Старый актер ничего не ответил, только на скулах его вдруг проступили белые пятна, да глаза почти закрылись, превратившись в узкие щелочки.
…Когда они въехали в городские ворота и двинулись по прямой, как стрела, радиальной улице, уходящей к самому центру города, отсюда невидимому из-за странной дымки, сгущающейся по мере приближения к Храму Змеи, Рангар подъехал к Долеру Бифушу и сказал, повинуясь внезапному порыву:
— Знаете, почтенный Долер Бифуш, у меня возникло острое желание надавать по ушам этому спесивому ублюдку офицеру. Я удержался только благодаря вашему спокойствию.
— Я просил обращаться по имени и на «ты», — ворчливо отозвался Долер Бифуш, остро взглянув на Рангара. — Что касается твоего замечания, то я привык соизмерять желания и возможности.
— Я их тоже соизмеряю, — сказал Рангар. Почему-то он вдруг вспомнил, как все отговаривали его от поединка с Алларом Гормасом, и невольно усмехнулся.
— А тебе надо соизмерять желания не только с возможностями, но и с последствиями, — по- прежнему ворчливо заметил старый актер. — Впрочем, поговорим об этом позже. Нам сейчас направо. По этой кольцевой улице мы доберемся до окраины Южного парка, где труппам бродячих актеров разрешено разбивать таборы и останавливаться на ночлег. Неподалеку от этого места, тоже в парке, почти в самом его центре, расположена площадка, где мы обычно устраиваем представления. Так что это весьма удобно.
— Разве во всем городе только одно место, где могут выступать актеры?
— Нет, таких мест несколько, и одно из них находится даже близ Храма Змеи. Но возможность работать там имеют лишь привилегированные труппы… в нашей гильдии тоже есть своя иерархия.
— Да, — сказал Рангар, — иерархия. Как же без нее…
Они замолчали, и тишину нарушали лишь цокот копыт тархов по брусчатке, невнятный говор, доносящийся из фургонов, да тихий спор Фишура и Лады, едущих чуть сзади. Тангор скакал рядом с Рангаром, слушал его разговор с Долером, но молчал. Выражение его лица было каким-то неопределенно- хмурым, будто он знал, что все нехорошо, но не мог понять, в чем корень зла.
Смеркалось. В небе над городом зажигались первые звезды, словно проступая сквозь густеющую вуаль неба. Дома по обе стороны улицы высились темными громадинами, редко-редко светилось какое окно, и совсем не было видно прохожих. Да, подумал Рангар, Орноф разительно отличается от Валкара. И это несмотря на то, что послезавтра — большой праздник. Город будто вымер… И эти изображения змей на каждом шагу… Бр-р-р!
— Проклятый туман, — вдруг сказал Тангор удивительно в унисон мыслям и настроению Рангара. — За двадцать шагов ничего не видать.
— Это не туман, — отозвался Долер. — Во всяком случае, не обычный туман. Здешние маги называют его Дыханием Змеи. Возле храма он особенно плотен. Даже днем видно не больше, чем на тридцать-сорок шагов. А вечером и ночью… — Он махнул рукой. — Ночь — это время Змеи. И тогда она, как утверждают, дышит особенно интенсивно. После полуночи на центральной площади невозможно разглядеть кончиков пальцев на вытянутой руке. Темный город, страшный город… Хотя платят здесь очень хорошо. Иногда даже больше, чем в Венде. А если ты чего-то не хочешь увидеть — закрывай глаза.
Дело в том, что мне нельзя закрывать глаза, подумал Рангар. Мне надо смотреть и надо
И вдруг Рангар с пугающей ясностью предвидения понял, что именно здесь его попытаются
Ну-ну, мысленно произнес он, меня уже многие пытались остановить, да вот что-то не получилось пока… И все-таки идти ему или нет?
Он не успел додумать. Копыта тархов перестали цокать, утонув в мягком ковре лежалой листвы, и Долер Бифуш объявил:
— Приехали.
Отведенное для ночлега бродячих актеров место представляло собой изрядных размеров лужайку, заросшую травой с частыми темными проплешинами кострищ. С трех сторон лужайку окружал парк, а с четвертой пустырь незаметно переходил в городские кварталы. Рангар насчитал еще пять групп фургонов по два-три в каждой, всего тринадцать. Два фургона ставились углом, три — в форме подковы. Таким же образом поставила фургоны и труппа Долера Бифуша. Тархов на длинных поводках пустили пастись.
Из фургонов появились женщины и дети; дети тут же устроили веселую кутерьму, а женщины развели костер и принялись готовить ужин. Лада подошла к ним и робко предложила свою помощь. Жены актеров (и, как водится в таких семьях, сами актрисы) оценивающе оглядели пунцовую от смущения девушку с головы до пят, затем одна из женщин, самая старшая, одобрительно кивнула и протянула Ладе нож для чистки клубней чоксо. И через пару иттов она уже оживленно болтала о всякой чепухе с хозяйками домашнего очага труппы. Ладу приняли.
Долер Бифуш отправился по соседям — поприветствовать коллег и поделиться новостями, трое мужчин пошли рубить на дрова сухостой, а двое остались у фургонов и затеяли какой-то мелкий ремонт. Фишур и Тангор отошли в сторону и уселись на траву, допивая остатки пива из запасов Фишура. Рангар от пива отказался и принялся бесцельно бродить по опушке парка, с каким-то внутренним ожесточением размышляя о том, что ему предстоит ровно через двое суток… То, что он пойдет в Храм Змеи, он уже решил. Даже если там его ожидает ловушка. Он будет готов к наихудшему, и взять его будет трудно… очень трудно.
Постепенно мысли Рангара приняли иное направление, и он подумал, что завтра ему надо хорошенько потренироваться в искусстве жонглирования, в котором хотя для него вроде бы и не должно быть ничего сложного, но, с другой стороны, любое мастерство имеет свои тонкости и секреты.
Едва слышный шорох за спиной заставил его стремительно обернуться и застыть в защитной стойке, готового к любым неожиданностям. Раздался характерный горловой смешок Долера Бифуша, темная фигура отделилась от ствола дерева, и староста произнес довольным тоном:
— Ну вот, я не ошибся. Значит, это все-таки ты. А то сомнения буквально затерзали меня.
Ошеломленный его словами, Рангар опустил руки и не очень уверенно спросил:
— Что, собственно… вы имеете в виду?
— Не «вы», а «ты», — автоматически поправил Долер и торжественно произнес: — Я видел оба твоих боя в Лиг-Ханоре, гладиатор Рангар Ол! И должен сказать, что за всю свою уже довольно долгую жизнь я не встречал такого мастера, как ты. И не опасайся, что я узнал тебя, я и моя труппа будем верными помощниками тебе и твоим друзьям. Верь мне!
— У меня просто не остается выбора, — после паузы сказал Рангар, с трудом приходя в себя.
— То, что узнал я, не узнает более никто, даже моя жена, — твердо произнес Долер. — Я просто скажу моим, что ты и твои друзья должны пользоваться полным доверием и что вам надо оказывать любую посильную помощь. А союзники вам нужны, не так ли? Ведь это вас ищут патрули?
— Да, — кивнул Рангар. — Сразу после праздника мы покинем Орноф… если к этому моменту выяснится одна крайне важная для всех нас вещь. Но если нет…
— Вы сможете быть с нами, сколько понадобится. А теперь идем ужинать. И расслабься, ты слишком сжат.
— Заметно?
— Заметно. Актерские глаза вообще многое подмечают. То же самое относится и к твоим друзьям.
— Я скажу им… ах как вкусно пахнет! — Рангар закрыл глаза и потянул носом. От костра в самом деле тянуло умопомрачительными запахами сдобренного специями жареного мяса.
Долер Бифуш искоса взглянул на Рангара и издал горловой смешок:
— Вот так-то лучше. Наслаждение сиюминутными радостями хорошо отвлекает от серьезных мыслей. Иногда — как вот сейчас, например, — это бывает весьма полезным.
Ужин, однако, прошел не так, как того хотел Долер Бифуш. Актеры и их новоявленные «ученики» держались скованно, и попытки старосты внести в застолье струю непринужденного веселья натолкнулись
