Единственной одеждой Хъяру (не возникало никаких сомнений, что перед путешественниками находится сам хозяин пещеры) служила полотняная набедренная повязка, разрисованная каким-то сложным орнаментом. Однако стоило чародею сделать шаг навстречу гостям, как первое обманчивое впечатление о том, что перед ними обычный человеческий уродец, мгновенно рассеялось – походка Хъяра оказалась уверенной и твердой, движения рук грациозными.
– Провалиться мне на этом самом месте, Гвен, – не удержался от реплики эмоциональный Шмультик, – но этот парень к виду гомо сапиенс никакого отношения не имеет!
– Абсолютно верно подмечено, – оскалился в жуткой улыбке маг. – Впрочем, как и ты, демон, с одной лишь разницей: для того чтобы выжить в этом мире, ты вынужден носить человеческое обличье, а мне в этом нет никакой надобности – мой внешний вид меня вполне устраивает. К вашему сведению, я последний алат в мире Тев-Хат – живой реликт, если можно так выразиться. Прошу любить и жаловать.
При слове «алат» лицо Гвенлина побледнело как домотканое полотно, пролежавшее месяц под яркими лучами солнца, юноша во все глаза уставился на незнакомца, будто перед ним внезапно предстал посланец самого Всеблагого Создателя – один из младших богов.
– Не может быть, – прошептал Гвенлин еле слышно. – Все они давным-давно покинули этот мир. Сегодня никто не знает, даже как выглядели алаты.
– Все, да не все, как видишь, один все-таки остался, – вновь оскалился в улыбке отшельник, чем привел впечатлительного Гвенлина в неописуемое смятение. Несомненно, колдуну очень нравилось своим неординарным видом вызывать душевный трепет у простодушных посетителей.
В отличие от своего явно спасовавшего перед легендарным алатом товарища Шмультику удалось не только в полной мере сохранить присутствие духа, но даже вполне адекватно оценить специфический юмор, свойственный представителям этой древней расы. По-правде говоря, самому демону не впервой было встречать индивидуумов, способных одним своим видом привести кого угодно в состояние ступора. Сам он в своем естественном состоянии смог бы напугать любого, поэтому Шмультик отважно выступил вперед и обратился к хозяину пещеры:
– Извините, уважаемый Хъяр, но мы к вам пришли не для того, чтобы устраивать здесь альтернативную телепередачу «Кривая рожа». Хоть мы с вами в нашем натуральном облике красавцы хоть куда, но, боюсь, против тех уродов, что кривляются там, у нас нет ни одного шанса. Поэтому предлагаю перейти к конструктивному диалогу касательно непосредственной цели нашего визита.
– Эко закрутил! – одобрительно покачал головой отшельник, отодвинулся в сторонку, освобождая проход, и гостеприимным жестом попросил гостей проследовать внутрь своего жилища…
Несмотря на отшельнический (понимай аскетический) образ жизни чародея, внутри его жилища было вполне комфортно: светло и сухо, даже нашлось три мягких кресла для хозяина и гостей. Шмультик был уверен, что при необходимости кресел оказалось бы намного больше – его чуткий нос морщился от витающих вокруг магических флюидов. Поскольку предлагать с дороги гостям напитки или какое-либо другое угощение у алатов, по всей видимости, было не принято, пришедший в себя Гвенлин начал доходчиво, но без излишних малоинтересных для чародея подробностей излагать суть дела, заставившего юношу и его товарищей нарушить покой отшельника.
– Значит, в Майран хотите попасть, – задумчиво констатировал чародей, после того как молодой человек замолчал.
– Совершенно верно, – подтвердил слова товарища Шмультик. – Ответьте, почтенный Хъяр, вы способны перенести туда нашу троицу?
– Для истинного алата в этом мире практически нет ничего невозможного, – хвастливо заявил хозяин пещеры. – Я могу доставить любое тело, вне зависимости от его размеров, не только в любую точку мира Тев-Хат – на любую планету любой звезды этой вселенной.
– Значит, вы доставите в Майран нашу группу? – продолжал допытываться любознательный демон.
– Нет.
Не ожидавший такого ответа потомок древнего инфернального рода даже опешил.
– Извините, вы сказали «нет», я случайно не ослышался?
– Впервые встречаю глухого демона, – съязвил отшельник. – Для больных на уши повторяю: старый Хъяр не станет отправлять вашу банду ни в Майран, ни в какую другую точку этого мира.
– Но мы готовы заплатить, – подкатил с другой стороны бывший ученик чародея.
– Интересно было бы узнать, чем это ты сможешь расплатиться за услуги, оказанные Великим Хъяром?
– У нас есть золото, – смущенно пролепетал юноша. – Много золота.
– Больше, чем здесь? – Колдун щелкнул костлявыми пальцами, и откуда-то из глубины пещеры прямо по воздуху, без всякой видимой опоры, к ним подплыл огромный поднос, доверху наполненный золотыми монетами. Затем появился точно такой же поднос, груженный переливающимися в искусственном свете магических светильников гранеными алмазами. – Хватит или еще?
– Неужели настоящие? – Шмультик запустил обе руки в гору бриллиантов на подносе, зачерпнул полные ладони и, убедившись, что это никакая не мистификация, высыпал сверкающие камни обратно в общую кучу. – Впечатляет!
– В таком случае, хотя бы объясните причину своего отказа, – упавшим голосом обратился к алату Гвенлин.
Хъяр взглянул на парня своими бездонными, как само время, глазами, и на мгновение юноше показалось, что в них промелькнула искорка сожаления или сочувствия.
– Видишь ли, Гвен, каждому разумному существу в этом или ином мире самим Создателем от рождения выделена некая линия жизни, точнее, довольно узкий коридор, в пределах которого каждый индивидуум может пользоваться отпущенной все тем же Создателем свободой выбора. Всякое осознанное или неосознанное отклонение от этого грозит не только страшными несчастьями для самого индивидуума, но и непредсказуемыми катаклизмами для целого пространственно-временного континуума. Надеюсь, я понятно высказываюсь?
– Продолжайте, уважаемый. – Шмультик махнул рукой своему товарищу, открывшему было рот, чтобы задать какой-то вопрос хозяину пещеры, мол, все тебе потом растолкую, а пока сиди и слушай.
– Для большинства разумных существ эта линия жизни есть заветная тайна за семью печатями, но только не для алатов. Мы можем предсказывать, точнее, видеть собственное будущее и оценивать последствия каждого своего поступка. Сожалею, гости дорогие, но, проанализировав все возможные последствия, я пришел к выводу, что мое прямое вмешательство в ваши дела станет фатальным для вашей славной компании.
– Вы уверены? – недоверчиво спросил демон.
– Абсолютно. Повторяю: всякое мое прямое вмешательство чревато для вас гибелью.
– Понятно. – Стащив с головы кепку, Шмультик почесал затылок. – В таком случае что означает термин «прямое вмешательство»?
Хъяр, в свою очередь, поскреб ногтями свой лысый череп, раздумывая, как бы поточнее сформулировать ответ на вопрос демона.
– Прямое вмешательство означает всякое осознанное действие с моей стороны, которое может помочь выпутаться вашей банде из затруднительного положения. Насколько затруднительного, вы даже и представить не можете…
– Да можем, не переживайте, – огорченно вздохнул Шмультик. – Имели счастье лицезреть того сопливого пацана, мнящего себя великим героем, и чванливого грандмастера, которому что муху прихлопнуть, что человека – все едино. Ведь не оценят, что, как вы выражаетесь, «наша банда» спасла жизни не только всем жителям долины, но и этому отряду истребителей монстров. Ясен пень, юный наследник сиятельного герцога, узнав о том, что кто-то раньше его разобрался с чудищами, немедленно кинется по нашему следу, дабы победить победителя и тем самым урвать для себя хотя бы часть нашей славы. Люди… предсказуемы, как восход солнца.
– Ты умен, демон, – ухмыльнулся алат. – Но ты не знаешь всех подробностей. Вас поймают, руки ваши замотают веревками, концы которых привяжут к седлам, и, когда вас доставят в Варк, вы будете молить Создателя о том, чтобы он ниспослал вам самую быструю смерть. Но на этом ваши мучения не закончатся – вы попадете в лапы гильдейских дознавателей…
