участком лавы. Девочку спас резервный карабинчик капитана Крокса. Если бы не он, Лависса была бы запечена в скафандре, как яйцо в мешочке.
Копачи выскочили на балкончик, подхватили свою болтавшуюся как на качелях Королеву и затащили в тоннель резевного выхода. Через некоторое время веревка дернулась, сообщая, что все обошлось благополучно: Лависса цела и невредима.
Робот-нянька с облегчением обернулся к капитану Кроксу:
— Вы спасли ее! Если бы вы не догадались пристегнуть карабин, Лависса бы погибла!
— Не думай, что я такой благородный, — криво усмехнулся пират. — Может, я все-таки решил получить за девчонку выкуп?
— Вот-вот, — поддержал его попугай. — Поверьте моему пиратскому опыту, вареные в лаве девчонки ценятся гораздо ниже.
Робот-нянька хотел возмутиться, но тут копачи передали ему шлемокапюшон Андрея.
Мальчик защелкнул застежки на шлеме и ловко пронесся над раскаленной лавой. Его полет совершился почти без всяких приключений, если не считать, что раскаленный язык вскипевшей лавы едва не пережег веревку. Впрочем, все завершилось благополучно.
Веревка дернулась.
— Все в порядке! — обрадовался робот.
Теперь в Саду кристаллов оставались только Баюн и Крокс. Нужно было решать, кто из них будет спускаться первым.
— Прошу вас, друг мой! Я пропущу вас перед собой! — и пират галантно показал Баюну на Огненный колодец.
— Не ожидал такого благородства! — робот-нянька удивленно качнул головой, ухватился за канат и перенесся на балкончик.
— Какой я благородный! Сам себя не узнаю! — усмехнулся капитан Крокс.
Впрочем, если разобраться, поступок капитана не был так уж великодушен. Вполне возможно, Крокс просто проверял, выдержит ли тонкая веревка вес робота и не оборвется ли под его тяжестью.
Убедившись, что веревка выдержала и Баюн благополучно нырнул в шахту, капитан Крокс повел себя довольно странно.
Он торопливо оглянулся и подошел к сверкающей стене Сада Кристаллов. Выбрал и сунул в мешочек несколько крупных пульсирующих рубиноглазов и закрепил мешочек на поясе.
Пират уже собирался уходить, как вдруг ему на глаза попался большой кристалл с правильными гранями, пульсировавший ярким зеленоватым светом. Кристалл этот лежал немного в стороне от других. Что-то было в этом камне такое, что Крокс на мгновение замер в странном оцепенении. Потом капитан поднял рубиноглаз и подбросил его на ладони, раздумывая, куда его положить. Мешочек на поясе был уже заполнен. Тогда Крокс раздвинул броню и спрятал драгоценный камень в кармашек, расположенный у него в груди.
Камень пришелся как раз по форме кармашка и занял то место, которое раньше занимал бластер. В ту секунду когда камень оказался в кармашке и встал там как влитой, Кроксу показалось, что у него защемило сердце. Капитан даже прислонился к стене пещеры и закрыл глаза. «Такого просто быть не может, — подумал он. — Наверное, автономное питание барахлит.»
Потом, словно очнувшись, капитан Крокс ухватился за веревку и, сосредоточившись, заскользил над раскаленной лавой. Когда пират почти достиг балкончика, веревка вдруг лопнула. То ли не выдержала нагрузки, а то ли ее просто пережог всплеск лавы.
Крокс полетел в раскаленную бездну, но, по счастью, ему удалось ухватиться за нижний выступ балкончика и подтянуться. При этом подошвы его ботинок оказались в опасной близости от лавы и раскалились добела. Хорошо еще, киборги не чувствуют боли и сделаны из сверхпрочных температуростойких сплавов.
— Меня ни одна веревка не держит. Видно, не суждено мне быть повешенным, — проворчал Крокс, выбираясь на балкончик и втискиваясь в узкую шахту.
— Вы не погибли, капитан! — обрадовался попугай. Он сидел на плече у Баюна. Как только ему показалось, что Крокса поглотила лава, хитрец стал подыскивать себе нового хозяина.
Впрочем, убедившись, что капитан жив, попугай искренне обрадовался. Как говорится, старый друг лучше новых двух.
Когда путешественники уже поднимались по стершимся каменным ступеням к поверхности, Баюн вспомнил, что давно не видел колобка:
— А где колобок?
— Он пропал вместе с ежиком, — вздохнул мальчик. — Когда ежик вылетел из пещеры, тогда же и колобок исчез.
Узкая крутая лестница вела наверх. Кое-где вдоль лестницы в каменных нишах в стене виднелись медные кольца.
— Это для земноходов, — объяснил Самтытакой, почувствовав вопросительную мысль Андрея.
— А кто такие земноходы?
— Земноходы? Такие гусеницы с лапками, только большие. Мы ездили на них. Их теперь почти не осталось. Храпуны всех сожрали, — Самтытакой осторожно подсветил фонариком-гнилушкой. Ему показалось, что на одной из ступенек мелькнула белая скользкая спина. Нет, почудилось. Просто гриб- мутант с цепочкой присосок на ножке.
— А куда подевались храпуны? — поинтересовался Андрей. — Попугай говорил, что видел их.
— Подтвержаю, говорил. Храпуны действительно были. А теперь их нет, — заявил попугай с плеча Крокса.
Андрей подскользнулся на ступеньке и едва не упал, но роботнянька вовремя подхватил его.
— Ступенька какая-то скользкая, — Андрей хотел потрогать ступеньку рукой, но передумал. При свете гнилушек было видно, что ступени покрыты чем-то скользким и вонючим. Скорее всего эта была слизь храпунов, проползших здесь незадолго до них.
— Когда храпуны предчувствуют наводнение или землетрясение, они выползают на поверхность, — сказал Самтытакой. — Так всегда было из века в век.
Капитан Крокс поправил висевший у него на поясе мешочек с рубиноглазами и рассек кинжалом перегораживающую проход толстую завесу перепутанных нитей, напоминающих паутину.
— У нас еще около семи часов.
— Как бы не так, — заметил попугай. — Зная Грохотуна, я бы сказал, у нас нет и двух часов. Удивительно, что он не взорвал «Странник» до сих пор.
— Должно быть, заблудился в лабиринтах, — усмехнулся Крокс. — Взорвать планету — этого приказа он ждал всю жизнь! И где он только научился тупой жестокости?
«Яблочко от яблоньки недалеко падает», — подумал Андрей.
Крокс мысли читать не мог, и шел не оглядываясь, а вот Самтытакой улыбнулся невесело и помахал мальчику нижней левой ручкой.
Грохотун и в самом деле едва не заблудился в лабиринтах, но, к счастью, для себя или к несчастью для остальных, вовремя вспомнил план пещер, который он видел на камне. Хотя план был давно разбит, он успел запечатлеться в фотографической памяти робота.
И теперь, бубня себе что-то под нос, робот-убийца с каждым шагом приближался к выходу из подземных лабиринтов. По его подсчетам, не позднее чем через час, он должен был оказаться на поверхности, открыть люк «Странника», подняться на лифте в навигационную рубку и набрать на дисплее необходимую комбинацию цифр.
В его однозначном воображении планета исчезала в яркой вспышке, а взрыв приводил к смещению орбит всех остальных планет этой системы. Одна из них, сместив траекторию, врезалась в краснеющее светило. Начинался ряд столкновений, и цепочка невиданных по силе «бум!» и «ба-бах!», что в мечтах Грохотуна приводило к тому, что на месте планетной системы звезды Х-3423 расплылось бы гигантское пятно взрыва.
Впрочем, Деметра и Земля были так далеко, что прошел бы не один год, прежде чем взрыв был бы замечен в телескопах на этих планетах. Да и вряд ли этому взрыву особенно бы удивились. В необъятном и
