старейшины засветился слабым синим огоньком крохотный осколок; он был меньше горошины, меньше пшеничного зерна, однако даже в нем чувствовалась красота и какая-то светлая, чистая, играющая с миром энергия. Ты хочешь, чтобы мы пошли за тобой? Чтобы мы признали твое право быть с народом Молотов? Тогда помоги нам! Этот минерал способен покончить с угнетением нашего народа. Только идущий путем света способен не заблудиться в старых штольнях, только страж Предела способен выжить там, где сгинет и армия. И только имеющий в своем сердце частицу души гнома может найти в выработанной штольне достаточно большой кусок камня жизни – астралита.
– Если там так опасно, разве есть шансы у одного человека?
Старейшины промолчали, глядя в пол, – и тут неожиданно подал голос Кристальный Пепел. Его голос отразился от стен, зазвучав ровной и красивой нотой в голове каждого из находящихся перед вратами.
– Не вини почтенных глендов. Если и есть у кого шанс пройти в сумерках, так это у одиночки – слишком долго там плодилась темная нечисть. Конечно, лучше бы сюда вернуться попозже, после единения, однако ты все равно не можешь использовать здесь космические силы – слишком близки жерла еще не остывших вулканов. Взрыв-другой – и волна магмы хлынет в подземные туннели, уничтожая все. Этого не выдержит даже полноправный Хранитель Предела. Так что придется нам обойтись тем, что есть – а есть у нас не так уж и мало, и шансы на успех неплохие. И пусть идущие во тьму крепче сжимают секиры в руках!
Гномы все, как один, опустились на одно колено, и в ответ прозвучало негромкое, но твердое:
– Кирка крепче стали, рука крепче камня, но если в сердце живет сила гор, то тьма отступит!
Слой пыли был не очень толстым, но достаточным, чтобы заглушить звуки шагов, которые отзывались слабым эхом лишь в ушах Хранителя, обостренных до предела опасностью и особой подготовкой Меча. Тьма была почти вещественной, такой густой, что казалась осязаемой. Элан аккуратно ставил ноги, нащупывая дорогу по уходящей вниз штольне, и не мог отделаться от мысли, что с каждым вздохом он запускает в себя не просто воздух – а кусок первозданной тьмы…
– Я не могу обострить твое зрение – здесь практически нет света, так что даже если я сделаю тебе кошачье зрение, ты все равно ничего не увидишь. Зато я сместил диапазон, и теперь ты в состоянии увидеть любую тварь, чье тело теплее камня вокруг. Правда, я бы не слишком обольщался – здесь наверняка полно рептилий, а они холоднокровные. Лучше учись ориентироваться на слух и на интуицию. Ты должен суметь почувствовать врага до того, как он ударит, иначе мне придется выбираться из туннелей очень долго…
Элан подумал и закрыл глаза. От постоянного напряжения в попытках хоть что-то разглядеть они болели, став сухими, а веки резали глазные яблоки, словно в них насыпали песку. Так, расслабиться. Шаг. Осторожный стук поставленной на камень ноги, обутой в мягкую кожу – и тихий шорох потревоженного пепла, осыпающегося у ног. Пару раз Rozotm`ech Zari вспыхивал огнями радуг, помогая выбирать направление спуска на развилках, и Элан убедился что под ногами не пыль… Да и откуда ей взяться в пещерах, закрытых тысячелетия назад. Под ногами невесомо шуршал, покрытый серым налетом времени, темный и ломкий пепел. Впрочем, местами он был потревожен цепочками непонятных следов – у пещер мрака были обитатели. Кто они и чем питаются, было пока непонятно, однако Хранитель опасался, что это скоро перестанет быть загадкой.
Первое нападение произошло, когда он поскользнулся. Нога внезапно поехала по полу, до этого бывшему сухим и пористым, но внезапно ставшему гладким, как отполированное стекло. Элан закачался, пытаясь сохранить равновесие, и почувствовал чей-то стремительный рывок в свою сторону. Хранитель упал, выставив перед собой Меч – и тут же непонятная тяжесть навалилась на него, заставив испуганно откатиться в сторону, торопливо полосуя мечом перед собой. Кристальный Пепел засветился, покрывшись фиолетовой дымкой, и в ее неярком свете Элан увидел гигантскую змею, разрубленную от пасти до хребта самым первым, неумелым взмахом.
– Что ж, первое свидание состоялось. Глянь вдоль стены – след был один? – Голос Кристального Пепла был наигранно беспечным.
Осторожно обойдя умирающую рептилию, в агонии свивающуюся в немыслимые клубки, Элан посветил мечом вдоль стены.
– Один. Похоже, эта гадина какое-то время ползла рядом со мной, выбирая момент для нападения, а я ничего не слышал!
– Это хорошо, что одна… Посмотри на нее, Элан.
Туловище змеи покрывала чешуя, похожая на рыбью, гладкая и блестящая. Она сверкала в фиолетовом свете тонкими искрами, отбрасывая крошечные зайчики.
– Каждая чешуйка вполне способна выдержать удар секиры даже очень сильного гнома. Эта броня, выращенная самой природой, ценится на вес алмазов, потому что, кроме защиты от оружия, обеспечивает и защиту от магии. Даже мне было нелегко ее рассечь.
– Тебе? Но как-то ты хвастался, что способен рубить все на Земле!
– Ну, во-первых, мы уже давно не на Земле. Во всех смыслах. Мы под землей. Во-вторых – не все, а почти все. С тем, кто способен выдержать мой удар, тебе пока лучше не встречаться. И еще – переверни змею, Элан.
Хранитель аккуратно, кончиком Меча подцепил начавшую остывать змею, опрокинул ее – и открылось желтое брюшко, покрытое точно такой же чешуей, как и на спине, но поросшее сверху неровной желтоватой шерсткой.
– Вот поэтому-то ты ее и не слышал. Ты еще не приспособился воспринимать столь тонкие звуковые колебания. Пора учиться, Элан, если хочешь снова увидеть солнечный свет.
От движения Меча тело змеи распалось и стали видны какие-то сухие связки, прутики мышц и сухожилий. Крови не было – все было желто-белым и мертвым… Человека передернуло.
– Может, вернуться и лучше подготовиться?
Меч помолчал, потом нехотя сказал:
– Подготовка к подобным экспедициям требует годы усиленных тренировок. Ни у нас с тобой, ни у гномов нет этого времени. Придется всему учится по ходу. На нашей стороне – твои способности Хранителя, мое мастерство Меча – и предсказание Видящего о том, что волк способен увести голод из пещер народа Молотов. Не бог весть что, но осознание предопределенности происходящего должно поднять твой боевой дух.
– А при чем тут мое испытание и их пищевой кризис?
– Кристаллы Синего Пламени, как листья меллорна, необходимы для возрождения грибниц гномов. Создание живого гриба, способного жить под землей с минимумом света и земли, способного брать все необходимые для роста из воды – это великая магия земли и природы. Гораздо проще поддерживать уже существующие грибницы. Хотя я почти уверен, что они погибли и к их уничтожению приложили руку наши святоши – церковники. Вот только как они умудрились дотянуться до самого сердца гор, защищенного всей силой народа Молотов?
Элан вновь закрыл глаза. Он все еще находился в двух шагах от встречи со странной переливающейся гадиной, в уютной ложбине, с трех сторон защищенной камнем. Камень! Он был тут повсюду, непоколебимый и надежный, единственная его опора в этом иллюзорном мире неуловимых звуков и несуществующих красок. И даже тяжелая толща над головой не пугала, а создавала иллюзию какого-то надежного щита, отгородившего его ото лжи и предательства. Где-то там, наверху, остались интриги церковников и происки торгашей, непонятные стархи и дикие варвары, таинственные ртило и высокомерные аллорны. Здесь и сейчас у него был один путь, одна дорога, один помощник – крепкий, надежный камень. Хранитель не заметил, как мысленно потянулся к толще скал вокруг, и внезапно ощутил себя не только человеком, но и горой, землей, лавой, клокочущей в ее глубинах. Он встал и пошел – на уверенности единства с этим миром, на кураже, на точном знании о том, что он часть этого мира, часть, осознавшая свою причастность ко всему сущему и потому знакомая со всеми ее тайнами.
Шаг его был твердым, нога не скользила даже на самых гладких участках – а Меч безошибочно рассекал не ожидавших атаки тварей, уверенно поражая их уязвимые места. Это была дорога жизни. Когда-то на заре времен отряды глендов в полном боевом снаряжении именно таким образом очищали древние туннели от порождений мрака, став частью скалы, гигантским многоруким существом, стальной лентой, проползающей по коридорам мрака, неутомимой и неуязвимой именно в силу своей многочисленности. Если падал один воин, на его место вставал другой, а пострадавшего, если его еще можно было спасти, тут
