В него стреляли. Это было странное ощущение и Агееву оно не нравилось. Он не хотел, чтобы кто-то его убил. Это было неправильно. Убивать может только он. Только он имеет на это право.
Нет, Агеев не стал прятаться, не попытался убежать. Он вместе с другими двинулся через затянутый дождем двор, бросился в темный дверной проем и, наверное, нарвался бы на ответный выстрел, если бы не упал.
И обожгла мысль, что точно также он мог бы упасть и с пулей в груди, что в эту вот секунду он мог бы уже быть мертвым или корчиться от боли, а этот самый Бес, который уже убил раненого напарника, приставил бы ствол к его голове… Или его просто оставили бы умирать здесь, в темноте коридора, на чьем- то трупе. Или…
Агеев расстрелял весь магазин, стараясь вспышками и грохотом выстрелов отгородиться от темноты. Откуда-то сверху сыпались гильзы, одна из них обожгла Агееву щеку. Больно.
Боль подхлестнула Агеева, он отполз к стене, на ощупь сменил в автомате магазин и замер. Его не могли видеть. В него не могли попасть. Это было хорошо. Возникло ощущение безопасности.
Наступила тишина. Только шум дождя.
– Что делать? – это подал голос Бес. Агеев услышал в этом голосе азарт и желание действовать.
– Включи свет. Там возле двери должен быть выключатель.
Агеев напрягся. Не нужно. Не нужно включать свет. Агеев чуть не выкрикнул это и сдержался только усилием воли. Взять и всех здесь сейчас перестрелять. А потом выйти во двор и сказать, что эти двое погибли в перестрелке. Внезапное желание было настолько сильным, что Агеев осторожно повернул ствол в сторону двери, задержал дыхание и нажал на спуск.
В глаза ударил свет. Агеев ошарашено взглянул на автомат. Почему не было выстрела? Что случилось с автоматом?
Горло запершило от сгоревшего пороха. Бес обернулся от выключателя и взгляд его, как показалось Агееву, скользнул по оружию Агеева, по белому от напряжения пальцу, замершему на спусковом крючке.
Сейчас заметит. Сейчас. Бес медленно оборачивается, делает шаг вперед, переступает через труп, лужица натекшей из-под трупа крови разлетается брызгами под ногой Беса, откатывается в сторону несколько автоматных гильз.
Издалека, из звенящей тишины доносится голос, Агеев пытается понять, что именно произносит Бес, но смысл ускользает. Нужно встать. Рука нащупывает за спиной стену. Агеев медленно и тяжело поднимается, не сводя взгляда с Беса.
– Мы их, кажется, положили. Всех. – Это Бес.
– Посмотрите, что там, в глубине дома, – это голос… Странно, но только сейчас вдруг Агеев подумал, что до сих пор не знает, как зовут того человека, который так изменил всю его жизнь. Как его зовут?
– Мы глянем, правда, Солдат? – это уже к нему, к Агееву обратился Бес, нужно отвечать.
– Да, посмотрим. Только у меня автомат…
– Что?
– Не стреляет.
– Ты магазин заменил?
– Да.
– А затвор передернул?
Действительно, он забыл взвести автомат. Эти двое остались живы только потому, что он не дослал патрон в патронник. Эта мысль вытолкнула Агеева из заторможенного состояния. Он чуть не перестрелял своих. Агеев передернул затвор и шагнул вслед за Бесом.
Что это с ним? Все нормально. Все уже позади. Нужно только найти и добить тех, кто уцелел. Это привычно. Это нормально.
– Как закончите, все зальете бензином, подожжете и быстро уходите. Тут должна быть куча взрывчатки. Встречаемся в ангаре.
Как же все-таки его зовут, этого человека, который отдает приказы всем, даже ему, Солдату?
– Сделаем, – сказал Агеев.
– Сделаем, – эхом отозвался Бес.
Это мы сделаем, подумал Агеев. А потом… Потом мы еще посмотрим, кто здесь может отдавать приказы. Ныл указательный палец на правой руке. Как это он мог забыть взвести автомат?
Палач
Он не хочет стрелять. Он, Палач, не хочет стрелять. Такого с ним не было никогда. От одной только мысли, что сейчас придется идти во внутрь дома, рассматривать трупы или даже кого-нибудь добивать, вдруг появлялась тошнота.
Он больше не может. Пусть они дальше сами здесь наводят порядок. Палач вышел во двор, постоял немного, подставив под дождь лицо.
Как он устал! Он смертельно устал. Когда он спал последний раз? Палач тряхнул головой. Ладно, осталось совсем немного. Ему нужно торопиться. Ноябрь ведь тоже не бессмертен. Он тоже держится из последних сил. Единственный союзник.
Где там Блондин? Палач прошел через двор к микроавтобусу. По дороге взглянул на часы. Так, ему ведь нужно быть совсем в другом месте. Как хорошо, что есть повод уехать отсюда. Палач ударил кулаком в борт машины и выругался. Он совсем расклеился. Нужно собраться, взять себя в руки. Всего на несколько часов.
