Время над нами занесено – молотом, А щетина кисти твоей полна казнящих звезд. То ты морковной, то ты брусничной, То – веронезской лазури зачерпнешь… Время застукало нас с поличным. Туча – рубаха, а Сена – нож. Высверк и выблеск! Выпад, еще выпад. Кисть – это шпага. Где д'Артаньян?!.. – Русский художник, ты слепящим снегом выпал На жаркую Францию, в дым от Солнца пьян! А Солнце – от красок бесстыдно опьянело. Так пляшете, два пьянчужки, на мосту. А я закрываю живым своим телом Ту – запредельную – без цвета – пустоту. Я слышу ее звон… – а губы твои близко! Я чую эту пропасть… – гляди сюда, смотри! – Париж к тебе ластится зеленоглазой киской, А через Реку – тюрьма Консьержери! Рисуй ее, рисуй. Сколь дрожало народу В черепашьих стенах, в паучьих сетях Ржавых решеток – сколь душ не знало броду В огне приговоров, в пожизненных слезах… Рисуй ее, рисуй. Королев здесь казнили. Здесь тыкали пикою в бока королям. Рисуй! Время гонит нас. Спина твоя в мыле. Настанет час – поклонимся снежным полям. Наступит день – под ветром, визжащим пилою, Падем на колени пред Зимней Звездой… Рисуй Консьержери. Все уходит в былое. Рисуй, пока счастливый, пока молодой. Пока мы вдвоем летаем в Париже Русскими чайками, чьи в краске крыла, Пока в кабачках мы друг в друга дышим Сладостью и солью смеха и тепла, Пока мы целуемся ежеминутно, Кормя французят любовью – задарма, Пока нас не ждет на Родине беспутной Копотная, птичья, чугунная тюрьма. СВЕЧИ В НОТР-ДАМ Чужие, большие и белые свечи, Чужая соборная тьма. …Какие вы белые, будто бы плечи Красавиц, сошедших с ума. Вы бьете в лицо мне. Под дых. В подбородок. Клеймите вы щеки и лоб Сезонки, поденки из сонма уродок, Что выродил русский сугроб.
