арматур, на деревянных ящиках сидели пятеро мальчишек и нетерпеливо посматривали в сторону видневшейся неподалеку товарной станции. Со стороны станции время от времени доносились громкие звуки, сразу же после этого над ее территорией поднималось большое облако пыли, которое медленно расползалось над ровными рядами вагонов и, в конце концов, без следа исчезало в воздухе. За высоким ограждением день и ночь шла разгрузка железнодорожных составов, и работа там не останавливалась ни на минуту, немного затихая разве что в полдень, когда начинался обеденный перерыв. Но мальчишек сейчас интересовала не сама станция и не грохот, который неизменно слышался, когда в дне вагона открывался люк, и его содержимое высыпалось на специально подготовленную для этих целей платформу. Все они, как один, поглядывали на то место в ограждении, где металлическая основа едва заметно отошла в сторону, образуя тем самым совсем небольшой лаз, которым, конечно, никак не смог бы воспользоваться взрослый человек, но в который вполне мог протиснуться десятилетний подросток.
— Ну, что они там так долго? — не выдержал худощавый мальчишка в огромной кепке, которая была настолько ему велика, что постоянно сползала вниз и почти полностью закрывала уши.
— Сиди спокойно! — тут же отреагировал мальчик, который казался несколько старше всех остальных.
Он шутя потянул за козырек кепки худощавого, надвинув ее ему на глаза.
— Курт, в самом деле, чего они там возятся столько времени? — поддержали худощавого остальные, посмотрев на старшего товарища так, как будто и правда не сомневались, что он все знает и сейчас им все объяснит.
Но Курт только молча посматривал в сторону станции, важно щурился на ярком весеннем солнце и старался ничем не выдавать своего волнения. Честно говоря, он и сам не понимал, почему двое их товарищей, которым по жребию выпало проникнуть сегодня на территорию станции, уже долгое время не возвращались.
Наконец, среди далеких песчаных насыпей мелькнули две знакомые маленькие фигурки. Перебежками и ползком, с опаской пригибаясь к самой земле, то и дело останавливаясь и оглядываясь, они медленно продвигались к заветному ограждению. Ожидавшие их мальчишки мигом вскочили с ящиков и, затаив дыхание, неотрывно наблюдали за смельчаками. Наконец, двое проникнувших на территорию станции доползли до лаза и по очереди протиснулись сквозь него, делая при этом неловкие отчаянные усилия и крепко прижимая руками к груди нижний край своих грязных рубашек.
— Ну, все! — не удержавшись, выдохнул худощавый мальчишка в кепке, когда их товарищи уже поднимались по насыпи, которая и отделяла всю мальчишескую компанию от станции и ее ограждений.
— Все, — кивнул Курт, по-прежнему оставаясь невозмутимым, и миролюбиво посмотрел на худощавого в кепке. — И нечего было так паниковать.
Тяжело дыша, двое мальчишек, в конце концов, добрались до своих товарищей, тут же обессилено опустились на колени, и, разжав кулаки, высыпали все содержимое завернутых рубашек прямо на бетонную плиту, рядом с ящиками. Затем оба они легли на спину и, устремив взгляд в небо, отчаянно старались отдышаться.
— Что так долго-то? — спросил Курт.
— Так уж вышло, — все еще тяжело дыша, ответил один из мальчишек. –Сторожа долго стояли прямо перед горой этой дряни, не позволяя нам вылезти. Да и выйти незамеченными не так-то просто, на территории все, как на ладони, это только отсюда кажется, что там никому ни до чего нет дела.
— Это не дрянь, — негромко произнес Курт, присев над двумя небольшими горками.
Он выбрал небольшой камешек серого цвета с самого верха одной из них, внимательно осмотрел его, поднес камешек к носу и осторожно вдохнул.
— Это не дрянь, — повторил он и, повернувшись, как-то странно посмотрел на остальных ребят.
Мальчишки в ответ только молча смотрели на него. Они не торопились ни о чем расспрашивать и терпеливо ждали от Курта объяснений. Никто из них понятия не имел о том, что именно по его просьбе принесли с собой со станции двое их товарищей, и не понимали, почему это Курт так странно смотрит на них, как будто ожидая повода посмеяться над очередным их глупым вопросом.
— Это — карбид, — показав глазами на камешек в руке, наконец, коротко произнес Курт с таким видом, как будто это все объясняло.
Наступила пауза.
— Что, никто не знает, что такое карбид, и для чего он используется? — с деланным изумлением спросил он.
Мальчишки молчали. Они все еще не торопились восхищаться очередной идеей их старшего товарища и только переводили взгляд с маленького камешка в его руке на него самого и обратно, стараясь понять, к чему же он, все-таки, клонит.
— Карбид, — начал деловито разъяснять Курт, вспоминая абзацы из книги, которую прочел накануне, — используется для различных целей в химической промышленности, в том числе и для производства разного рода удобрений, а, также, для различных целей в производстве металлов. Основная его особенность — нейтральное состояние при пребывании на воздухе, что обеспечивает относительную легкость транспортировки и обращения. Фактически, если не брать во внимание его специфический запах, в таком состоянии карбид не представляет собой угрозы и может рассматриваться, как совершенно нейтральный груз для тех или иных нужд производства. Однако, в случае контакта с жидкостью, например, с водой, — и здесь Курт сделал короткую, но многозначительную паузу, — получается примерно следующее.
Он быстро осмотрелся вокруг, подыскивая остатки дождевой воды в небольших выемках бетонных плит, лежавших повсюду, но, не найдя ничего подходящего, в конце концов, просто аккуратно плюнул на камешек, немного отклонившись назад для страховки. После того, как его слюна попала на кусочек карбида, сначала не произошло ровным счетом ничего. Но, через несколько секунд, камешек в руке Курта как будто ожил, стал сильно пузыриться, шипеть, при этом обильно выделяя в воздух непрозрачный дымок белого цвета. От неожиданности Курт даже выронил камешек на плиту и с опаской сделал пару шагов назад, продолжая наблюдать за ним с большим интересом. Все остальные, раскрыв рты, тоже внимательно следили за происходившим, не решаясь подойти ближе. Побурлив так примерно минуту, камешек перестал пузыриться, вновь обретя свое безобидное с виду первоначальное состояние. Но было хорошо заметно, что он несколько уменьшился в размерах, слюна с его поверхности полностью испарилась, и, кроме того, все присутствующие вдруг ощутили весьма неприятный химический запах, оставшийся после произошедшего.
