- Тогда зачем же вам понадобилось обмениваться загадками? осведомился я.
- Какими еще загадками? - недоумевал индиеец.
- Вы же сами рассказывали мне, как проходит ваш ритуал, - объяснил я спокойно. - Но загадками обмениваются только тогда, когда совершают ритуальное убийство коня, которое предшествует человеческой жертве... Кстати, а где же сам жертвователь, ради которого вы все это затеяли? Это Агастья? - кивнул я в сторону лже-брахмачарина или кто-то еще?
- Яков Андреевич, - запинаясь заговорил Мадхава, - вы нас совсем запутали! Я должен признаться вам, что мы - не брахманы!
- Ну, наконец-то! - выдохнул я.
- Мы выдавали себя за брахманов, чтобы заработать побольше денег, сказал Агастья.
- Каким образом? - поинтересовался я.
- Нас приглашали в столичные модные салоны как экзотическую редкость, - объяснил Мадхава. - И, соответственно, платили за это...
- А князь Титов? - осведомился я. - Он вам тоже заплатил?
- Разумеется, - хором ответили индийцы.
Что же, теперь мне предстояло переговорить с другими гостями и обитателями усадьбы. Я покинул индусов, уверенный в том, что никакого ведического убийства они не совершали. Но мне надо было выяснить, кто именно его совершил, и почему Кутузов настоял, чтобы князь пригласил меня?! Еще меня интересовало, зачем Иван Сергеевич направил сюда Лаврентия Филипповича Медведева, толком не объяснив причины ни одному из нас! Но смутно я догадывался, что мастер вновь мне не доверяет.
Запирая дверь комнаты, отведенной индийцам, я заметил Грушеньку, которая шла куда-то с ворохом белья по своим делам. Тогда я решил начать с нее, раз уж судьба предоставила мне этот случай.
- Грушенька! - тихонько окликнул я ее из-за колонны.
Она обернулась и от неожиданности едва не выронила белье.
- Яков Андреевич! - облегченно вздохнула девушка. - Ну и напугали вы меня! А я уж думала, басурманы на волю вырвались! Сердце-то так и зашлось от ужаса!
- Грушенька, - я усадил ее на один из диванчиков, которые располагались в холле, - этим утром была ли ты в спальне княгини Ольги Павловны в отсутствие ее хозяйки? - вкрадчиво поинтересовался я. Мне было известно от Сысоева, что только ключница к княгине и заходила...
- Была, - честно призналась Грушенька. - Уж не хотите ли вы обвинить меня в краже жемчужины, Яков Андреевич? - насупилась она подозрительно.
- Ну что ты, - замахал я руками. - Мне известно, что ты - девушка порядочная и честная! Я только хотел спросить тебя, не заметила ли ты чего заслуживающего внимания?
- А что я могла заметить? - пожала плечами Грушенька.
- Ну, - проговорил я задумчиво, - не видела ли ты кого подозрительного? Может быть, кто выходил из комнаты?
- Не видела, - Грушенька покачала красивой головой с уложенной в два ряда на затылке светло-русой косой. - Хотя... - Грушенька задумалась, дайте-ка вспомнить!
- Вспоминай, Грушенька! Вспоминай! - поторопил я ее.
- Утром-то никто не выходил, - произнесла она, наморщив широкий лобик и убрав с него две непослушные пряди, - а вот вчера...
- Так-так! Продолжай! - подбодрил я ее.
- Да, вчера вечером, накануне рождественского ужина, - выпалила она, набравшись смелости, - я видела, как из княжеской спальни вышел Иван Парфенович Колганов!
- Кто-кто? - не поверил я. Но, впрочем, тут же вспомнил свои подозрения, касающиеся старого друга Николая Николаевича, исповедовавшегося в чем-то отцу Макарию, свято блюдущему тайну исповеди!
- Да, - подтвердила Грушенька, - Ивана Парфеновича! Я еще спросила его, что он здесь делает, и он сказал мне, что князя разыскивает... Так это он? - вспыхнула она.
- Не стоит делать скоропалительных выводов, - попросил я Грушеньку.
- Очень интересно, - проговорил Лаврентий Филиппович, выходя из-за ниши со статуей. - Так, значит, Иван Парфенович Колганов замешан в краже, потирая руки, произнес он.
- Я должен с ним переговорить, - сказал я Медведеву, - и мне бы очень хотелось, чтобы вы, Лаврентий Филиппович, в это не вмешивались!
- То есть как это не вмешивался? - возмутился квартальный, встав фертом: руки в боки, глаза так и сверкают молниями. - Я расследование веду, а вы, Яков Андреевич, мне препоны чинить удумали!
- Лаврентий Филиппович, давайте не будем мешать друг другу, предложил я миролюбиво, умерив гордость, ибо скромность в масонской ложе была первой добродетелью Соломона. - По-моему, нам лучше действовать совместно, для пользы дела, - добавил я.
- Ну что же, - протянул Лаврентий Филиппович, - если вы просите!..
- Буду вам очень признателен, - ответил я.
Тем временем Грушенька подняла с коленей белье, оправила длинную юбку и встала с диванчика.
- Ну, мне пора, - сказала она и скрылась в глубине коридора.
- И тем не менее, - вдруг произнес Лаврентий Филиппович, взглянув на часы, которые болтались у него на золотой цепочке, - я бы хотел присутствовать, господин Кольцов, при вашем разговоре с Колгановым.
- Зачем? - осведомился я, стараясь выглядеть, как и прежде, невозмутимым.
- Для того, чтобы быть в курсе событий, - ответил Лаврентий Филиппович. - В конце-концов, мы же с вами действуем заодно, - усмехнулся он.
Я должен был признать, что просьба Медведева справедлива и, вопреки своему нежеланию, позволить ему присутствовать при разговоре с Иваном Парфеновичем.
- Ну, хорошо, - произнес я с некоторой неохотой.
Медведев, конечно же, заметил мое недовольство, но вида не показал.
Я увидел лакея, который направлялся в гостиную.
- Любезнейший, - спросил я его, - не подскажешь ли, в какой комнате остановился Иван Парфенович?
Оказалось, что комната Парфенова располагалась на первом этаже, справа по коридору. Нам с Медведевым не составило особого труда ее разыскать.
Иван Парфенович совсем не ожидал нас увидеть, он только что вернулся из гостиной, где проиграл Станиславу Гродецкому довольно приличные деньги в бостон. Поэтому Колганов был не в духе и мрачно фланировал из конца в конец комнаты по навощенному паркету.
- Что вам угодно? - холодно осведомился он. Однако заметив, что за спиной у меня стоит Медведев, несколько сбавил тон. - В чем дело? переспросил Колганов, присаживаясь на канапе. - Проходите, господа! Проходите!
- У меня имеется к вам несколько вопросов, - ответил я.
- В самом деле? - осведомился Иван Парфенович. - А это не может подождать до обеда?
- Думаю, нет, - ответил я, оглядываясь по сторонам. Однако в комнате, обитой кремовым шелком, не было ничего примечательного. Она была обставлена такой же мелкою мебелью, как и Мирина спальня. У стены стояло такое же веницианское зеркало.
- Откуда такая срочность? - заволновался Колганов, его серые глазки нервно забегали.
- Вы имеете какое-либо отношение к исчезновению из спальни княгини индийской жемчужины? - спросил я напрямик.
- Что? - вытянутое лицо Ивана Парфеновича сначало побледнело, а потом покрылось иссиня-красными пятнами. - Вы с ума сошли? - завопил он, пятясь к стене. Я заметил, что руки у него страшно дрожат.
- По-моему, - причмокнул языком Лаврентий Филиппович, - это у вас с мозгами не все в порядке, - заметил он, намекая, по всей видимости, на ведический ритуал. - А рыльце-то у вас в пушку, - прищурил Медведев хитрые глазки.
- Да как вы смеете! - воскликнул Колганов.
- Грушенька видела, как вы вчера вечером выходили из княжеской спальни, - сказал я невозмутимо. Иван Парфенович определенно вел себя так, словно был виновен во всех смертных грехах.
