— Арье... Эннеари, — вовремя поправился Лэккеан. — Ну сам скажи — разве этот запрет справедлив?
— До сегодняшнего дня я думал, что нет, — ответил Эннеари.
Даже сквозь запекшуюся кровавую корку видно было, как Лэккеан покраснел.
— Ты же не знаешь, что здесь было, — почти выкрикнул он. — Ты же ничего не знаешь!
— Да? — приподнял брови Арьен. — Ты в этом уверен?
— Они с ума сошли, Арьен! — простонал Аркье, от волнения забыв, что не ему бы сейчас называть Эннеари этим именем. — Они просто сошли с ума!
— Все сразу? — пробормотал Эннеари. — Ну-ну. Лежи, не дергайся. Ты мне мешаешь.
Руки его возобновили свою целительную пляску.
— Аркье верно говорит, — вступился Ниест. — Мы им так и сказали. Лэккеан первый и сказал. Что они сошли с ума... а он еще не рехнулся, чтобы начать убивать людей ни за что ни про что.
— Если я правильно понял, — медленно и раздельно промолвил Эннеари, — ваши сотоварищи предложили ни с того ни с сего начать убивать людей.
— Да, — просипел Ниест.
Эннеари, не прекращая исцелять, дернул плечом, и принц понял это его движение. Он наклонился и осторожно поднес флягу к губам Ниеста.
— Я думал, они шутят, — вновь застонал Аркье. — Глупо шутят... невозможно было поверить, что все это всерьез... — Он задохнулся.
— До тех самых пор, пока за отказ вас не скрутили — а тогда было поздно, — закончил за него Эннеари.
— Мы кричали сначала... звали на помощь, — произнес Лэккеан голосом настолько виноватым, словно это не его оставили умирать, а сам он поднял руку на своих сородичей. — Мы слышали лошадей... все время слышали... мы думали, кто-нибудь из людей тоже услышит ржание и придет... и нас найдут.
— Мы так надеялись, — добавил Ниест. — Но никто так и не пришел.
Белогривый и Черный Ветер шумно выдохнули.
— И тогда мы решили уйти в ни-керуи... в... как это... малую смерть... только так и можно было дождаться.
— Это правильно, — одобрил Эннеари. — А остальные не вернулись ни разу.
— Да, — еле слышно шепнул Лэккеан. — Я... я не понимаю... совсем не понимаю...
— Мы и подумать не могли... — упавшим голосом присовокупил Ниест.
Эннеари хмыкнул — очень как-то по-человечески.
— Иннирейт-о, — подытожил он вполголоса. — Илна ниойре тенаи.
Уж столько-то принц по-эльфийски понимал. Именно так он и перевел для себя эту фразу, не заботясь даже о правильном порядке слов на родном языке — только об их смысле.
— Сопляки, — добавил Арьен несколько громче.
На сей раз краской залились все трое.
— Так, — произнес Эннеари, пружинисто подымаясь. — Мы сейчас отправимся вдогон — пока наши безумцы не успели еще чего-нибудь натворить. Поймаем их, тогда и разберемся.
— Арьен! — умоляюще воскликнул Лэккеан. — Берегись! Они же тебя...
— Поймаем, тогда и разберемся, — с нажимом повторил Эннеари. — Касательно вас... — Он слегка скривил рот. — Когда придете в себя — умыться... да и вообще привести себя в приличный вид. Потом пойдете к лошадям... надеюсь, хоть одна вас выберет. В любом случае, у вас в седельных сумках должна же быть смена одежды.
— Есть, — сокрушенно подтвердил Аркье.
— Значит, переоденетесь в чистое. — Эннеари снял с пояса зеркальце и кинул его на мягкий мох рядом с Лэккеаном. — А после того — верхом ли, пешком — доберетесь до перевала и будете ждать нас у камня Толстый Пьянчуга. Если увидите людей — прячьтесь немедленно. Ни в какие переговоры не вступать. Вообще никому на глаза не показываться. И без нас никуда ни шагу. Ясно?
— Да, — нестройным хором отозвались эльфы.
— Тогда поехали, — обернулся Арьен к принцу. — Садись в седло, не бойся. По такому случаю Белогривый шуточки шутить не будет.
— Какие уж тут шутки, — пробормотал принц, одним прыжком взлетая в седло.
Белогривый коротким выдохом одобрил его сноровку.
— Сумеешь найти след? — обратился принц к Эннеари.
— Я, может, и нет, — ответил эльф, — а вот Черный Ветер найдет. Хоть под землей найдет. Теперь им от нас не уйти.
Некоторое время принц и эльф молча ехали упругой рысью. Время от времени принц оглядывался назад, хоть и знал, что поляна давно уже осталась далеко позади.
— Да ты за них не опасайся. — Эннеари совершенно правильно истолковал его невольное движение. — На самом деле не так все страшно, как тебе кажется. Мы, эльфы, народ живучий. Вспомни, каким ты меня нашел. Сосулька сосулькой, по лбу пальцем щелкни — зазвенит... вот только не вздумай сказать, что и сейчас зазвенит!
Принц послушно усмехнулся принужденно вымученной шутке друга и вновь помрачнел.
— Арьен, — сказал он после продолжительного молчания. — Я боюсь.
— Кто —
— Это я сказал, — отрезал принц. — И... Арьен, я боюсь. Нет, не того, что меня убьют. Другого. Я ведь тоже, как Лэккеан, ничегошеньки не понимаю. Не умею понимать.
Он вновь замолчал ненадолго, пытаясь найти слова, хоть сколько-нибудь способные выразить то, о чем невозможно сказать.
— Ты ведь сам видел, что след свежий, — произнес принц. — Значит, они бывали там... ну, поблизости. Бывали постоянно. Все эти дни. Не далее, как сегодня утром, например. И не подошли ни разу. Оставили лошадей умирать от голода. Оставили своих сородичей умирать от жажды и ран. И не подошли ни разу. Столько дней... даже если они все рехнулись... Арьен, что же это за безумие такое?
— Не знаю, — ответил эльф. — По правде говоря, я и сам боюсь. Ну что, стало тебе легче на душе?
— Неизмеримо, — фыркнул принц. Белогривый незамедлительно поддержал его.
— Я рад, — невозмутимо ответствовал эльф. — Значит, у нас обоих есть еще одна причина поймать этих мерзавцев. Не знаю, как ты, а я очень не люблю бояться.
— Вот они! — крикнул Эннеари, и колени его ударили по вороным бокам.
Четверку эльфов не заметить было невозможно. Они стояли, озаренные рыжим предзакатным светом, прямые, как молодые сосны — все четверо. От их красоты дух захватывало — но не у тех, кто пытался окружить их.
Люди. Человек двадцать пять, от силы тридцать — с рогатинами, с вилами... хотя нет, не только. Вон у троих луки есть... обычные охотничьи луки — да, тисовые, да, крепкие... но что они значат против эльфийских луков в эльфийских же руках?
Рыжий конь вытянулся в струну, ускоряя бег вослед за вороным.
— Не успеем, — задыхаясь, вымолвил принц.
Вестимо дело. Где тут успеть. Тут не то что Черный Ветер — черный ураган, и тот бы опоздал. Много ли времени надо, чтобы наложить стрелу на тетиву и послать ее в цель — тем более эльфу? Может, отчаявшиеся крестьяне и успеют сделать один-два выстрела... может, даже и подранят кого из обезумевшей четверки... но потом эльфы положат всех до единого, всех — что такое три десятка живых мишеней для эльфийских стрелков? Эти, с вилами и косами, даже подойти не сумеют. Им просто не дадут приблизиться.
Светловолосый эльф уже натягивал лук.
— Пригнись! — не своим голосом заорал внезапно Арьен.
