На лице миссис Мун появилось странное выражение, и она отсутствующим взглядом уставилась на печенье. Две кошки тут же утащили его, когда она подняла дрожащие пальцы ко рту.
– Мистер Мун… – после паузы заговорила старая женщина, – мой муж Орвил, а не мой отец… не был причастен к тому, что случилось. Никоим образом. – Она вдруг вытянулась и наставила костлявый палец на блокнот Дуэйна. – Ты это обязательно запиши. Ни Орвила, ни отца даже не было здесь, когда… когда случилось это ужасное событие.
– Да, мэм, – кивнул Дуэйн, держа карандаш наготове. – Так что же случилось?
Обе руки миссис Мун словно вспорхнули.
Кошки метнулись с ее колен.
Как же, ужасная вещь. Ты знаешь, об этом ужасном происшествии мы не любим говорить. Почему ты хочешь написать об этом? Ты кажешься таким милым молодым человеком.
– Благодарю, мэм. – Дуэйн буквально затаил дыхание. – Но мне велели написать обо всем. И я буду вам очень признателен за помощь. О каком ужасном событии идет речь? Оно имеет отношение к колоколу?
Миссис Мун словно забыла о том, что мальчик сидит рядом с ней. Она не сводила взгляда с темного угла, где копошились кошки.
Нет, не… – начала она едва слышным шепотом, – не с колоколом… – Под окном прогрохотал грузовик, но миссис Мун даже не моргнула. – Хотя его повесили именно на колоколе.
Повесили кого? – Теперь и Дуэйн невольно заговорил шепотом.
Миссис Мун повернула голову в его сторону, но взгляд ее оставался отсутствующим.
Как же, того ужасного человека, конечно. Того, который убил… – Она издала какой-то странный звук, и Дуэйн увидел на ее глазах слезы, одна из которых медленно стекла по морщинистой коже прямо в уголок рта. – Того, кто убил и съел маленькую девочку, – закончила она чуть громче.
Дуэйн перестал писать и замер.
– Запиши это, обязательно, – скомандовала пожилая леди и снова ткнула пальцем в его сторону. Теперь она словно очнулась: взгляд стал осмысленным, и горящие глаза смотрели прямо на Дуэйна. – Пришло время это все записать. Обязательно нужно все записать. Только непременно укажи в своем докладе, что ни мистера Муна, ни Орвила здесь… Да их даже в округе не было в то время, когда произошла эта ужасная вещь. А теперь пиши!
Миссис Мун начала свой рассказ. Голос ее напоминал Дуэй-ну шелест старых пергаментных страниц, как будто кто-то листал древнюю книгу, которую не открывали много лет. Он лихорадочно записывал все, стараясь не пропустить ни одного слова.
Глава 19
Дейл отправился к Харлену, чтобы пригласить его в пятницу на обед к дяде Генри. Только увидев приятеля, он понял, как одиноко было тому все это время. Мама Харлена, мисс Джен-сен, не была уверена, что Джим достаточно здоров для такой далекой прогулки, но, после того как Дейл вручил приглашение и ей, уступила его уговорам.
Отец Дейла вернулся домой около двух часов, и уже в половине четвертого они все вместе отправились на ферму. Харлен с упакованной в тяжелый гипс рукой сидел на переднем сиденье «универсала» вместе со своей мамой и Кевином, а Майк, Дейл и Лоренс разместились на заднем. Машина тронулась в путь по холмам. Все пребывали в прекрасном настроении и не умолкая пели.
Дядя Генри и тетя Лина вынесли стулья во двор, в тень под деревьями. Сразу после обмена приветствиями началась веселая болтовня, а Бифф, немецкая овчарка дяди Генри, прыгал вокруг них в экстазе гостеприимства. Взрослые разместились в больших адирондакских креслах,[73] а мальчики разобрали лопаты в сарае и отправились на дальнее пастбище. Они шли медленнее, чем обычно, и даже против обыкновения не перепрыгнули через забор, а воспользовались воротами, придержав их для Харлена. Впрочем, Харлен чувствовал себя отлично.
Наконец в самом дальнем конце пастбища, там, где уже был хорошо виден лес, растущий вдоль ручья, они отыскали отметки, которые сделали прошлым летом, и начали копать. Ребята искали пещеру бутлегеров.
Сведения об этой пещере относились скорее к области преданий, но, после того как дядя Генри рассказал ребятам эту историю, они ни на минуту о ней не забывали и безоговорочно верили в ее достоверность. Началось это еще в двадцатых годах, когда действовал сухой закон, как раз перед тем, как дядя Генри купил эту ферму. Ее предыдущий владелец позволил нелегальным торговцам спиртным из соседнего округа устроить в старой пещере тайник, постепенно превратившийся в главный склад, куда даже проложили грунтовую дорогу. Пещеру расширили, вход в нее укрепили, а внутри оборудовали кабачок и торговали запрещенным виски.
«Многие из самых классных гангстеров, бывало, останавливались здесь по дороге из Чикаго, – рассказывал детям дядя Генри. – Я готов поклясться на целой стопке Библий, что однажды здесь побывал Джон Диллинжер, а трое ребятишек от Аль Капоне приехали сюда, чтобы убрать Микки Шонесси… Но Микки прослышал об этом и удрал к своей сестре, на другой берег Спун. Поэтому крутая троица только обстреляла пещеру из ружей да вынесла часть запасов спиртного».
Конец этих рассказов был наиболее интригующим моментом. Легенда гласила, что однажды, как раз незадолго до отмены сухого закона, к пещере бутлегеров прибыл отряд налоговой полиции и еще какие-то люди из финансового управления. Вместо того чтобы вывезти товар, федеральные власти предпочли взорвать вход. Своды пещеры обрушились и погребли под собой винный погреб, кабачок со столиками, стойкой бара из махагонового дерева и пианино, а заодно и три грузовика и автобус, которые стояли у склада. Дорогу к пещере тоже уничтожили, чтобы никто и никогда не смог отыскать это веселое местечко.
Друзья Дейла, как и он сам, были уверены, что в действительности разрушен был только вход, а сама пещера ничуть не пострадала. Возможно, только шесть или восемь футов земли отделяют археологическую тайну от остального мира. Если б им только удалось найти верное место на склоне холма и на-чать копать…
На протяжении многих лет дядя Генри оказывал мальчикам большую помощь: то показывал им старый след от колес или куски ржавого металла, которые, вероятнее всего, валялись не-подалеку от входа в пещеру, то обнаруживал выемку в склоне холма, похожую на бывший вход, то, когда интерес мальчиков угасал после долгих дней бесплодных поисков и раскопок под палящим солнцем, припоминал новые подробности истории. Генри, прекрати забивать детям головы всякими сказка-ми, – сказала однажды тетя Лина непривычно строгим голосом.
Дядя Генри выпрямился, перекинул за другую щеку кусок жевательного табака и с достоинством заявил:
Это не сказки, мать. Эта пещера наверняка где-то здесь, поблизости.
Именно в такой поддержке ребята и нуждались. Со временем самое восточное пастбище дяди Генри, используемое для выпа-са бычка в те годы, когда он у дяди Генри имелся, стало вы-глядеть как ручей у мельницы Саттера[74] в 1849 году. Дейл с друзь-ями буквально вылизали каждую ямку и лощину, уверенные, что вот уж на этот-то раз они наверняка обнаружат вожделенный вход в пещеру. Дейл часто видел во сне, как он втыкает ло-пату в землю, а она проваливается в пустоту и перед ними от-крывается темная пещера, возможно со все еще горящей газовой лампой и застоявшимся за тридцать лет запахом самогона в воздухе.
Дуэйн прибыл часам к шести – отец подбросил его по дороге в бар «Под черным деревом» – и, вместо того чтобы сра-зу помчаться на дальнее пастбище к ребятам, провел около получаса в разговорах со взрослыми, расположившимися на тенистом газоне. Сегодня ради такого торжественного случая он надел новые вельветовые брюки и красную фланелевую рубашку, подаренные дядей Артом на Рождество. Правда, этого никто не заметил.
Добравшись наконец до дальнего пастбища, он увидел небольшую горку свежевыкопанной земли и усталых приятелей, сидящих вокруг огромной ямы диаметром фута три. Склон под ними был буквально засыпан большими камнями, вывороченными из ямы.
– Привет. – Дуэйн уселся на один из камней. – Думаете, в этот раз наткнулись на вход?
Тени стали длиннее, и в этой части пастбища уже было довольно сумрачно. Ручеек журчал где-то поблизости, не больше чем футах в двадцати ниже по склону, как раз позади ровной площадки, которую
