освобождая плечо и кладя руку на эфес кинжала, но опасения были излишни – в тронную залу, покачиваясь на негнущихся ногах, медленно вошел аббат Сугерий.
– Что? Что произошло? – позабыв о госте, Людовик обратился к своему духовному отцу.
– Папский легат… – через силу прохрипел Сугерий.
– Да, я знаю, они захватили его. Этот выродок Тибо Шампанский.
– Захватили? – На бледном лице аббата Сен-Дени выступила испарина.
– Да, этот барон… Как тебя?
– Ди Гуеско.
– Барон ди Гуеско только что сообщил.
– Это многое объясняет. Должно быть, они пытали его.
– Кого? Барона?
– Легата. Государь, мужайтесь – Франция под интердиктом.
Торговый город Антверпен состоял из огромного и беспорядочного скопища домов вокруг ярмарки. Глядя на то, как расположены жилища вдоль дорог, именуемых здесь улицами, можно было предположить, что вечером, когда закрывались лавки, подгулявшие в трактирах купцы шли куда глаза глядят, в поисках, где бы преклонить голову. Если за день было выпито много, таковое быстро отыскивалось на ближайшем пустыре, а проснувшись, купец решал ставить там дом и затем строил новый трактир – поближе к дому. Его посетители находили, в свою очередь, новые пустыри. Так город разрастался, но весьма случайным образом.
Суетливая толпа целый день перемещалась по рыночным площадям, толкаясь, гомоня, переругиваясь, порою довольно активно пуская в ход кулаки и палки. И это имело одно крупное достоинство: в Антверпене можно было купить все, что вообще можно купить. Именно таким серьезным делом сейчас и занимался Лис, как водится, принявший на себя обязанность снарядить отряд к недолгому путешествию в Аахен.
Обреченный на вынужденное безделье Камдил присматривал за мальчишкой, размышляя, что же дальше надлежит с ним делать. Как ни противно, ни одна сколько-нибудь путная мысль не шла в голову, предпочитая витать невесть где.
В этот момент, возможно, чтобы прекратить бестолковые метания, по закрытой связи на Вальдара обрушился командный голос Джорджа Баренса.
– Чем вы заняты, друзья мои? – Речь стационарного агента, как всегда, была изысканно вежлива, но что-то в ее звучании заставляло внутренне напрячься, разве что не вытянуться в струнку.
– Все по плану, – не замедлил с ответом граф Квинталамонте, – готовимся к отправке на турнир. Лис пошел закупить лошадей и продовольствие.
– Вам следует поторопиться.
– Новые вводные?
– Можно сказать и так. Хотя, дорогой племянник, я думал, тебе уже известно.
– О чем речь?
– О Франции, мой дорогой, о чем же еще?
– Кто-то умер?
– Вероятно, да. И скорее всего это не последняя жертва. Произошло два события, как-то связанных друг с другом. Первое: Бернар Клервосский взбунтовал против короля Шампань и Нормандию.
– Уже весело. А второе?
– Второе – еще похлеще. Легат Его Святейшества наложил интердикт на христианнейшего короля.
– Погодите, дядюшка, я чего-то не понимаю. Насколько можно судить, самовольство Бернара Клервосского далеко не на руку святому престолу.
– Ты все уловил верно: неистовый аббат действует так, будто именно он – живой наместник бога на земле, а остальные – Папа, или, тем паче, король – так… Досадное неудобство на его пути. А тут вдруг понтифик, словно склоняясь перед ничтожным аббатом, решает подыграть ему… Это очень странно.
– Да уж, конечно, – подтвердил Камдил.
– Больше всего, – продолжал Баренс, – настораживает как раз эта нелогичность действий. И потому я очень хочу знать – нет ли внутренней связи между претензиями Никотеи на императорский престол и нынешними беспорядками во Франции.
– Какая же тут связь?
– А вот посуди сам. Никотея – девочка незаурядная. И по происхождению, и по образованию вряд ли найдется кто в Европе, кто может поспорить с ней на равных. Она выросла среди хитросплетений интриг константинопольского двора. Можно предположить, что севаста решила добыть императорский трон для своего мужа – это самое простое и логичное действие с ее стороны. Для чего, как я уже говорил прежде, она обратилась к витающему в облаках Папе Римскому с предложением начать крестовый поход против язычников-пруссов. Идея нашла поддержку. И в руках Конрада Швабского сейчас концентрируются немалые воинские силы. Другой вопрос – куда их вести? Но об этом позже… Представим на минуту, что Никотея успешно провернула операцию по захвату престола Западной Римской империи. Неужели же такая энергичная девушка, как она, будет почивать на лаврах?
– Вероятно, нет, – припоминая ясноглазую спутницу, подтвердил Камдил.
– И мне так кажется. Никотея – дочь Анны Комнины, а та, как мы помним, пыталась отнять трон у своего брата, Иоанна. По доброте душевной император ограничился заключением ее в монастырь, но вряд ли Никотея простила дяде даже это, более чем мягкое, наказание. Зная Никотею, я допускаю, что, получив в руки Западно-Римскую империю, она пожелает вернуть себе и трон ромеев.
– А при чем здесь Франция?
– А при том, мой друг, что Франция – самый опасный соперник Империи в отношениях с Римом. Тут Никотея, если, конечно, мои предположения верны, одним залпом убивает всех имеющихся в округе зайцев. Первым шагом она предлагает Ватикану военную помощь в наведении порядка во Франции, вторым – свалив на бедную Мафраз попытку убийства королевы Матильды, она скорее всего обратится к Англии с предложением союза против Людовика Толстого. Англия получит обратно Нормандию, быть может, Бретань. Не суть важно. Куда важнее другое: подмяв под себя Францию, под знаменем спасения веры Никотея наверняка решит взять под свою опеку небезызвестного нам Бернара Клервосского. Я не удивлюсь, если при активной поддержке Никотеи именно он станет очередным понтификом. Нынешнего Гонория II просто выбросят с Палатинского холма, как никчемную рухлядь. Папа, обвиненный в чернокнижии, недолго задержится на престоле святого Петра. Таким образом, через несколько лет на месте нынешней Европы возникнет агрессивная теократичесая империя, в которой всякое инакомыслие станет подавляться жесточайшим образом.
– То есть, дорогой дядюшка, ты хочешь сказать, что европейской цивилизации попросту негде будет зародиться?
– Это, пожалуй, чересчур однозначное утверждение. Я бы не настаивал, что все так фатально, но шанс кардинально изменить вектор развития Европы, несомненно, есть. Мы рискуем получить себе этакий исламский Восток, но только на западе.
– Нет Спасителя кроме Спасителя, и святой Бернар – пророк его?
– Что-то наподобие того.
– Малоприятная перспектива.
– Вот именно. Поэтому, Вальдар, я настоятельно прошу тебя как можно быстрее оказаться рядом с нашей очаровательной подругой и для начала выяснить, как далеко заходят ее планы.
– Ну шо, Капитан, – Лис ввалился в гостиничный номер, как обычно, не слишком заботясь о правилах хорошего тона, – мух гипнотизируешь?
Лицо его выражало радостное возбуждение, случавшееся с ним при всякой успешно провернутой
