— Туристы?! Экология?! Да что ты мелешь?! — взорвался Зоров. — Здесь уже погибли сотни тысяч людей и все загажено радиацией! Скоро здесь начнется ядерная зима! И нам как можно быстрее надо покинуть этот мир, и для этого хороши… почти любые средства! Оранжевый мир… его мать! — Он зло хохотнул.
— Береги нервы, брат, — хмуро сказал Рангар. — Не нравишься ты мне что-то… Поступай, впрочем, как знаешь. Сейчас ты командир, и тебе решать. А то ведь я что — только мечами махать могу…
— Однако и у тебя с нервами не все в порядке. — обронил Зоров и включил рацию. — Ладно, сейчас мы их красиво тряхнем за яйца…
Президент метался по кабинету — громадному мрачному помещению с длинным Т-образным столом для совещаний, собственным столом с кучей телефонов, терминалом персонального компьютера и пультом Стратегического Ядерного Воздействия. Уничтожив горный хребет Ган-Тога, пришельцы привели его в благоговейный трепет, ибо ничто не могло смутить рассудок Президента, кроме новых видов оружия. А если по мощи оно превосходит ядерное… О, это соблазн! Конечно, два дня назад посетившие его другие пришельцы одарили его подарком поистине королевским, и он разрешил им воспользоваться Дверью (хоть и с понятной неохотой, но…), и теперь предсказание странного, закованного в металл человека сбывалось… За считанные мгновения сровнять с землей громадный горный массив… Да он наизнанку вывернется, но завладеет этим чудо-оружием! Но как, как?!
Он остановился, словно налетел на стену. Как же он мог забыть со значением сказанную фразу спутника металлического человека?
Президент медленно, словно крадучись, подошел к пульту селекторной связи и, утопив клавишу, тихо произнес:
— Пригласите гостей ко мне. Оказывать самые высокие почести.
Они заканчивали роскошный обед, поневоле напомнивший Рангару императорские приемы в вендийском дворце, когда Президент решил приступить к делу. До этого он болтал о разной чепухе, демонстрируя умение поддерживать непринужденную и легкую светскую беседу. Однако, воспользовавшись секундной паузой, Зоров задал вопрос, возникший у него, когда Президент вскользь упомянул о великом и славном Переломе в извечной битве, случившемся во времена Всеправедного Ура.
— Господин Президент, вы не соблаговолите более подробно поведать о великом и славном Переломе? — церемонно осведомился он.
— Охотно, — в тон ему ответствовал Президент, — хотя и удивлен вашим интересом к временам хоть и героическим, но давно канувшим во тьму прошедших веков. И кстати говоря, в той поразительной истории свою роль сыграли некие иномиряне, крепкие телом и духом, обладавшие могучим, удивительным оружием, но наивные и оттого, мягко говоря, доверчивые. Мощный интеллект Ура быстро осознал это, и он, заставив пришельцев поверить в выдуманную им душещипательную историю, добился, что они выкрали самого сына-наследника вражеского диктатора Харшу. Замечательная военная хитрость!
— Но… но ведь пришельцы лишь восстановили равновесие, перед этим сын Ура был похищен агентами Всемудрейшего!
— Странно, что вам кое-что известно об этом. — Президент на миг удивленно воззрился на Зорова. — Впрочем, да, вы же тоже пришелец, что с вас взять… Нет, все было не так. Всеправедный прибегнул к военной хитрости. Они же не дали ему своего могучего оружия, а хоть какую-то пользу он должен же был с них поиметь, с этих глупых пришельцев?! Извините, к вам это не относится даже в самой малой степени.
— Вы хотите сказать, что сына Ура не похищали?
Президент поднял и без того высокие, изломанные брови.
— Неужели вы до сих пор не поняли? Ах да, вы же… Простите.
— И что было дальше? — свинцовым голосом, спросил Зоров.
— То, что и должно было быть, — сдвинул плечами Президент, — великая победа Праведных… Этот придурок, называвший себя Всемудрейшим, оказался слишком привязан к своему щенку…
— Так, — сказал Зоров. Лило его потемнело, уголки губ подрагивали. — А потом?
— Потом? Потом было много чего. Иногда эти придурки восставали… Великая Победа так ничему и не научила их. Но даже удачные восстания в конце концов подавлялись самым жестоким образом… ибо они всегда оставались плебеями, рабами. Но как вы изменились в лице! Неужели кто-то из тех пришельцев был вашим предком?
— Очень далеким, — буркнул Зоров и единым духом опростал фужер вина. — Кажется, вы хотели поговорить о деле?
— О да. — Президент приятно улыбался. — Конечно, все и всегда вращается вокруг наших дел… так уж устроен мир. Но прежде хочу продемонстрировать свою добрую волю, ибо мне кое-что известно о ваших планах. Вам ведь не терпится покинуть мой мир и продолжить погоню?
— Вы видели тех, за кем мы гонимся? И беспрепятственно пропустили их? — Голос Зорова зазвенел сталью.
— Да, пропустил, — безмятежно кивнул Президент, — причем лично препроводил к Двери. Но отнюдь — это я хочу подчеркнуть — небеспрепятственно. Или, точнее, небезвозмездно. Улавливаете разницу?
— Чем они вам заплатили? — резко спросил Зоров.
— Фу, — скривился Президент. — Давайте и дальше разговаривать как цивилизованные люди. Меня совершенно не волнуют, поймите меня правильно, ваши взаимоотношения. Кто прав, кто виноват — Бог рассудит. Гораздо больше я пекусь о возвышении моего мира, об укреплении его могущества. Ну разве не так должен поступать каждый воистину мудрый правитель? Вряд ли у вас найдется, что возразить мне на это. Так вот, ваши предшественники сделали мне подарок. Черный воин подарил мне чудесное оружие… правда, это оружие в основном оборонительного плана, но зато какое! В радиусе его действия не взрываются бомбы, даже атомные, не стреляют пушки и автоматы, глохнут двигатели самолетов и танков… («Генератор энтропийного поля!» — мысленно ахнул Зоров). Черный воин предупредил, что это оружие нельзя включать более чем на пятьдесят процентов мощности, поскольку тогда погибнет все живое. Кстати, последнее породило в моем мудром мозгу идею: а если каким-то образом забросить это оружие в центр вражьего стана и там включить на сто процентов? А? Интересно, правда? В своей военной доктрине и других работах по теории и практике военного дела я неоднократно и аргументированию подчеркивал, что любое оборонительное оружие можно превратить в наступательное. Но у вас есть, так сказать, наступательное оружие в чистейшем виде. То, с помощью которого вы уничтожили хребет Ган-Тога. Отдайте его мне — и я с превеликим удовольствием препровожу вас к Двери, а дальше — пусть поможет вам Бог!
«А скипидару в задницу?» — ядовито подумал Зоров, но вслух произнес, улыбаясь не менее приятно, чем Президент:
— Увы, господин Президент, при самом большом желании я не смогу этого сделать. Дело в том, что этим оружием могу пользоваться только я, потому как оно настроено на мое биополе. В руках любого другого человека — даже моего брата-близнеца — оно не будет действовать.
— А разве нельзя как-то отключить эту… э-э… настройку? — спросил Президент, сразу перестав улыбаться.
— К сожалению, нет. Это заложено в конструкции аппарата.
— Так… — Президент насупился. В эту минуту он напоминал капризного ребенка, у которого отняли любимую игрушку.
— Тогда, быть может, вы останетесь здесь? Я присвою вам маршальское звание, у вас будут любые блага… А ваш брат с супругой и сыном — я ведь правильно угадал степени родства? — отправятся дальше, чтобы в конце концов благополучно вернуться домой. А?
Зоров бросил быстрый взгляд на Рангара — тот стоял с каменным лицом — и медленно, с сожалением покачал головой.
— Увы, господин Президент… Я благодарен вам за приглашение, но бросить самых близких людей не могу.
— Тогда — другое оружие! — Президент на глазах терял благожелательность и терпение. — У вас же есть и другое оружие?
— Да, вот эти пистолеты, — сказал Зоров. — Они стреляют световыми лучами. Но от них в вашей войне мало проку. Луч даже не разрежет танковой брони, гранатомет гораздо эффективнее… К тому же у
