Тут, разъяренные оба, ругательный бой прекративши, Встали и собранных всех к кораблям распустили ахеян. К черным своим кораблям Ахиллес возвратился с Патроклом, Сыном Менетия, с ним и другие друзья мирмидоны. Тою порою корабль на соленую влагу, избравши Двадцать гребцов, повелел Агамемнон спустить с экатомбой, Фебу назначенной; сам Хрисеиду прекрасно-младую Взвел на корабль и его Одиссею премудрому вверил. Все собрались мореходцы и в путь устремилися влажный. Тут повелел очищаться ахеянам царь Агамемнон; Разом омывшись, они все нечистое бросили в море. После ж, дабы усмирить Аполлона, сожгли экатомбу Коз и быков на брегу неприятно бесплодной пучины. С облаком дыма взошло к небесам благовоние жертвы. Так очищалася рать. Той порою Атрид Агамемнон, Все, чем грозил Ахиллесу, спеша совершить, Эврибата Вместе с Талфибием, царских глашатаев, при́звал. Были проворные слуги они; им сказал Агамемнон: «Оба идите в шатер Ахиллеса, Пелеева сына; За руку взяв Брисеиду, ко мне возвратитесь с прекрасной Девой; а если ее не захочет он выдать, за нею Сам я с другими приду, и тогда огорченье сильнее Будет ему». Так сказав, их послал он с грозящим к Пелиду Словом. Пошед неохотно ко брегу бесплодного моря, Скоро они к кораблям и шатрам мирмидонским достигли. Близ корабля и шатра своего Ахиллес богоравный Мрачный сидел; и не радостно было ему их явленье. Полные страха, глашатаи в смутном молчанье Оба стояли, к нему обратить не дерзая вопроса. Он же, их робким смятеньем растроганный, кротко сказал им: «Милости просим, глашатаи, воли людей и бессмертных Вестники; смело приближьтесь; виновны не вы — Агамемнон, Взять у меня Брисеиду сюда вас приславший, виновен. Друг, благородный Патрокл, приведи Брисеиду и выдай Им; пусть за ними последует! Я же в свидетели ныне Вас пред судом и блаженных богов и людей земнородных, Также равно и пред ним, необузданным, здесь призываю: Если случится, что снова в беде я ахеянам буду Нужен… Безумный! он сам на себя и других накликает Злую беду, ни назад, ни вперед не глядя и ахеян, Бьющихся близ кораблей крепкозданных, защиты лишая». Так говорил он. Патрокл благородный, покорству другу, Вывел Брисееву дочь из шатра и глашатаям выдал Милую деву. И с нею к ахейским шатрам возвратились Оба. За ними ж она с отвращеньем пошла. И, заплакав, Сел Ахиллес одиноко, вдали от друзей, на пустынном Береге моря седого. Смотря на свинцовые волны, Руки он поднял и, милую мать призывая, воскликнул: «Милая мать, на недолгую жизнь я рожден был тобою. Славу за то даровать обещал мне высокогремящий Зевс Олимпиец. Но что ж даровал он? какая мне слава? Царь Агамемнон, владыка народов, меня обесчестил, Взял достоянье мое и теперь им бесстыдно владеет». Так говорил он в слезах, и услышала жалобы сына Мать в глубине неиспытанной моря, в жилище Нерея. Легким туманом с пучины седой поднялася богиня; К сыну, лиющему горькие слезы, приближась, с ним рядом Села она и сказала ему, потрепавши рукою Щеки: «О чем же ты плачешь, дитя? что твою сокрушает Душу? Скажи, не скрывайся, со мной поделися печалью». Так ей, вздохнув глубоко, отвечал Ахиллес быстроногий: «Ведаешь все ты сама; мне не нужно рассказывать. В Фивы, Град Этеонов священный, ходили мы сильной дружиной; Град истребив, мы сюда воротились с великой добычей; Все разделили как следует между собою ахейцы; Сыну Атрееву даром почетным была Хрисеида, Дочь молодая Хрисеса, жреца Аполлонова. Тяжким Горем крушимый, чтоб выручить милую дочь из неволи, С выкупом старец богатым пришел к кораблям крепкозданным, Жреческий жезл золотой Аполлоновым лавром обвивши; Всех обходил он ахеян, склоняя сердца их на жалость; Паче ж других убеждал двух Атридов, вождей над вождями. Всех он молил; восклицаньем всеобщим решили ахейцы Просьбу исполнить жреца и принять предложенный им выкуп. Но Агамемнону, сыну Атрея, то было противно; Старца моленье отверг он, жестокое слово примолвив. Жрец удалился разгневанный; Феб, издалека разящий, Жалобный голос им многолюбимого старца услышал; Злую стрелу истребленья послал он, и начали гибнуть Люди; и, смерть разнося по широкому стану ахеян, Фебовы стрелы ужасно летали. Тогда прорицатель, Ведатель воли далекогрозящего бога, открыл нам Гнева причину; и первый подал совет примириться С Фебом. Атрид раздражился; стремительно встав, он грозил мне
