— Привет, — сказал он. Его голос был ниже, чем она помнила, но он все еще был мелодичным. Она подумала, что он, наверное, все еще хороший певец.
— Привет и тебе. — Лолли знала, что на ее лице выразился восторг, но ей не было до этого никакого дела.
— Я надеялся, что ты будешь здесь этим летом, — заявил он со своей обычной честностью.
— Жаль, что у меня не было адреса твоей электронной почты. Я бы написала тебе, чтобы спросить, приедешь ли ты.
— У меня нет электронной почты. Я слышал, что для этого можно использовать библиотеку, но я не слишком часто туда захожу.
Лолли мысленно пнула себя. Она всегда это делала. Она всегда принимала как должное, что у всего мира есть компьютеры и мобильные телефоны и все такое прочее.
— Значит, электронная почта нам недоступна, — заключила она удрученно. Для Лолли электронная почта была бы идеальным способом связаться с ним. Только вот он никогда бы не получил ее записку.
Прозвучал свисток, и капитан спасения на водах приказал всем двигаться к плавательному доку. Рамона Фишер схватила Лолли за руку, вид у нее был отчаянный.
Коннор одарил ее еще одной улыбкой. Он все еще не замечал вожатых-девушек, которые не сводили с него глаз. В самом деле он был таким невнимательным или просто не знал?
— Так что увидимся позже, — сказал он Лолли.
— Да, позже. — Она заметила серьгу в его ухе. О боже! Он сохранил ее. Это должно было что-то означать, разве нет?
— Эй, помогите мне, — взмолился кто-то.
— Джулиан, — переводя дух, прокричал Коннор на бегу.
Маленький мальчик по имени Джулиан взобрался на дерево над озером и карабкался по ветке, которая нависала над водой. Он был ладным, крепким мальчишкой, быстрым и гибким, и определенно озорником. Балансируя на конце ветки на манер Тарзана, он позволил охраннику покричать на него, прежде чем свалился в воду, словно лягушка.
Лолли тоже была занята, помогая распределить девочек в плавательные группы. Рамона стояла, дрожа, в доке, глядя на прекрасную чистую воду с неподдельным ужасом.
— Я не могу, — прошептала она.
— Ты должна сделать это, — сказала Лолли.
— Я не войду в воду.
— Если ты сдашься сегодня, завтра будет только труднее.
— Я попробую, — прошептала Рамона.
— Ты должна прыгнуть и подплыть ко мне. Как ты думаешь, ты сможешь сделать это?
Рамона пожала плечами. В конце концов, это уже не было отказом.
«Замечательно, — подумала Лолли, снимая ветровку. — Я буду первым вожатым в воде». Но Рамона выглядела такой благодарной, что Лолли забыла о достоинстве вожатого. Она на собственном примере показала ей, как просто спрыгнуть в воду.
— Двигайся ко мне, — убеждала она. — Давай же, Рамона. Подумай о том, как ты будешь гордиться собой.
— Вы обещаете, что поймаете меня?
— Обещаю.
Рамона крепко зажмурила глаза, изобразила на лице гримасу и спрыгнула. Для такой крошечной, похожей на птичку девочки брызги были чудовищными, и они окатили Лолли. Но все было не зря, девочки показалась из коды и поплыла по-собачьи, с выражением удивления и гордости на лице.
— Я сделала это, Лолли! Я сделала это!
«Как и я», — подумала Лолли, снова заметив в доке Коннора. Он руководил мальчишками и снова подлизывался к ним, похоже совершенно игнорируя Лолли. «Отлично», — подумала она.
Ей не нужно его внимание.
— Давай подплывем к этой лестнице, — проинструктировала она Рамону, показывая на лестницу в конце дока.
— Это слишком далеко. Я утону.
— Я буду рядом все время, — пообещала Лолли.
Деревянная лестница, прикрепленная к доку, видала лучшие времена, ее ступеньки были скользкими и изъеденными водой. Рамона вылезла из озера и издала клич триумфа. За ней плыла Лолли, и она едва не упала, тяжело поднимаясь в док.
— Прелестно, — сказал кто-то и хихикнул. Лолли узнала голос Джэззи Симмонс, одной из вожатых. — Хорошо прокатилась, Лолли?
Лицо Лолли запылало, но она ничего не ответила и попыталась встать на ноги. Большая сильная рука помогла ей, и ее лицо запылало горячее, когда она осознала, что смотрит на Коннора Дэвиса.
— Ты в порядке? — спросил он.
— Все хорошо. — Она не осмеливалась смотреть на него. После того как он отошел, она опустила взгляд на Рамону, которая теперь дрожала под полотенцем. — Видишь? Это еще не конец света.
20.
Комната персонала в лагере «Киога» была известна как зал для вечеринок. Это была большая комната, куда вожатые и персонал приходили после работы пообщаться и послушать музыку. Подходя к дому, Коннор услышал, как бит сотрясает стены и крышу, и знал, что вечеринка в самом разгаре.
Он шагнул внутрь, глаза привыкали к темноте, комната освещалась только лампочками стереоустановки и парой свечей на столе с несколькими пакетиками чипсов и чашками сальсы. Тела волнообразно двигались в середине комнаты, создавая экспромтные выступления. Остальные стояли по периметру помещения, пили контрабандное пиво и пытались поддерживать беседу сквозь грохот музыки. Коннор поискал глазами Лолли, но не нашел ее.
Может быть, она… сердита не него? Он не мог точно сказать почему, но, когда он помогал ей сегодня, ему показалось, что она оттолкнула его с коротким «хорошо». «Девушки, — подумал он. — Кто, черт возьми, в них разберется?»
Длинноногая блондинка в расстегнутой до пупка ветровке скользнула к нему, протягивая ему бутылку пива с длинным горлышком. Музыка стихла, они сменили диск.
— Вот прошел еще один день с искусанными коленками, — сказала она низким, страстным голосом и облизала губы. — Не думала, что дети доставляют так много хлопот. — Она поднесла бутылку ко рту и сделала глоток, а потом отняла бутылку со звуком поцелуя и протянула ее Коннору.
Музыка зазвучала снова: «Сделай это с незнакомцем», звук металла бился о стены комнаты.
— Хочешь немного? — спросила она, наклонившись, чтобы прокричать ему в ухо сквозь гром музыки.
— Нет, спасибо.
— Между прочим, здесь меня называют Джэззи, — сказала она ему с улыбкой.
«Может быть, стоит сказать им, чтобы они прекратили», — подумал он.
— Я — Коннор.
— Я знаю. — Она подмигнула. — Я спрашивала. У тебя есть подружка, Коннор?
Он увидел, как Лолли входит в комнату со своими двумя кузинами и все трое начинают махать в знак приветствия.
— Нет, — сказал он.
— Отлично. Это будет превосходное лето. Я из Лос-Анджелеса.
— Буффало, — сказал он. — Большое дело.
Она рассмеялась, словно он сказал что-то смешное, затем сделала эту глупую девичью штуку,
