Глава 9
Что тебе подсказывает сердце
О боже, он вернулся! Не слышал ты о нем?
За мною он приходит кошмарным черным сном.
Он карканьем вороньим приход свой возвестит,
Мое родное имя пред дверью прокричит.
Порог мой переступит и в дом шагнет, как тень...
Осталось жить недолго, настал последний день.
Деккер сидел в своем резном кресле, положив ноги на распростертое тело, уставившееся незрячим взором куда-то вверх. Длинные спутанные волосы мертвеца были все в крови и закрывали лицо, багровая лужа растеклась вокруг него, подобно жуткому бархатному ковру.
Черный Лорд совсем не задумывался о возможном проявлении неуважения к покойному, ему просто так было удобно. Он пристально разглядывал свои худые белые кисти, ежесекундно сгибая и разгибая длинные тонкие пальцы с кривыми ногтями. Кожа была сухой и потрескавшейся, словно бумага, и в то же время холодной, как лед. Пальцы предательски дрожали, ему все никак не удавалось справиться с этой внезапно навалившейся слабостью, и в какой-то миг начало мерещиться, будто кожа облазит, отваливается кусками, а под ней нет крови, нет мяса, одни белые кости. И рука смерти указующим перстом, точно стрелка жуткого компаса, открывает ему направление. Указывает путь, по которому предстоит пройти до конца, не оглядываясь и никуда не сворачивая. Это была черная дорога, ведущая в такое место, которое не имеет ничего общего с миром живых.
Некромант усмехнулся, или, если быть более точным, его лицо исказилось судорогой. Руки конвульсивно впились в подлокотники кресла. Спустя несколько мгновений боль ослабла, дыхание начало постепенно выравниваться, ему стало легче и дышать, и думать. Каждый раз, когда Деккер опускался на мягкую алую обивку, как только спина касалась этой бархатной ткани, он чувствовал себя намного спокойнее. Такие мучительные вспышки боли стали не редкостью в его жизни с переходом новой грани, еще одной ступени пустой и темной лестницы Трансформы.
Мрачность обстановки и клубящуюся под пологом тьму в шатре не смогли бы развеять даже большие костры ар-ка, буде кому-нибудь из цыган случилось бы совершить такое безумие, как разжечь огонь подле самого Деккера Гордема.
В центре шатра стоял его старый трон, в котором сейчас и сидел некромант. В черном дереве подлокотников были вырезаны черепа, а спинку украшали сцены человеческих мучений – они были показаны так достоверно и реалистично, что сама собой напрашивалась мысль о том, что несчастный резчик на собственном опыте познал истинную цену мук и боли. Помимо кресла здесь располагались рабочие столы, заваленные бумагами, книгами и картами, по углам жались ящики и походные сундуки, в противоположной от входа стороне была установлена походная кровать, на которой лежал второй покойник. Первый, как уже говорилось, сейчас служил подставкой для ног Черному Лорду.
Если не считать пары мертвецов, то все тут осталось нетронутым, как и в тот памятный день, после захвата грозного и, казалось бы, несокрушимого Элагона. В тот день, когда он совершил, возможно, самую страшную ошибку в своей жизни, сотворив чудовищную звезду, вбирающую в себя пыль веков и тучи времени из эфирных ветров. Его нерукотворное магическое окно было распахнуто настежь. Огромная армия мертвых существовала лишь благодаря звезде. Лишь благодаря ее мрачно-зеленому свечению в их глазницах горели огоньки жизни.
Все, как и тогда, в тот памятный день. Все, кроме одного. Его друг, его брат... Арсен. Он не глядит на него с упреком больше, он не кричит, пытаясь уговорить его не менять душу в обмен на армаду. Сейчас он лежит, бездыханный, на походной кровати, с пробитым насквозь сердцем. Длинное серебряное веретено, которое Черный Лорд держал сейчас в руке, собрало свою жатву. Деккер знал, что любого можно убить, уколов этим беспощадным орудием, но при этом погибнет и Арсен, на крови которого и был заклят острый кусочек серебра с маленьким вправленным в его навершие граненым алмазом. И вот теперь Арсен мертв, и ни одно заклятие не вернет его
Помнится, он листал тогда эту самую книгу, лежащую на столе. Взгляд глубоких черных глаз угрюмо сосредоточился на ней. Желтоватые страницы были заложены старым высохшим цветком. Это была давно увядшая роза с почерневшими лепестками и сухими листьями, но шипы ее были остры, как и раньше... как и всегда. «Что она делает здесь? – удивился Деккер. – Зачем она?» Должно быть, кто-то оставил ее специально для него. Специально, чтобы он что-то понял?
И он вспомнил... Или предвидел... Или заснул и увидел сон...
Огоньки десятков свечей легонько дрогнули в расставленных повсюду лампах и подсвечниках. Видение рассеялось, Деккер Гордем по-прежнему был в своем шатре, глядел на черный цветок, лежащий на старой книге.
Оказалось, что слеза скатилась из его собственного глаза и потекла именно по его щеке.
– Всего лишь злобный пес... – прошептал Деккер. – И всего лишь поводок. Надо же, как точно подмечено... Для чего ты оставил мне эту загадку, Арсен? Хочешь, чтобы я вспомнил о своей душе? Об утерянных чувствах? Об этой женщине, которая однажды исчезла? Зачем? – Он искоса взглянул на лежак, где покоился его лучший друг; мертвец не спешил отвечать.
Тогда Деккер обратил наконец внимание на тело, лежащее у него под ногами.
– Что ж, быть может, мы с тобой поболтаем? По старой дружбе, ты ведь не возражаешь?
Склонившись над покойником, Черный Лорд несколько мгновений пристально вглядывался в окровавленное лицо, после чего достал кинжал. Резким движением он разрезал черную мантию на груди у мертвеца, обнажая бледную, как свечной воск, кожу с синими отечными пятнами.
– Интересно, – прошептал Деккер, – очень интересно. Оно на месте...
Руки некроманта начали стремительно скользить по бездыханной груди покойника, что-то отмеряя и
