У стоявшего близкоСпина на морозе взопрелаСобирали народФутеровщики были в сомбрероВ куртках, в валенках всеОжидался горячий ремонт.Для несведущих лицОбъясняю попутно и кратко:Печь — туба на опорах,В ней вечно бушует циклонИ когда от огняКое-где нарушается кладка,Это пекло мостятКирпичами и жидким стекломМастер обжига былОгорчён перерывом досаднымВся работа насмарку,А тут ещё насморк схватилНо уже футеровщикиВлазили тесным десантомИ в густой чернотеРазгоравшийся факел светилОт косматого войлокаСтавшие, как мексиканцы,Люди в жарком жерлеВолочили кирпич на плечеЗаливали стеклом,Чтоб тому кирпичу не ссыхатьсяИ железные клиньяВбивали промеж кирпичейА потом выходилиШатаясь от жуткого жараИ водой из сифоновПлескали друг другу в телаИ вся смена, вся степьИм ладони горелые жалаИ смеялись они,И стояли, в чём мать родила«Отвернитесь, девчата!» —Кричали и пламенем пахлиИ не раз, и не дваИм дыханье в груди переймётЯ как отповедь взялОтирая тяжелые капли,Что поэзия вся —Это тоже горячий ремонт.
1965(?)
' Дело сводилось к осени '
Дело сводилось к осениЖар никого не радовалПахло сырыми козьими,луком и виноградом.Пахло горячей пазухойветреной молодайки.Пахарю пахло засухой.В море кричали чайки.Рощи стояли выжжены,Воздух был жгуч и душен.Редкий дымок из хижинынапоминал про ужин.В тонких колосьев лепете,в шуме деревьев пряныхпередвигался слепенькийв сером хитоне странник.Старенький, еле дышучи,хату свою покинув,шел прародитель тысячиУитменов и акыновю.