— Да, но мы пока на ранней стадии. Летаем к двум ближайшим планетам, исследуем естественный спутник, дальше не получается. Скорость слишком маленькая. А Грог с какой скоростью летит? С околосветовой, надо полагать?
— Правильно полагаешь, — раздался под потолком довольный голос. — Но для преодолэния больших расстояний околосветовой скорости недостаточно. Мы пользуемся искривлэниями пространства и червоточинами. Слышал про такое?
— Немного. Искривления пространства позволяют попасть из пункта А в пункт Б за меньшее время, чем 'по прямой', а червоточины — это нечто вроде тоннелей, соединяющих два места во Вселенной. Можно лететь обычным путем, а можно 'срезать'.
— Вэрно. Поэтому маршрутов нэ так уж много и мы периодически встречаем другие корабли. Искривлэния пространства возникают рядом с крупными космическими объектами: звездами, планэтами, черными дырами, а червоточины имэют постоянный «адрес». Относительно, конечно, но все же.
— Поэтому ты сказал, что из Солнечной системы только один путь?
— Я же говорю, он умный, — довольно ответил Грог. — А Мэкалль не верит.
— Я в курсе. Он считает меня идиотом.
— Вообще-то, — хмыкнул корабль, — он не считает тебя идиотом. Он не считает тебя разумным.
— Ну, дела! Да с таким специалистом, как он, вы долго не протянете!
'Хорошо, что арахноид не считает тебя зрелищным, а капитан относится как к гостю, — подсказал аналитик. — В противном случае сидел бы в клетке рядом с медведем'.
— Успокойся, — примирительно произнес Грог. — В последнее время он начал сомневаться в своей теории.
— Тоже мне, утешение. У вас здесь явно превышено количество сумасшедших на квадратный метр! Мэкалль со своими бредовыми идеями, 'серый'…
— Дртмслотлст? — удивилась Илорэль. — Что он тебе сделал?
— Ничего, — угрюмо ответил Семенов.
— Напугал до чертиков, — хохотнул Грог. — Пробрался в его каюту и стоял у изголовья.
Илорэль улыбнулась:
— Поговори с ним. Дртмслотлст — чудесный собеседник и замечательный друг.
— Угу. Того и гляди отрежет что-нибудь…
— Просто ты его напугал, когда на корабль пробрался, — парировала девушка. — Он ведь не ожидал увидеть в просмотровой комнате уродливого инопланетянина. Вот и закричал. Ты не извинился, а у них с этим строго. Если не извинился, значит, не сожалеешь, значит, задумываешь что-то нехорошее, а значит надо либо устрашить, либо уничтожить.
— Ты предлагаешь перед ним извиняться? Это он меня напугал. И спасибо за уродливого инопланетянина.
— Ты не уродлив, но с точки зрения Дртмслотлстса, наверняка.
— Значит, я не уродлив.
— Ну дэти. Сущие дэти.
— Они сами разберутся, правда, Андрей? Ты поговоришь с ним? Вам ведь жить и работать на одном корабле еще очень долго.
— Поговорю, — пообещал Семенов. — Я пойду? В синем секторе снова нужно навести порядок.
Девушка улыбнулась.
— Иди. Только не сильно усердствуй. Синий сектор на то и синий сектор, что там посинеешь, пока добьешься чистоты.
Хотя Андрей и пообещал Илорэль поговорить со вторым пилотом, разговаривать с ним он не собирался — это может подождать. А вот уборка подождать не может.
Семенов переоделся в защитный костюм, вооружился метлами, щетками, ведрами, чистящими средствами, и направился к знакомым клеткам. «Серый» уже находился на месте и возился с огненной змеей. На Андрея инопланетянин даже не обернулся, хотя без сомнений слышал громыхание ведер. Мужчина едва сдержался, чтобы не подойти и как следует не пнуть второго пилота за его утреннюю выходку.
— Как рука? — поинтересовался Тлин.
— Нормально.
— Извини, я не хотел тебя кусать.
— Принято. Я поговорил на счет тебя с капитаном, тебя отпустят на четвертой планете, вращающейся вокруг альфы Стрижа.
— Правда? Спасибо. А что это за планета? Какой состав воздуха? Температура? Давление? Радиация?
— Не знаю.
— Плохо.
— Но ты ведь к любым условиям приспособишься?
Тлин не ответил, отвернулся.
'Вот и думай, разумное это существо или нет, — вздохнул аналитик. — Поначалу, вроде, казался разумным, но укусил и превратился в животное. Теперь, вот, расстроен, переживает. Нет, все-таки он разумен'.
— Мне жаль. Но на Реджине гораздо хуже, правда?
Зверь не ответил.
Семенов направился к болотному тумашу. Не успел он поднять перегородку, как услышал громкий голос 'серого':
— Грог! Мне нужна помощь! Позови Мэкалля! Срочно!
Мужчина усмехнулся. Если бы инопланетянин не был таким гордым, мог бы обратиться за помощью к нему, Андрей не отказал бы. Но второй пилот, казалось, даже не вспомнил о соседе.
— Грог! Дело серьезное!
Со стороны «серого» раздался жуткий визг, будто кого-то резали на части. Сердце мужчины замерло, и он уже хотел броситься на помощь, но тут зазвучал спокойный, но требовательный голос второго пилота:
— Грог! Это важно! Отзовись!
Значит, жуткий визг издал не инопланетянин, точнее, не тот инопланетянин, на которого сначала подумал Семенов, а тот, что сидит в клетке.
Андрей вернулся к болотному тумашу и поднял перегородку. Если «серому» действительно нужна помощь, он обратится к соседу и не станет дожидаться ответа корабля. А если станет, значит, помощь ему не очень-то и нужна, и молчание Грога, только подтверждает гипотезу: ситуация не слишком серьезная.
Семенов забрался в клетку и принялся выгребать сброшенные тумашем иглы. Они противно гремели, когда мужчина сметал их щеткой. Дотрагиваться руками, пусть даже в перчатках, до шипов, покрытых острыми, словно бритвы, чешуйками, не хотелось. Не исключено, что этот болотный хищник ядовит.
— Грог! — «серый» уже практически кричал.
Андрей дернулся, но заставил себя остаться на месте.
'Меня никто не звал'.
— Грог! — взвизгнул 'серый'.
Семенов не выдержал, бросил щетку, вылез из клетки и побежал на помощь.
На первый взгляд с клеткой, в которой жила огромная огненная змея, все было в порядке: прутья не погнуты, замок цел, перегородка поднята. Змея находилась в одной половине, а «серый» в другой. Только вот пол на обеих половинах, казалось, горел: пламя было несильным и больше походило на свечение, оно не дымило, но быстро распространялось по полу, проникло сквозь прутья и тонкими струйками скользило по центральному проходу.
— Грог! — в последний раз крикнул «серый» и выскочил из клетки.
Только подбежав ближе, Андрей разобрался, в чем дело. По полу скользили не огненные струйки, а
