видела, что я жив. И не из-за моего молчания, поскольку самое ее присутствие было признанием, что дело могло обернуться для меня еще хуже. Золотистые волосы мягко падали вперед, словно готовы были коснуться меня. Аромат ее духов я ощущал даже своим разбитым носом. Шелк ее блузки щекотал мою руку. Этот голос с каким-то вселенским акцентом… он умолял.
– Пожалуйста, – сказала она, – прошу вас.
– Пожалуйста… что?
– Как мне упросить вас?
«Она, – подумал я, – невероятно привлекательна даже в таком волнении. Я только раз видел ее прежде, и не чувствовал этого, поскольку раньше она только мимоходом дарила меня пустой, ничего не значащей улыбкой, а теперь она со всей мощностью переключилась на меня». Я уж начал думать, что, если смогу, помогу ей.
– Пожалуйста, отдайте, – горячо просила она, – отдайте то… что я написала для Джорджа Миллеса.
Я лежал молча, закрыв подбитый глаз. Она неверно поняла мое бездействие и разразилась потоком пылких молений.
– Я знаю, что вы будете думать… как я смею просить вас, когда Ивор так обошелся с вами… как я могу ожидать малейшего одолжения… или милости… или доброты… – В голосе ее мешались стыд, гнев, отчаяние и вкрадчивость. Они накатывали волнами, сменяя друг друга. Просит милости для своего отца?.. мужа?.. любовника? Избить до полусмерти – не такое уж легкое дело, но она весьма успешно пользовалась этим в разговоре. – Пожалуйста, умоляю вас, отдайте!
– Он вам отец? – спросил я.
– Нет. – Вздох, шепот, вздох.
– Тогда кто?
– Мы… у нас была связь.
«Недоговариваешь», – холодно подумал я.
– Пожалуйста, отдайте мне те сигареты, – сказала она.
Что? Я не понимал, о чем она говорит.
Стараясь не мямлить, стараясь, чтобы моя медленная речь звучала ясно, я проговорил:
– Расскажите мне… о ваших отношениях… с ден Релганом… и… с лордом Уайтом.
– Если я вам расскажу, вы отдадите? Пожалуйста, пожалуйста, отдайте!
Мое молчание она растолковала по крайней мере как возможную надежду. И поспешила объяснить. Речь ее то и дело сбивалась, затем наступало неверное молчание. И во всей ее речи, покаянной и оправдательной, звучало одно – бедная я, маленькая, мной воспользовались, я ни в чем не виновата.
Я открыл распухший глаз и посмотрел на нее.
– Я жила с ним два года… мы не были женаты, все было не так… не как семья…
«Просто секс», – подумал я.
– Вы говорите как он, – сказал я.
– Я актриса. – Она слегка вызывающе помолчала, ожидая, что я буду спорить, но я не собирался. – Очень хорошая актриса, смею вам заметить.
«Он что, ее по каталогу „Эквити“[8] искал?» – язвительно подумал я, но спросить не удосужился.
– Прошлым летом, – сказала она, – Ивор пришел прямо-таки сияя, его осенила блестящая идея. Он был так собой доволен… сказал, если бы я помогла ему, то он меня не обидел бы… в смысле, он хотел сказать…
Она осеклась, но было понятно, что он имел в виду. Не обидел бы в финансовом смысле. Эвфемизм для жирной взятки.
– Он сказал, что на скачках есть человек, с которым надо пофлиртовать. До тех пор он обычно не брал меня на скачки. Но он сказал, чтобы я пошла с ним и назвалась его дочерью, чтобы посмотреть, может ли этот человек клюнуть на меня. Понимаете ли, это было как бы в шутку. Он сказал, что у него репутация холодного, как снег, человека и что он хочет подшутить над ним… Вот так он сказал. Он сказал, что этот человек всем видом показывает, что готов на сексуальные приключения… по-особому поглядывает на хорошеньких девушек, похлопывает их по руке… вы понимаете.
Я подумал, как это, должно быть, странно быть хорошенькой девушкой, если считаешь, что для человека в годах вполне нормально искать себе сексуального партнера, и ждешь, что тебя похлопают по ручке.
– И вы пошли, – сказал я.
Она кивнула.
– Он такой лапочка… этот Джон Уайт. Это оказалось просто. В смысле… он нравился мне. Я просто улыбнулась… и он мне тут же понравился… и я ему… словом, Ивор сказал правду, он действительно подыскивал девушку. И вот я подвернулась.
«Вот она и подвернулась, – подумал я, – красивая и не слишком глупая, и попыталась поймать его». Бедняга лорд Уайт заглотил крючок потому, что сам этого хотел. Его года и ностальгия по юности обманули его.
– Конечно же, Ивор намеревался использовать Джона. Я видела это… это было так ясно, но я в этом не видела никакого вреда. В смысле… почему бы и нет? Все было прекрасно, пока мы с Ивором не отправились на неделю в Сен-Тропез. – Прелестное личико затуманилось гневом воспоминаний. – И этот чертов фотограф написал Ивору… сказал оставить в покое лорда Уайта, или иначе он покажет ему те наши
