полным сладости и сарказма, продолжил:
— Прошу прощения. Мы с господином сержантом были бы весьма вам
Полли услышала, как Кувалда ахнул. Страппи со зловещим предвкушением взглянул на него.
— Что, кому-то не нравится? Помяни мое слово, рядовой Холтер, тебе еще учиться и учиться. Ты, черт возьми, будешь сопливой девчонкой, пока мы не сделаем из тебя мужчину, ясно? И мне страшно подумать, сколько времени на это уйдет! Шагом арщ!
Я знаю, сколько времени на это нужно, подумала Полли, когда они двинулись дальше. Десять секунд и два носка. Ну или один, если речь о Страппи.
Плотц был похож на Плюн, но еще хуже, потому что больше. Дождь зарядил опять, когда новобранцы вышли на вымощенную булыжником площадь. Полли подумала, что, наверное, здесь всегда непогода. Серые дома были в грязи понизу, из переполненных желобов на крышах вода текла на булыжники, забрызгивая идущих мимо. И никого вокруг. Открытые двери хлопали на ветру, мусор носило по улицам. Она вспомнила толпу беженцев на дороге. В городе не осталось ни души.
Сержант Джекрам слез с повозки, а Страппи выстроил отряд. Сержант шагнул вперед, предоставив капралу злобно посматривать с фланга.
— Вот он, прекрасный Плотц! — сказал он. — Запомните его на случай, если вас убьют, — тогда и ад не слишком удивит! Жить будете в казарме, вон там, это армейская собственность! — Он махнул рукой, указывая на полуразвалившееся каменное здание, которое больше всего походило на обыкновенный сарай. — Вы получите обмундирование и оружие. Завтра нам предстоит прелестный долгий переход до Кротца. Вы придете туда мальчишками, а уйдете мужчинами,
— Прямо! — заорал Страппи.
Через площадь на усталом, тощем кауром коне ехал молодой человек, такой же усталый и тощий. Худобу подчеркивало то, что на нем был мундир двумя размерами больше, чем нужно. То же самое относилось и к шлему. Надо было набить его тряпьем, подумала Полли. Иначе один чих — и шлем съедет на глаза.
Офицер приблизился, и сержант Джекрам отсалютовал.
— Джекрам, сэр. Вы лейтенант Блуз, сэр?
— Да, сержант.
— Это новобранцы из верховий, сэр. Отличные парни, сэр.
Всадник окинул рекрутов взглядом, подавшись вперед, через голову лошади. Со шлема потекла вода.
— И это все, сержант?
— Да, сэр.
— Почти все они, кажется, чересчур юны, — сказал лейтенант, который и сам отнюдь не выглядел стариком.
— Да, сэр.
— И среди них тролль?
— Да, сэр. Верно подмечено, сэр.
— А этот, со швами на лбу…
— Игорь, сэр. Вроде как особое горное племя, сэр.
— Они умеют драться?
— Насколько я знаю, сэр, Игори способны перебрать ребра кому угодно, — сказал Джекрам с каменным лицом.
Юный лейтенант вздохнул.
— Не сомневаюсь, они славные ребята, — сказал он. — Ну, солдаты…
— Стоять смирно и слушать, что говорит лейтенант! — заорал Страппи.
Блуза передернуло.
— Спасибо, капрал, — сказал он. — Солдаты, у меня хорошие новости, — добавил он, хотя его голос намекал на обратное. — Вы, наверное, думали, что придется провести неделю-другую в тренировочном лагере в Кротце? Я рад сообщить вам, что… что события развиваются так… так успешно, что вы немедленно отправитесь на передовую.
Кто-то ахнул, капрал Страппи захихикал.
— Все отправляются на передовую, — повторил лейтенант. — В том числе и вы, капрал. Пора вам наконец показать себя.
Хихиканье прекратилось.
— Простите, сэр? — переспросил Страппи. — На передовую? Но вы же знаете, что я… у меня особые обязанности…
— Приказ касается всех здоровых мужчин, капрал, — заметил Блуз. — Небось у такого… э… молодца, как вы, руки чешутся подраться, после стольких-то лет?
Страппи промолчал.
— Кстати, — продолжал лейтенант, что-то ища под промокшим плащом, — у меня для вас пакет, сержант Джекрам. Насколько я знаю, очень важный.
Джекрам осторожно взял послание.
— Спасибо, сэр, потом посмотрю… — начал он.
— Наоборот, сержант, — возразил Блуз. — Новобранцы должны это видеть, потому что вы, сержант, одновременно солдат и отец солдатам! Пусть видят, как бравый воин получает награду… почетную отставку! — Блуз едва не причмокнул от удовольствия.
Не считая дождя, единственным звуком был шорох бумаги. Джекрам пухлым пальцем вскрыл конверт.
— О, — удивленно сказал он. — Отлично. Портрет Герцогини. У меня их уже восемнадцать. Ну надо же, и бумажка, в которой сказано, что это медаль. Похоже, у нас закончилось даже олово. О-о, а вот и приказ о моей отставке, и на нем оттиснута собственноручная подпись Герцогини… — Сержант перевернул и потряс конверт. — Жалованья за три месяца, впрочем, нет.
— Гип-гип ура сержанту Джекраму! — воскликнул лейтенант, обращаясь к дождю и ветру. — Гип- гип…
— Но я думал, нам дорог каждый солдат, сэр, — заметил Джекрам.
— Судя по пометкам, конверт следовал за вами не один год, сержант, — сказал Блуз. — Вы сами знаете военные порядки. Боюсь, это ваша официальная отставка, и я не могу ее отменить. Мне очень жаль. Но, во всяком случае, вам теперь нечего делать. Больше мы не будем посылать вербовщиков.
— Что? Но солдаты нужны всегда, сэр, — запротестовал Джекрам. — Я здоров и крепок, силен как конь…
— Вы — единственный, кто привел новобранцев, сержант. Вот как обстоят дела.
Сержант помедлил, а потом отсалютовал.
— Да, сэр. Очень хорошо, сэр. Я только посмотрю, как парни устроятся, сэр. Рад был служить, сэр.
— Можно спросить? — сказал Маладикт.
— К офицеру не обращаются напрямую, рядовой, — прикрикнул Джекрам.
— Ничего, пусть спрашивает, — сказал лейтенант. — В конце концов, время сейчас… необычное. Да, солдат?
— Я правильно понял, что мы отправимся в бой необученными, сэр?
— Ну… большинству из вас почти наверняка дадут пики, ха-ха, — нервно ответил сержант. — Чему здесь учиться? Просто нужно знать, за какой конец держать, ха-ха…
Судя по выражению лица, Блузу больше всего хотелось умереть на месте.
— Пики? — недоверчиво уточнил Маладикт.
— Ты слышал лейтенанта, рядовой Маладикт, — рыкнул сержант.
