— Значит, по сути, ты будешь драться за свою свободу, которая тебе, как я уже давно понял, исключительно дорога…
Маркиз вновь закрыл глаза и надолго погрузился в молчание. Затем сказал:
— Я был глубоко убежден, что ни одному из ныне здравствующих бойцов не по силам одолеть Аллара. В принципе я убежден в этом и сейчас… но, скажем так, это мое убеждение дало трещинку… ма-а- ленькую трещинку — пока! Тебе повезло, что я очень азартный человек по натуре. Я почти готов согласиться на твое предложение… но с одним дополнительным условием. Завтра Аллар Гормас по прозвищу Черная Смерть проведет свой пятьдесят восьмой бой и одержит пятьдесят восьмую победу. Я возьму тебя с собой на Арену, чтобы ты увидел его в деле. Если и после этого ты не изменишь своего решения, то я тоже соглашусь… рискнуть.
Глаза Рангара вспыхнули неистовой радостью. Он низко поклонился ла Дуг-Хорнару.
— В мире нет слов, чтобы выразить мою благодарность, благородный маркиз. Я уже говорил и повторю: я не подведу вас. Мне можно идти?
Маркиз молча кивнул. Во взгляде, которым он проводил Рангара, сквозила растерянность.
Дождь, хлеставший по крышам домов и каменным плиткам мостовой, заглушал цокот копыт. В карете с гербом ла Дуг-Хорнара ехали двое — сам маркиз и Рангар, пока еще раб-гладиатор.
— Ну и что? — нарушил молчание маркиз, ехидно скосив глаза на Рангара. — Не передумал?
Они возвращались с Арены, где, кроме прочих боев, свою пятьдесят восьмую победу одержал Аллар Гормас, во втором раунде своей чудовищной булавой раскроив череп Диалу Торнеку, также очень сильному гладиатору, до этого одержавшего пятьдесят одну победу.
— Мое решение неизменно. Я убью эту гориллу в первом же раунде. — Голос Рангара прозвучал совершенно хладнокровно.
— Как ты сказал? Гор… гор…
— Это у меня на родине есть такая обез… такой зверь, — смутился Рангар. — Очень напоминает этого Аллара Гормаса…
— Хм… Никогда не слышал. Впрочем, это не важно. Важно то, что ты не изменил своего решения.
— Надеюсь, как и вы, хозяин?
— Я очень редко меняю свои решения. И твой случай не попадает в это незначительное количество. Завтра я подпишу твою вольную…
— …И я смогу отправить Аллару вызов! — подхватил Рангар и от избытка чувств схватил маркиза за руку.
Ла Дуг-Хорнар невольно усмехнулся. Сомнения до сих пор грызли ему душу, но тут он вдруг представил, какой куш он может сорвать за один раз… А Гормас вызов примет, сомнений быть не может. Нужны очень веские причины, чтобы отклонить вызов…
Наутро, построив дружину, маркиз объявил о своем решении и вручил вольную Рангару Олу, который стоял по правую руку ла Дуг-Хорнара с уже стертым со лба клеймом. Кое-кто выкатил глаза от изумления, кто-то нахмурился, а иные и вздохнули завистливо, но в целом новость была воспринята спокойно — очень уж высок был авторитет хозяина. А когда узнали дружинники, какой ценой досталась свобода Рангару, то даже у громче всех вздыхавших завистников чувства мгновенно изменились на диаметрально противоположные, и предложи сейчас маркиз поменяться с Рангаром местами, добровольцев бы не нашлось.
Еще через два тэна была утрясена последняя формальность, и старейшины касты гладиаторов торжественно вписали в Книгу касты новое имя. И тут же вольный гладиатор Рангар Ол составил письменный вызов Аллару Гормасу по прозвищу Черная Смерть.
Даже видавшим виды старейшинам едва удалось сохранить невозмутимость. Однако вызов был зарегистрирован, и курьер умчал его во дворец принца Листрофара Второго, губернатора вольного города Лиг-Ханора.
А еще через полтора тэна из резиденции губернатора прибыл гонец с рисунком, изображавшим красный круг на черном фоне: вызов был принят.
Вечером в спальне маркиза ла Дуг-Хорнара серебристо вспыхнуло магическое зеркало, и в его глубине появилась желчная физиономия принца. Вообще-то включение магической связи без предварительного предупреждения считалось серьезным нарушением этикета (так же, как, например, войти в дверь без стука), но маркиз ожидал чего-то в этом роде, поэтому, иронично блеснув глазами, он поклонился и с подчеркнутым соответствием Ритуалу поприветствовал губернатора.
Принц махнул рукой — мол, ему сейчас не до формальностей.
— Что это ты задумал, любезный Роэль? — спросил он едким голосом. — Если ты решил победить моего лучшего бойца с помощью какого-либо хитрого колдовства, то я предупреждаю: и не пытайся! Потому что на поединок я пригласил самого Верховного Мага Змеи Алькондара Тиртаида ин-Хорума! Его услуги очень дороги, но зато он легко распознает самую изощренную магию!
— Предупреждение излишне, ваше высочество. Более того, я рад, что сам Верховный Маг Змеи будет наблюдать за поединком. В этом случае у вашего высочества не возникнет сомнений в моей честности. Хотя все это очень странно: неужели я хоть однажды дал повод усомниться в том, что честь для меня превыше всего?
— Честь, честь… — проворчал принц. — Тебе прекрасно известно, что Аллара победить невозможно. И если ты не надеешься прибегнуть к какой-либо хитрости, то тогда остается одно, Роэль, — и Листрофар Второй выразительно покрутил пальцем у виска, после чего его изображение в зеркале потускнело и пропало.
Еще великий и непревзойденный Даур Горх, подумал маркиз, говаривал, что как бы ни был силен боец, всегда может найтись сильнее… Впрочем, даже если бы он произнес это вслух, принц вес равно уже его бы не услышал — канал магической связи закрылся.
В тот памятный для многих день Арена оказалась переполнена. Желающих посмотреть бои (а точнее,
Ставки вознеслись до небес; букмекеры сновали по рядам, как блохи в шерсти задрипанного берха.
В ложе знати принц усадил Верховного Мага на самое почетное место, примостившись рядом. В иерархии Коарма Верховные Маги по своему положению были практически равны Императору и, уж во всяком случае, стояли выше губернаторов городов, пусть Даже носивших титул принца. Листрофар Второй слукавил перед ла Дуг-Хорнаром, сказав, что он
