– В самый раз с учетом того, какую пользу я принесу королю Афонсу в будущем, – сказал я.
Жуан продолжал упрямиться, но как-то так, не шибко твердо. Я вспомнил, что слово «чиновник» происходит от слова «взятка». Или наоборот? Ну, не важно. Пять мараведи сделали чиновника Жуана моим лучшим другом. Мы объехали выбранную мною территорию, и он записал приметные пограничные ориентиры типа «от левого берега реки Мондегу до южного склона холмов». Как объяснил мне Жуан, все это будет вписано в договор и в дальнейшем послужит юридическим документом в случае возникновения имущественных споров. Как у них тут всё сложно! То ли дело в Англии, где леса между ленами являются нейтральной территорией, которую можно осваивать, пока не упрешься в земли соседа.
Переночевали в той же кинтане. Она находилось в одной из моих будущих деревень. Я поговорил со старшим из слуг. Попросил его передать разбежавшимся арендаторам, что мне по барабану, какой они веры, если будут исправно платить. Как утверждают китайцы, не важно, какого цвета кошка, если она ловит мышей. Пусть поспешат, иначе я привезу сюда новых арендаторов и раздам им пустующие земли.
Король Афонсу без колебаний подписал купчую или, как он объявил, дарственную в благодарность за помощь в выкупе его сенешаля. При этом его долг автоматически погашался. Я совершил оммаж королю, узнав, что усы и борода у Афонсу колючие. Поскольку деревень было четыре, договорились, что буду выставлять четырех рыцарей. Начну со следующей зимы. На самом деле купленная мною земля, если ее привести в надлежащий вид, тянула на десять-двенадцать «кольчужных» ленов, смотря как считать. Видимо, португальскому королю очень нужны рыцари и деньги, и я подсуетился вовремя.
30
Нормандия встретила нас дождем. Все вокруг стало серым, английским. Впрочем, до Англии из Руана рукой подать. Вильгельм Завоеватель это доказал. Вся Нормандия была уже завоевана герцогом Жоффруа. Ходили слухи, что он тоже собирается «подать рукой» до английского трона.
В Руане мне нужен был архитектор Шарль с его артелью каменщиков. Я не был уверен, что застану его. Во время осады города Шарля здесь не было, строил в Бретани монастырь, как сказала мне тогда его жена, довольно молодая и приятная дама. Я даже сперва принял ее за дочку архитектора. Глазами она стреляла так, что я захотел подарить ее мужу лобзик для спиливания рогов. К счастью, на этот раз архитектор оказался дома. Искал новый заказ. Я и помог найти.
– Нужно построить примерно такой же замок, какой ты сделал для меня, только чуть больше и выше, – порадовал я Шарля.
– В нормандских владениях, которые ты получил от герцога Жоффруа? – спросил архитектор. Судя по взглядам, которые Шарль бросал на жену, ему не хотелось уезжать от нее далеко и надолго.
– Увы! – огорчил я. – В Португалии. Я и от короля Афонсу получил владения.
– Хорошо, начнем, когда потеплеет, – быстро согласился он.
– Начинать надо сейчас. Там погода теплая, зимы практически нет.
Шарлю очень не хотелось ехать в Португалию прямо сейчас. А мне очень не хотелось искать другую артель и объяснять все другому архитектору.
– Заплачу серебром или золотом, как скажешь, – подкинул я наживку.
У жены при слове золото загорелись глаза.
– Ты говорил, что барон щедро заплатил в прошлый раз, – напомнила она мужу.
– Ну, да, – согласился он.
– У него ты сможешь заработать много золота! – радостно произнесла она. На ее лице было написано, что замену мужу найти легче, чем деньгам.
Шарль читать на лицах не умел или не хотел, поэтому сдался:
– Если надо, значит, начнем сейчас. Несколько дней уйдет, пока я соберу свою артель.
– Бери как можно больше людей, в том числе и камнетесов, – посоветовал я. – В Португалии не будет столько помощников, сколько ты имел при постройке первого замка.
– Там что, война идет? – спросил он, надеясь, что появился уважительный повод отказаться.
– Нет, война там закончилась, но недавно, поэтому и не хватает людей, – ответил я. – Попробую привезти их отсюда и из других мест.
– Ладно, через неделю я буду готов, – согласился Шарль.
Эту неделю я потратил на посещение своего нормандского замка. Там забрал оброк и три кибитки. Судя по всему, здесь они не скоро понадобятся. В Нормандии больше не с кем воевать, а в Англии у меня есть другие. Заодно навербовал крестьян в свои португальские владения. Здесь хватало младших сыновей, которые работали на старших братьев, но хотели бы стать самостоятельными арендаторами. Брал только молодые семейные пары. Благодаря чему случилось несколько быстрых браков. Новоиспеченные супруги прямо из церкви шли сперва ко мне наниматься, а потом уже праздновать.
Через неделю отплыли в Португалию, имея на борту артель строителей из тридцати пяти человек и двадцать семейных пар. Впервые на моей шхуне было тесно. Люди разместились даже в твиндеке, в кибитках, которые там стояли. В Бискайском заливе нас прихватил небольшой штормик, после которого из трюма еще долго поднималась вонь от рвоты. Зато ветер почти все время был попутный и довольно свежий, благодаря чему добрались до реки Мондегу сравнительно быстро.
Я высадил строителей и арендаторов. Поселил их всех в ближней от холма деревне, чтобы и те, и другие принимали участие в стройке. Арендаторам разрешил выбирать дома и участки, а строителей поселил в оставшиеся свободными помещения. Арендаторы сразу были наняты подсобными рабочими на стройку до начала посевной, а строители занялись заготовкой камня. Я съездил в Коимбру и нанял и там рабочих с гужевым транспортом. Поскольку зимой работы мало, желающих строить замок оказалось много. Купил в Коимбре скот, часть которого раздал в кредит своим новым крестьянам, а остальное пошло на прокорм строителей.
Побывал и в Опорто. Там высадил Умфру с десятью лучниками, чтобы перегнали на мои земли захваченных на галере лошадей, которые паслись у Педру де Аламейды. Вместо валлийцев на борт поднялись желающие стать моими арендаторами и отара баранов для строителей. Отвез их на реку Мондегу. Кстати, замок решил назвать в честь этой реки.
За этими хлопотами я и не заметил, как началась весна. В конце марта, когда строительство замка было налажено, оставил Джона с десятью лучниками руководить работами и охранять строителей, а сам с остальными отправился в Англию отбывать службу своим сеньорам.
По пути заглянул в Бристоль, чтобы узнать у Роберта, графа Глостерского, когда я ему понадоблюсь? Граф был в довольно мрачном настроении. В его кабинете, как обычно, ярко горел огонь в камине, но на этот раз граф Роберт не кутался в плащ. Видимо, припекло не только в переносном, но и в прямом смысле слова.
– Не успел построить замок Фаррингдон, как король Стефан отбил его. Кастелян Брайен де Солис, которому я так доверял, сдал его через четыре дня осады! Вокруг одни предатели! – гневно произнес граф Глостерский, расхаживая перед камином.
– Потеря одного замка не самая страшная беда, – попробовал успокоить его.
– Если бы одного! – воскликнул Роберт Глостерский и сразу продолжил спокойным тоном: – Мой зять и твой сеньор граф Честерский перешел на сторону короля.
– Ни фига себе! – искренне удивился я.
Почему-то был уверен, что король Стефан никогда не простит Ранульфу де Жернону захват Линкольна. Уж больно настойчиво король пытался вернуть себе этот город, поплатившись за это дважды.
– Стефан пообещал вернуть ему Камберленд и Ланкашира и оставить во владении Линкольн, пока не получит назад норманнские владения, которые сразу конфисковал Жоффруа, герцог Нормандский, – спокойно продолжил граф Роберт. – Да что там граф Ранульф! Мой младший сын Филипп предал меня. Он сдал королю замки Криклейд и Чиренчестер, кастеляном которых был. Теперь мы отрезаны от Уоллингфорда. Более того, Глостер и Бристоль под постоянной угрозой нападения. Боюсь, что скоро придется просить перемирия у короля Стефана.
