узнала песню. Она слышала ее в той самой церкви, куда ходила в воскресенье несколько недель назад.
В песне говорилось что-то о беге, о том, как не потерять силы. Еще она расслышала фразу: «Он привел меня так далеко не для того, чтобы оставить».
Она решила заговорить с Шерри. Может, тогда она прекратит петь и выставлять себя на посмешище.
— Я знаю эту песню, — начала Уэсли. — Слышала ее в церкви в Бостоне.
— Правда? В какой?
— Нового Завета в Маттапане.
— Не может быть! Я постоянно хожу туда!
— Какое совпадение!
«По крайней мере, она перестала петь», — подумала Уэсли.
— А ты?
— Нет, была один раз. Мне очень понравилось.
— Как же так, сестренка? Пришла лишь однажды, и все? В первый раз я была там вместе с сестрой и теперь бываю регулярно. С тех пор прошло уже шесть лет.
«Ладно. В худшем случае она опять запоет. Проповеди на протяжении следующих десяти километров я как-нибудь перенесу. Наверное, — рассудила Уэсли. — Или придется ускориться и оставить ее глотать пыль».
Шерри и не думала замолкать. Она пела в церковном хоре. Очевидно, участвовала во всех до единой программах помощи молодежи, неимущим и заключенным.
— А время на работу у тебя остается? — спросила Уэсли, как только ей удалось вставить хоть слово.
— Сестренка, время — это все, что у меня есть. «Бостон бикон» имеет законные права только на восемь часов в день. Остальное время в моем распоряжении. А шестнадцать часов — это немало.
Шерри работала репортером в отделе главных новостей в «Бикон», небольшой газете, конкурирующей с «Бостон глоб». Уэсли удивилась. Шерри было тридцать, а она уже успела поработать в ряде крупнейших газет страны — факт, который Уэсли удалось выяснить путем наводящих вопросов. Шерри, казалось, не придавала особого значения своему впечатляющему послужному списку. С куда большим воодушевлением она рассказывала о пении в хоре и помощи церкви.
— Сестренка, ты просто обязана прийти в следующее воскресенье, — уговаривала Шерри, — Мы собираемся сочинять новую песню.
— Постараюсь, — ответила Уэсли.
«Может быть, и удастся, — подумала она. — Все зависит от планов Дункана».
В прошлое воскресенье он провез ее по всей Тропе Могавков в Западный Массачусетс еще раз полюбоваться листопадом. Новая Англия обладала неповторимой красотой, а Дункан сделал тот день незабываемым.
— У тебя есть парень? — поинтересовалась Шерри после десятиминутного молчания.
С минуту Уэсли раздумывала. «Что ж, хорошо».
— Да.
А потом она еще раз повторила «да», но уже самой себе. Да, наконец-то она могла открыто заявить: у нее есть парень. Она рассказала о нем Шерри. Какой он милый и внимательный, несмотря на частые перемены настроения.
— Почему он бывает не в духе? Говоришь, примерно раз в неделю он замыкается в своей скорлупе?
«Сейчас начнется. Стоило мне упомянуть одну-единственную отрицательную черту, и теперь она уже не отстанет, — начинала кипятиться Уэсли. — Может, пора прибавить скорость?»
Марафонцев на дороге вновь стало больше. Наконец-то все почувствовали, что финиш близко, даже отстающие стали подтягиваться.
«Осталось шесть с половиной километров», — подсчитала Уэсли. Она чувствовала себя превосходно. Еще недавно она еле-еле плелась, но вот открылось второе дыхание, а она даже не заметила, когда это случилось. Она мельком посмотрела на Шерри.
«Все-таки хорошо, что я ее встретила, — подумала она, — хоть она и любит совать нос в чужие дела».
— Не знаю. Просто он такой человек. Не хочет говорить о своих проблемах. Часто бывает на ножах со своим семейством. Уверена, как только мы станем ближе, он будет больше доверять мне и раскроется.
— Хм… — протянула Шерри. — Уверена, ты права.
— А что у тебя? — поинтересовалась в свою очередь Уэсли. — Кто мужчина твоей жизни?
Шерри громко рассмеялась:
— Это Иисус.
Уэсли простонала про себя.
— Я посвятила жизнь Господу. Перед тобой человек, не понаслышке знающий, что такое боль, ложь, измена, оскорбления и унижения. Я прошла через них и не хочу возвращаться. Теперь в моей жизни есть место только тем отношениям, от которых не надо ждать разочарования. Именно такие отношения связывают меня с Господом и полностью устраивают.
Уэсли вновь не нашлась что сказать в ответ на откровенность Шерри. Или на ее мудрость? Она не знала. Шерри очень красивая. «Красивее меня», — подумала Уэсли. Волосы Шерри были заплетены в длинные тонкие косички, спортивный костюм выгодно подчеркивал почти совершенное атлетическое телосложение.
«Тогда почему она ни с кем не встречается и как получилось, что с ней произошли все эти ужасные вещи, о которых она говорит? Похоже, ей причинили сильную боль и сейчас она нашла утешение и поддержку, нет, точнее, прячется в церкви. — Уэсли стало жаль ее. — Зря она хоронит себя раньше времени, не нужно сдаваться так быстро. Хорошие мужчины еще не перевелись. Вот и я нашла одного».
Уэсли рассмеялась. А потом стала подпевать. Вокруг бежали люди.
— Эй, классная песня! — поприветствовал их пробегающий мимо парень.
— Точно. Молодцы, у вас еще хватает сил петь, и это после тридцати девяти с половиной километров, — пропыхтел пожилой человек.
— Мы бежим с отличным результатом, — сказала Уэсли, посмотрев на часы.
У нее все болело. Ноги уже больше не резиновые, а словно налились свинцом. Но на сердце было легко. Шерри улыбалась.
— Я помолилась, — сказала она.
— О чем? — удивилась Уэсли.
— Я помолилась за нас, — повторила Шерри.
«Со мной этот номер не пройдет», — решила Уэсли.
Они перестали разговаривать, увидев отметку «сорок километров».
И побежали быстрее. У Уэсли сердце колотилось как бешеное, ноги отказывались слушаться. Она понимала, Шерри чувствует себя не лучше. Вновь взглянула на часы. Надо пробежать дистанцию так, чтобы в запасе оставалось время. Впереди еще метров восемьсот, а стартовали они три часа двадцать минут назад. Хотелось прыгать и кричать от радости: вот она, победа! Но не было сил.
Она повернула голову: Шерри рядом не было. Она обернулась: Шерри отстала на несколько метров.
— Шерри, ты в порядке?
Шерри выглядела ужасно.
— Не знаю. У меня такое чувство, что ноги сейчас отвалятся.
Казалось, она может остановиться в любую минуту. По лицу стекали крупные капли пота, с каждым шагом она сбавляла скорость.
Уэсли тоже притормозила.
— Не останавливайся, Шерри. Мы почти у финиша.
— Нет, беги без меня. Тебе нужно уложиться во время.
