– Знал что? – не понял я.
– Карл на самом деле женат. Он не скрывает этого, но никогда особо не афиширует своей личной жизни. Зато мне он как-то обмолвился, что если бы я видел, как танцует его Ванесса со своими девочками, сразу же изменил бы свое пренебрежительное отношение к женскому полу.
– Балетмейстера зовут Ванесса?
– Нет. Вини и Бобси называли ее Каро, но я доверяю твоему чутью. Скорей всего, это второе имя или даже прозвище, так как в переводе с мертвого языка означает «танцовщица».
– Ну раз так… – Я еще раз глянул на Карла, который в этот момент что-то нашептывал на ухо Каро, и сказал: – Будет Ванькой!
– Ванькой? – насмешливо уточнил Ир.
– Ага, – подтвердил я. – Мужское имя. Полное Иван, а сокращенно Ваня, ласково – Ванечка.
– Ей подходит.
– Вот и я так думаю.
И мы с ним еще успели досмотреть окончание обалденного танца, который, как потом оказалось, специально для Лии в главной роли поставила Ванесса Каро Ви’Хольм. Так что да, чутье мое снова сработало как надо – и барышня оказалась женой нашего многоуважаемого ректора.
Таким макаром мы плавно перекочевали во второй тайм, и в течение его, как ни странно, нарушений со стороны зрителей не было. Зато под конец игра пошла буквально на минуты. Счет три-один в пользу «ласточек» держался слишком долго, но потом, на последних минутах матча, Алый и Инга забили по голу. Со зрительских грибков раздались возгласы – отчасти негодующие, отчасти подбадривающие. Так как это был первый настолько масштабный матч на территории университета, болельщики не додумались разделиться на сектора, поэтому все сидели вперемешку. И возможно, все это безобразие закончилось бы конфликтом, но тут прозвучал финальный свисток. Зрители дружно решили, что команды сыграли вничью. Но тут поднялся Кар, по бокам от него встали Улька и Том, и главный судья объявил дополнительное время.
Вскочившие со своих мест зрители быстро уселись обратно, потому что наш безбашенный комментатор Машка в красках живописал, что такое дополнительное время и с чем его едят. Теперь все игроки на поле, да и на грибках для запасных подобрались, приготовившись дать противнику последний и решительный бой. И, как я уже сказал, счет в тот момент пошел на минуты.
Это была очень трудная игра. Воздух вокруг потрескивал от невидимого напряжения. Мяч переходил от «ласточек» к «пантерам» и наоборот, и вот наконец, когда наш главный судья Кар начал отсчитывать последние минуты матча, попал к Алому. Отважный капитан «пантер» помчался к воротам противника. Зрители притихли, у меня появилось ощущение, что даже время в тот момент замедлилось, казалось, вот- вот забьют еще один гол. Он просто обязан был быть. Ведь зрители не знали, Машка так и не оповестил их о деталях происходящего, но мы-то все понимали, что это матч-реванш и темные просто кровь из носа должны были отыграться. Гол не заставил себя ждать, вот только то, как его забили, надолго ввергло меня, да и всех окружающих, в ступор. Когда Алый подбегал к воротам, гоня перед собой мяч, прямо у него под ногами выросло из земли нечто непонятное – то ли коряга, то ли пенек, которого в принципе на поле быть не могло. Светлый капитан собирался бить с правой ноги, но, извернувшись, каким-то чудом сумел уже в падении ударить левой. Он забил гол и тут же повалился на землю с гримасой боли на лице, схватившись за правую ногу. Даже с того расстояния, на котором сидели мы с Иром, было видно, что перелом открытый, так как над черным гольфом показалось что-то красное. Кровь. И вот тогда время снова ускорилось, и наш импровизированный стадион взорвался криками, а я обернулся к зрителям и увидел, как мальчишка, явно первокурсник, который сидел на одном из верхних грибков, встретился со мной взглядом и в одно мгновение сорвался с места. Побежал. Но быстро нашлись желающие его догнать.
Глава пятая
Нам не страшен серый волк…
Его бы легко поймали, если бы мальчишка в какой-то ускользнувший от моего восприятия момент не превратился в волчонка. Не в матерого волка и даже не в подросшего в холке щенка на высоких лапах, а в маленького волчонка. И помчался не вверх, за пределы поля, так как там путь ему уже преградили коммандос, Шмель и, как ни странно, Лучистый, а вниз по проходу, прямо на меня. Разумеется, Ир тут же попытался оттеснить меня к себе за спину, но я не поддался. Вот еще! Что я, волчат, что ли, не видел? В зоопарке, ага. Очень вовремя вывернувшись из-под руки мерцающего, бухнулся на колени, проигнорировав неприятный хруст в суставе, и вытянул вперед руки, как раз вовремя для того, чтобы поймать перепуганного до полусмерти малыша.
– Ир, прикрой нас! – рыкнул в сторону секретаря, прижимая к себе мелко дрожащего звереныша.
И в одно мгновение на нас опустилось уже знакомое мне маскировочное поле. За что уважаю и люблю Ира, так это за умение вовремя сориентироваться и правильно отреагировать. Но о моих нежных чувствах к мерцающему как-нибудь потом.
Отстранить от себя волчонка оказалось непростой задачей. Он отчаянно цеплялся за мои джинсы когтями и вжимал длинную мордочку в живот. Как-то не вовремя вспомнил про зубы, которыми звереныш мог вгрызться по самое не балуйся, и еще не факт, что местный главный лекарь Гвидион сумел бы меня после такого заштопать. Но я отмел эти мысли и вместе с волчонком на руках развернулся так, чтобы видеть поле. Хотел убедиться, что Алому, хоть он и получил травму, уже помогают и кто-то открыл портал, чтобы отправить его в лекарское крыло главного корпуса. А оказалось все совсем не так, как мне представлялось. Прямо в центре поля плечом к плечу и лицами к зрителям стояли темные и светлые, образовав замкнутый круг и не давая рассмотреть, что же происходит за их спинами. Вопрос вырвался непроизвольно.
– Что это они делают?
Среагировав на него, волчонок попытался обернуться, но это у него не очень получилось. С перепугу мне пришлось слишком сильно его к себе прижать, но он завозился, и я, сориентировавшись, ослабил хватку. Звереныш тоже смог увидеть поле в тот момент, когда на мой вопрос ответил стоящий рядом с нами Ир.
– Иля снова скомандовала сомкнуть ряды, они там вдвоем с Ингой над Алым колдуют.
– И хорошо колдуют? – настороженно уточнил я.
– Судя по зареву…
– Чему?
Мерцающий пренебрежительно хмыкнул и отмахнулся.
– Ты все равно не увидишь, – отрезал он и продолжил: – Так вот, думаю, к лекарям его вести не придется.
– Хочешь сказать, что наши Владычицы какой-то своей тайной магией сами его исцелят?
– У меня есть темное мерцание, забыл?
И вот тут подал голос наш хвостатый нарушитель.
– Мерцание? – тонким голосочком с едва заметными рыкающими нотками выдохнул волчонок, причем мне, как человеку воспитанному в мире без магии и прочих иномирных прикрас, слышать живой человеческий голос от волка было более чем странно.
Ир обернулся к нам, как-то странно посмотрел на нарушителя. Потом перевел взгляд на меня:
– Зачем ты сказал прикрыть нас? Долго еще собираешься тут отсиживаться? А то Карл уже минуты две настойчиво к нам стучится. Да не только он.
– А кто еще?
– Все, кому не лень. – Ир улыбнулся. – Даже Лучистый, не говоря уже про командоров.
Я задумался, но ненадолго. Волчонок у меня на руках окончательно приуныл и даже, если я правильно идентифицировал издаваемые им звуки, начал хныкать.
– Командоров не надо, – решил я, – они одним своим видом еще больше ребенка запугают, а Карла давай, и… – Я запнулся, так как все еще был не уверен в правильности прозвища, и все же решил рискнуть: – Карамельку тоже.
– Кого? – Ир вытаращил на меня изумленные глаза.
– Ну он же Камарель, ты сам сказал, вот я и подумал…
– Карамель – это такая сладость, которую сосать нужно? – прищурившись, уточнил Ир, судя по всему, он поднял в памяти те сведения о моем мире, которые когда-то почерпнул из переводчика.
