрь.
Койка Маковского стояла около окна. Рядом с ней находилась тумбочка с какими-то включёнными приборами, подсоединёнными проводами к больному. Когда Сергеев вошел в палату, Владимир Сергеевич
