нибудь зацепки? — обратился он к Адамсу.
— У нас есть описание внешности парня, который мог это сделать, — сказал Адамс. — Сейчас этим занимается Донован.
— Донован? Нет, этим делом должны заняться вы! — яростно прорычал Говард. — Донован!.. — он замолчал, нахмурившись, и пожал плечами.
Мотли посмотрел на него, скрывая усмешку.
Донован был любимчиком Мотли. Говард и Мотли по этому поводу уже сталкивались, и Адамс об этом знал. Также он знал, что Глория использовалась для того, чтобы вывести Донована из-под удара, и было не похоже, чтобы Говард захотел вернуться к этому вопросу, если, конечно, его не принудить.
— Донован — хороший парень, — сказал Мотли, похлопывая себя по толстому брюху. Хотя ему было всего тридцать восемь, недостаток движения, алкоголь и обильное питание округлили его фигуру, и он выглядел старше своих лет. — Не часто нам выпадает дело об убийстве, и это, может быть, его шанс. Я хочу, чтобы он реабилитировал себя. Вот уже несколько месяцев его клюёт пресса. Пришло время ему показать, на что он способен.
— Здесь не театр одного актёра, — сказал Говард, с трудом сдерживаясь. — Я хочу, чтобы все работали над этим делом. Мы должны схватить убийцу, Джо.
— Конечно, конечно, — произнёс Мотли безразличным голосом. Он медленно поднялся. — Ладно, мне пора. Я собираюсь вечером в клуб и надо ещё зайти в парикмахерскую. Глория сказала, что хочет потанцевать. Ты пойдёшь?
— Джо, у нас на руках убийство.
Мотли уставился на Говарда.
— Ну и что? Это ведь не значит, что мы с тобой не можем поехать в клуб. На какого чёрта мы держим здесь Адамса? Он этим и займётся.
— Ты иди, У меня дела, — резко произнёс Говард.
— Глория будет недовольна. Она надеется, что ты придёшь.
Говард хотел что-то сказать, но передумал. Чтобы скрыть смущение, он притушил почти потухшую сигару.
— Конечно, если ты не хочешь… — продолжал Мотли.
— Ладно, я посмотрю, если позволят дела. Может быть, я загляну попозже.
— Поступай, как сочтешь нужным, — сказал Мотли. — Но глупо позволять молодым соплякам увиваться вокруг неё. Ты ведь знаешь, что бывает, когда она идёт на танцы без тебя. А мне есть за кем присматривать.
Адамс, внимательно за всем наблюдая, увидел как почернело лицо Говарда и понял, что Мотли затронул самую больную тему.
«Дурак! — презрительно подумал Адамс. — Как его оседлали! Он уже дрожит только от мысли, что какой- нибудь сопляк пройдёт мимо неё, когда его нет рядом. Если бы я попал в такое рабство к юбке, я бы, наверное, застрелился!»
Когда Мотли ушёл, Говард обратил всё своё внимание на Адамса. Сообразив, что Адамс услышал намного больше, чем следовало, он свирепо посмотрел на лейтенанта.
Но было похоже, что лейтенант либо спит, либо в мыслях за много миль отсюда, и его полное безразличие к происходящему успокоило Говарда.
— Что вы предприняли, Адамс?
Адамс вздрогнул, будто его оторвали от размышлений, посмотрел на комиссара, и на его лицо вернулось выражение сосредоточенности.
— Как всегда, сэр. Я не отклоняюсь от обычной процедуры. Мой доклад у вас на столе. У нас есть описание внешности мужчины, который, как мы считаем, был в её квартире приблизительно в то время, когда она умерла. Донован разрабатывает эту версию. Убийство проститутки всегда сложное дело. Мотив убийства пока не установлен. Ничего не исчезло.
— Каковы шансы быстро закончить дело? — спросил Говард, подавшись вперёд и внимательно глядя на Адамса.
Адамс покачал головой.
— Я бы не расчитывал на это, сэр. Это мог быть сумасшедший. Если больше ничего не произойдёт, шансов практически нет. Она могла шантажировать клиента, и тот убил её, чтобы заткнуть рот. Мы обыскали квартиру, не похоже, чтобы она собирала материал для шантажа, но она могла держать эти материалы в банке или тайнике.
— Вы думаете, это был сумасшедший? — спросил Говард.
Адамс покачал головой.
— Думаю, нет. Сумасшедший всегда сначала душит, а только потом режет. А она была убита одним ударом. Док считает, не исключено, что она знала убийцу, так как удар был нанесён спереди. Она наверняка видела его, но не крикнула. По крайней мере, никто крика не слышал.
Говард взял новую сигару, откусил кончик и выплюнул его в корзину.
— Мы должны быстро найти убийцу. Донован хороший полицейский, но оперативная работа — его слабое место. Я полагаюсь на вас, Адамс. Проведите независимое расследование. Не обращайте внимания на то, что делают Мотли и Донован. Выследите убийцу и схватите. Вскоре возможны кое-какие перемены, и в случае, если вы справитесь с делом, то очень себе поможете.
Они взглянули друг на, друга.
Худое, удлинённое лицо Адамса ничего не выражало, но он чувствовал, как внутри поднимается волна ликования.
— Капитан узнает, что я занимаюсь этим, сэр, — сказал он. — И может отстранить меня от дела.
— Я скажу ему, что вы работаете по моему приказу, — сказал Говард. — В ваши обязанности входит расследование и информация обо всех преступлениях, совершённых в городе. Отчёт мне нужен в любом случае. Поручите кому-нибудь черновую работу, а сами сосредоточьтесь на убийстве. Я дам вам возможность знакомиться со всеми донесениями Донована. А теперь за работу, мне нужны результаты.
— Вы их получите, сэр, — сказал Адамс и вышел из комнаты.
С минуту Говард сидел, пристально изучая промокашку на столе, затем встал, подошёл к двери и приоткрыл её.
— Я еду в муниципалитет, — сказал он секретарше. — Пуду через час.
Он закрыл дверь, надел шляпу, прошёл к чёрной лестнице и поспешил вниз.
ГЛАВА II
В течение последних трёх лет Шон О'Брайен был тайным политическим боссом, стоявшим за нынешней администрацией. Он появился в тот момент, когда партия была «на мели», и неимоверными финансовыми усилиями он вдохнул в неё новую жизнь.
Эд Фабиан, толстый, живой, бездарный политик, был лидером партии в тот момент, когда возник О'Брайен со своими миллионами. Он принял предложенную О'Брайеном финансовую помощь, не интересуясь, откуда деньги и когда нужно вернуть долг.
Тот факт, что О'Брайен настоял на полной анонимности источника финансирования, возбудил у Фабиана подозрения, но ему нужны были деньги, чтобы оживить партию, и он не мог позволить себе такую роскошь, как любопытство.
Фабиан вдруг обнаружил, что превратился в марионетку, но он постарел и растерял все свои боевые качества, если они у него когда-либо были.
С тех пор, как он получил кредит, он был обречён выполнять приказы О'Брайена.
Он был бы чрезвычайно потрясён, если бы узнал, что О'Брайен заработал свои миллионы на крупной торговле наркотиками. Созданная О'Брайеном организация была со временем разгромлена. Он всегда
