– Не устаю, – повинно склонив голову, выдохнул я и улыбнулся ей в ответ. – Значит, могу рассчитывать на твою поддержку?
– Ты намерен помочь им с Алым?
– Не совсем. Думаю, с Алым они и сами разберутся, а вот насчет Машкиной жены… – Я посмотрел на темного, тот наконец перестал делать вид, что полностью занят высматриванием кого-то на зрительских местах, и встретился со мной взглядом. – Мне хочется помочь вам расстаться хотя бы не врагами.
– Она не дает мне общаться с дочерью. Как я могу примириться с ней?
– А ты не даешь ей зачать сына, как она может примириться с тобой?
– С чего ты взял, что она хочет сына? Для нее была бы выгоднее дочь! – воскликнул он, и я понял, что наш Машка не просто хочет общаться с дочерью, но и о сыне втайне от жены мечтает давно, просто не желает отдавать ребенка ей на растерзание, не имея гарантий, что он тоже будет участвовать в его воспитании. Беда с этими темными. Алый в чем-то прав. Ну нельзя же так!
– Я обещал, что поговорю с ней, правда?
– А если у тебя не получится?
– Значит, снова заблокируешь эти твои, как их там…
– Энергоуровни, – подсказала Иля и бросила на Машку быстрый взгляд, в котором мне, как ни странно, почудилось сочувствие. Потом ушла к своей команде, а то Вини, впрочем, как и остальные игроки, начал бросать на своего капитана недоуменные взгляды.
– Маш, так ты проведешь для наших зрителей беглый мастер-класс по игре в футбол? – меняя тему, спросил я у темного.
Тот оживился:
– Хочешь, чтобы я рассказал им, кто есть кто на поле и как играют в мяч?
– Хочу!
– Конечно, проведу! – радостно отозвался Машка и помчался на свое комментаторское место.
Я подошел к Иру. Тот стоял на краю поля в компании Шмеля и Умки. Оба – и гном, и полуэльф, – как заправские фанаты, были во всеоружии. Начнем с того, что Шмель давно уже обзавелся такой же, как у Умки, дуделкой. Кроме того, они соорудили два флага, один черный – с черной пантерой, обведенной белоснежным контуром, второй, – понятное дело, с ласточкой. Правда, я так и не понял, кто из них за чью команду собрался болеть. О чем и не преминул спросить. Оказалось, что в своих пристрастиях они так и не определились, поэтому решили на зависть всем болеть и за ту, и за другую команды. И если раньше Шмель предпочитал «пантер», мотивируя это тем, что тренером у них был Барсик, то теперь он обзавелся друзьями-знакомыми среди игроков обеих команд, так что определиться окончательно так и не смог. А Умке нравился сам процесс, поэтому за кого болеть, ему было не так уж и важно.
Защитный купол пришлось снять, как только на дорожке между грибами-сидушками появился ректор. Разумеется, ему отвели отдельное место. К слову, для деканов факультетов тоже. Так что пока Карл спускался к своему грибку, чуть в стороне уже восседал Лучистый. А за ректором по тому же проходу шла Мика. Я привлек к ней внимание Шмеля, он сначала не понял, на что я ему указываю, а когда до него дошло, растерялся, но я подпихнул его в сторону прохода и шепотом посоветовал поприветствовать леди. Полуэльф умчался. Умка ушел на занятые ими с Корешелем места, а к нам с Иром подошел Фарид. Я тут же без разговоров отдал ему свой артефакт, чтобы это знаковое в истории университета событие смогла увидеть и его дочь – Имира. Маленькая джинния пока не умела контролировать свои недюжинные магические способности, но выданный мне ректором артефакт их успешно блокировал.
Скоро и мы с Иром уселись на грибки для запасных. Машка в то время уже минут пятнадцать заливался на все поле соловьем, описывая команды и их состав, между делом ненавязчиво и интересно рассказывая о правилах игры в футбол. А дальше на поле со своих мест вышли игроки и судьи. И по свистку Кара, который был главным судьей матча, началась игра. Я, конечно, мог бы следить за зрителями, чтобы уже сейчас попытаться понять, как они отнеслись к моей рокировке командоров и капитанов, но я решил не заморачиваться на этот счет. Уж больно хотелось хоть раз нормально посмотреть матч, а не как тогда, с Ингой. Я ведь почти все самое интересное пропустил. Так что ни я, ни Ир, увлекшийся не меньше меня, не отвлекались. В общем-то не зря. Игра была настолько захватывающей, что нарушения со стороны зрителей начались уже в первом тайме.
Так как я в магии полный профан, то совершенно не интересовался тем, как именно Фа и Гарри – наши антимагические судьи, собираются отлавливать применяющих магию зрителей. Поэтому был как-то не готов к тому, что последовало после громогласного сигнала, разнесшегося над полигоном в один из самых напряженных моментов первой половины матча. Что интересно, несмотря на весь азарт и почти забитый гол, и «ласточки» и «пантеры» остановились у ворот команды Алого и Барсима как по команде. По рядам зрителей прокатился изумленный гомон. А потом он и вовсе перерос в возмущенные крики, которые еще неизвестно чем закончились бы, если бы в этот момент возле одного из зрителей (судя по внешним данным, светлого эльфа) не выскочили из портала двое коммандос. Один – темный, другой – светлый. И не взяли бы его под руки. Эльф попытался вырваться, но тут со своего комментаторского гриба заговорил Машка. Сказал, что судья по антимагическому контролю Фаль Инойс просит слова. И вот тогда начал вещать на все футбольной поле Фа. О, как он сказал! Четко, по существу, с указанием каких-то совершенно незнакомых мне магофакторов, обусловленных перекрестьем полей Исагирика, о которых все присутствующие в силу своих магических способностей явно знали куда больше, чем я. И вся эта суровая отповедь была закончена словами о том, что нарушитель получит первое и последнее предупреждение, а в случае еще одной попытки с помощью магии подыграть той или иной команде будет выдворен с поля без права возвращения. Так что зрителям было доходчиво объяснено, что футбол – игра немагическая и что ничем хорошим их ворожба для них самих не закончится. Красный как рак эльф был усажен обратно на облюбованный им грибок, а оба парня-коммандос вернулись на грибочки запасных. И все же в первом тайме еще дважды приходилось останавливать игру. Причем каждый раз нарушители общественного спокойствия пытались говорить, что вмешались не нарочно. Но на них так смотрели игроки, тренеры и соседи по грибкам, что те быстро затыкались и в следующий раз уже не помышляли магичить направо и налево.
За всеми этими волнениями я так и не смог вдоволь насмотреться на зрителей, а ведь так хотелось за ними понаблюдать. Но, видно, сегодня поглазеть в свое удовольствие было не суждено. Я даже толком не успел отследить реакцию аудитории на то, как Умка со Шмелем, исправно дудевшие в свои фанатские дуделки на протяжении всего первого тайма, пошли в перерыве в массы с небольшими лотками в руках, куда накидали всякого фанатского стафа. Причем на гноме была белая, как у «ласточек», футболка с надписью «Гном не играет в футбол!», а ниже, более мелким шрифтом «Он им болеет». Рядом красовался улыбающийся от уха до уха смайлик с киркой наперевес. А у Шмеля была черная футболка с желтыми горизонтальными полосками, такая же кепка с нарисованным на ней шмелем (подозреваю, что эскиз снова предложил Ир) и надпись большими оранжевыми буквами во всю грудь «Шмель выбирает футбол!», а ниже чуть мельче «Кто не спрятался, я не виноват!». Так вот, я толком и посмотреть не успел, как дела у этих двух активистов-лоточников, с которыми мы облазили все спортивные магазины в моем районе. Меня отвлекли. Ибо совершенно неожиданно в перерыве на поле началось выступление группы поддержки. Сказать, что это был шок, значит ничего не сказать.
В центре задорной танцевальной композиции, которую исполняли молоденькие девушки, люди и эльфийки, была наша Лия. О, как они танцевали! Честно скажу, чуть слюной не захлебнулся. А Ир, сволота, сидя рядом, похихикал над моим вытянувшимся лицом, а потом все же соизволил объяснить, что девчонки эти не из университета, они танцовщицы из известного на весь мир кабаре, которое проездом выступало в эти выходные в Холёбаске, и Вини с Бобси каким-то образом умудрились уговорить девушек поучаствовать в нашем мероприятии. Соответственно Лия заменила их диву и по совместительству балетмейстера, которая предпочла отдохнуть и, как она выразилась, насладиться зрелищем. Мерцающий показал куда-то за спину, я глянул и увидел, что с Карлом мило беседует очаровательная девушка, которая внешне была немногим старше тех, которые сейчас выделывали на поле головокружительные па. Как-то подозрительно она вела себя с ректором, словно они не просто давно друг друга знали, но были… не знаю… близки, что ли? В общем, я не удержался и спросил у Ира, женат ли наш ректор. И надо же было мерцающему так сильно в этот момент поменяться в лице. Он резко обернулся на воркующую парочку. Потом снова посмотрел на меня и хитро прищурился.
– Ты знал или опять этому твоему чутью доверился? – спросил Ирирган.
