Бо посмотрел на меня.
– Да. Мы пойдем на все. – И начал быстро писать месье Поулку свои соображения.
– У меня больше нет вопросов к свидетелю, ваша честь, – сказал месье Вильямс и вернулся к своему столу, где сидела уже окрепшая Глэдис Тейт. Она посмотрела в мою сторону, холодно улыбнулась, и опять мороз побежал у меня по спине.
– Месье Поулк, вы желаете задать этому свидетелю вопросы?
– Да, ваша честь. Одну минуту, если позволите, – добавил он, пока Бо заканчивал свои заметки. Месье Поулк собрал их и встал.
– Месье Бристоу, почему вы не оспаривали в законном порядке действия, предпринятые против вас, чтобы удалить вас из «Дюма Энтерпрайзез»?
– Я уже говорил… существовало неблагоприятное брачное соглашение, и моя падчерица Жизель меня шантажировала.
– Вы уверены, что ваше нежелание предпринять ответные действия не имело ничего общего с финансовой деятельностью, которой вы занимались с Дафни Дюма?
– Нет.
– Вы хотите, чтобы эти операции были рассмотрены в суде?
Брюс слегка передернулся.
– Я ничего дурного не делал.
– А вы не пытаетесь здесь отомстить за то, что вас вывели из бизнеса?
– Нет. Я здесь для того, чтобы сообщить правду, – твердо заявил Брюс.
– Вы потеряли недавно коммерческую собственность в Новом Орлеане, потому что на нее был наложен арест банком?
– Да.
– Вы ведь потеряли приличный доход и удобный образ жизни, не так ли?
– У меня сейчас хорошая работа, – настаивал Брюс.
– Которая не дает вам и четверти того, что вы имели, пока вас не попросили покинуть «Дюма Энтерпрайзез», верно?
– Деньги еще не все, – надменно заявил Брюс.
– Вы преодолели свою тягу к алкоголю? – настойчиво продолжал месье Поулк.
– Возражаю, ваша честь, – вступил месье Вильямс, вставая. – Личные проблемы месье Бристоу не имеют отношения к свидетельским показаниям по данному делу.
– Имеют прямое отношение, если он надеется выиграть и если он – алкоголик, которому нужны деньги для его недуга, – заявил месье Поулк.
– Вы обвиняете моих клиентов в подкупе этого человека? – вскричал месье Вильямс, указывая на Брюса.
– Достаточно, – произнес судья. – Возражение принято. Месье Поулк, у вас есть еще вопросы, относящиеся к делу?
Месье Поулк подумал с минуту, а потом покачал головой.
– Нет, ваша честь.
– Прекрасно. Спасибо, месье Бристоу. Вы можете идти. Месье Вильямс?
– Я бы хотел вызвать мадам Тейт, ваша честь. Глэдис медленно поднялась, как будто ее не пускал огромный груз на плечах. Она приложила к глазам бежевый шелковый платок и громко вздохнула, прежде чем направиться к свидетельскому месту. Я посмотрела на Октавиуса: он почти не поднимал головы, и сейчас она тоже была опущена.
После присяги Глэдис разместилась в кресле свидетеля, как будто погрузилась в горячую ванну. Она закрыла глаза и приложила правую руку к сердцу. Месье Вильямс стоял в ожидании, когда она успокоится в достаточной степени, чтобы говорить. Я оглядела зал и увидела, что большинство людей жалеют ее. Глаза их были полны сочувствия и сострадания.
– Вы – Глэдис Тейт, мать недавно погибшего Поля Маркуса Тейта? – спросил месье Вильямс. Она опять закрыла глаза. – Извините, мадам Тейт. Я знаю, как свежа ваша рана, но я вынужден задавать вопросы.
– Да, – произнесла она. – Я – мать Поля Тейта. – Она больше не смотрела на меня.
– Вы были близки с вашим сыном, мадам?
– Очень, – ответила она. – До того как Поль женился, я думаю, дня не проходило, чтобы мы не повидались и не поговорили друг с другом. У нас были не просто отношения между матерью и сыном, мы были добрыми друзьями, – добавила она.
– Значит, сын делился с вами?
– О, абсолютно всем. У нас никогда не было секретов друг от друга.
– Это – ложь, – прошептала я.
Месье Поулк поднял брови. Бо повернулся ко мне. По его глазам было видно, что он хочет, чтобы я рассказала месье Поулку правду. До сих пор я надеялась, что мне не придется делать этого. Это казалось таким предательством по отношению к Полю.
