скрывалъ себя ни на-волосъ; и обнаружилъ себя до сокровенн?йшихъ изгибовъ своей души. Онъ говорилъ о себ? безъ умолка, то на простонародномъ язык?; щеголяя площадными выраженіями, то на утончонномъ язык? св?тскихъ людей высшого полета. Приказавъ, наконецъ, чтобы къ пяти часамъ утра все стояло на ногахъ, онъ пожелалъ миссъ Шарпъ спокойной ночи и над?лъ колпакъ.
— Вы проспите съ ключницей эту ночь, миссъ гувернантка, сказалъ онъ. Постель велика. Хватитъ штукъ на пять. Леди Кроли умерла въ ней. Прощайте.
Съ этими словами, сэръ Питтъ махнулъ рукой, и немедленно исчезъ въ свою спальню. Старуха Тинкеръ, съ ночникомъ въ рук?, повела свою спутницу наверхъ по каменнымъ ступенямъ, мимо огромныхъ дверей и покоевъ, гд?, повидимому, никогда не было сл?довъ движенія и жизни. Наконецъ, он? пришли въ большую угольную спальню, гд? леди Кроли испустила свой посл?дній духъ. Постель и комната были угрюмы, мрачны, погребальны, и можно было подумать, что не только умерла зд?сь леди Кроли, но что духъ ея витаетъ и теперь въ этихъ четырехъ ст?нахъ. При всемъ томъ, Ребекка вб?жала въ эту храмину съ д?вическою р?звостью, и покам?стъ старуха д?лала свой окончательныя приготовленія на сонъ грядущій, она усп?ла обревизовать шкафы, комоды, буфеты, и пыталась отпереть ящики; которые были заперты. Мрачныя картины на ст?нахъ и принадлежности фамильного туалета тоже не ускользнули отъ вниманія любопытной д?вицы.
— Я никогда не ложусь спать, не успокоивъ напередъ своей сов?сти, сказала старуха. Сов?тую и вамъ, миссъ, подражать моему прим?ру.
— Моя сов?сть всегда спокойна, бабушка Тинкеръ; покорно васъ благодарю. А вы лучше раскажите-ка мн?; милая мистриссъ Тинкеръ, все, что вамъ изв?стно о сэр? Питт? Кроли и вдовствующей леди Кроли; это должно быть очень интересно.
— Много будете знать, миссъ, скоро состар?етесь, отв?чала Тинкеръ брюзгливымъ тономъ. Ночь даровалъ вамъ Господь Богъ для успокоепня усталыхъ костей, а не для пустой болтовии. Ложитесь, миссъ.
Ребекка представила энергическое возраженіе, но ужь не получила никакого отв?та, потому-что старуха, оборотясь къ ст?н?, захрап?ла во всю носовую завертку. Несмотря на совершенн?йшее спокойствіе сов?сти, молодая д?вушка долго, очень долго не могла заснуть на этомъ новомъ м?ст?. Она думала о завтрашнемъ дн?, о новомъ мір?, куда влечетъ ее судьба, и о в?роятности на усп?хъ жизни среди новыхъ людей. Ночникъ дымился и трещалъ въ глиняной плошк?; каминъ отражалъ гигантскую мрачную т?нь на старые полусгнившіе узоры, вышитые, безъ сомн?нія, рукою покойной леди, и на два миніатюрные нортрета молодыхъ мужчинъ, изъ которыхъ одигъ былъ въ костюм? оксфордского студента, а другой въ красгой солдатской куртк?. Посл?дній сд?лался для Ребекки предметомъ сонныхъ грезъ и мечтаній.
Ровно въ четыре часа, лишь только розовый св?тъ озарилъ мрачныя зданія на Большой Гигантской улиц?, старуха Тинкеръ воспрянула отъ глубокого сна, и, разбудивъ свою спящую подругу, приказала ей готовиться къ отъ?зду. Зат?мъ мистриссъ Тинкеръ отперла въ коридор? огромную жел?зную дверь, при чемъ громкій стукъ пробудилъ со вс?хъ сторонъ усыпленное эхо, и поб?жала на Оксфордскую улицу нанять съ биржи походный экипажъ. Н?тъ надобности прибавлять, что взятой извощикъ простоялъ зд?сь всю иочь, въ надежд?, что какой-нибудь молодой запоздалый гуляка, при возвращеніи домой изъ трактира, потребуетъ его услугъ и наградитъ его съ щедростью пьяной руки.
И н?тъ никакой надобности распространяться, что упомянутый извощикъ, если таковыя надежды д?йствительно гомозились въ его душ?, былъ жестоко обманутъ въ своихъ ожиданіяхъ, потому-что достойный баронетъ, которого довезъ онъ до Сити, не далъ ему ни одного пенни сверхъ положенной таксы. Напрасно б?дный ванька хлопоталъ, шум?лъ, бурлилъ и угрожалъ даже побросать въ канаву вещи миссъ Шарпъ, если не дадутъ ему на водку, сэръ Питтъ Кроли остался непоколебимъ, какъ гранитъ.
— Ничего, братъ, не сд?лаешь, сказалъ ему одымъ изъ ямщиковъ конторы дилижансовъ, это, в?дь, сэръ Питтъ Кроли.
— Такъ, Джой, такъ, любезный, отв?чалъ баронетъ одобрительнымъ тономъ, съ меня ему нечего сорвать.
— Да, сударь, мы вс? знаемъ, что съ васъ взятки-то гладки! сказалъ Джой, оскаливая зубы и укладывая чемоданъ баронета на кровлю дилижанса.
— Кондукторъ, взять для меня м?сто внутри кареты.
— Слушаю, сэръ Питтъ, отв?чалъ кондукторъ, притрогиваясь къ полямъ своей шляпы, и съ трудомъ скрывая внутреннюю досаду.
Д?ло въ томъ, что это м?сто было об?щано молодому студенту изъ Кембриджа, отъ которого кондукторъ над?ялся получить дв? лишнихъ кроны. Для миссъ Шарпъ тоже отвели м?сто въ карет?, насупротивъ сэра Питта Кроли.
Что жь теперь, благосклонный читатель? Описывать ли мн?, какъ молодой джентльменъ изъ Кембриджа, кип?вшій негодованіемъ противъ баронета и кондуктора, взгромоздился, наконецъ, съ своими фраками и шинелями, наверхъ дилижанса, и какъ потомъ онъ помирился съ своимъ положеніемъ, когда, всл?дствіе непредвиденныхъ обстоятельствъ, перем?стилась къ нему и миссъ Шарпъ, которую онъ посп?шилъ закутать своею шинелью? Говорить ли, какъ ус?лись на своихъ м?стахъ толстый джентльменъ, страдавшій одышкой, и жирная вдовица съ красными, отвислыми щеками, объявившая, что ей никогда не приходилось терп?ть дорожныхъ безпокойствъ, и какъ потомъ дилижансъ помчался мимо биржи и Б?лого Медв?дя въ Пиккадилли, постепенно оставивъ за собою Рыцарскій мостъ, Королевскіе сады, Терегемскіе луга, Брентфортъ, Багсготъ, и прочая, и прочая? Увы! н?тъ теперь ни дилижансовъ; ни каретъ на огромныхъ протяженныхъ, искрещенныхъ и перер?занныхъ жел?зною дорогой! А давно ли?.. Сколько разъ даже писателъ этихъ страницъ катился по гладкому шоссе въ спокойныхъ экипажахъ и предавался сладостнымъ мечтамъ, разсуждая о сует? мірской подъ звукъ колесъ, разбивавшихъ и растиравшихъ св?жій щебень! Сладкія, незабвенныя воспоминанія! Куда теперь д?вались наши гладкія дороги, и съ ними веселыя приключенія на станціяхъ и въ трактирахъ? Гд? теперь наши честные, красноносые извощики, съ которыми, бывало, летишь стр?лой въ Тельси или Гринвичъ?.. Куда д?вался добрый старикъ Уэллеръ съ его трехъ- этажнымъ подбородкомъ? Живъ онъ или умеръ?.. Куда разбрелись буфетчики на придорожныхъ трактирахъ и содержатели постоялыхъ дворовъ, буфетчики и содержатели съ синими носами? Увы! все исчезло, все потонуло въ бездн? в?чности; и скоро челов?ческое ухо не будетъ бол?е слышать звуковъ полночного рожка, и челов?ческій глазъ не увидитъ бол?е шоссейныхъ заставъ съ ихъ живописными будочками, откуда, въ былыя времена, съ такимъ достоинствомъ и важностью, выходилъ философъ, презр?вшій суету мірскую, отворять ворота для про?зжавшого экимажа.
Прочь; прочь печальныя мысли! Вооружимся эгидой философической премудрости, и маршъ впередъ, по гемпширской дорог?, на «Королевину усадьбу», куда сп?шитъ наша героиня.
ГЛАВА VIII
Изліяніе бол?зненныхъ ощущеній въ дружеское сердце
«Милая, несравненная Амелія,
безц?нный, незабвенный другъ мой!
«Съ грустью и отрадой вм?ст? принимаюсь за перо, чтобъ отвести душу откровенной бес?дой. Какая перем?на, ахъ, какая страшная перем?на въ судьб? безпріютной спроты! Не дал?е какъ вчера, я была все равно, что въ кругу своихъ родныхъ, въ обществ? милой, н?жной, обожаемой сестры, а теперь я одна въ ц?ломъ мір?, безъ друзей и безъ сердца, способного сочувствовать моему горю.
«Не стану расказывать, въ какихъ слезахъ и въ какой тоск? провела я роковую ночь, разлучившую меня съ вашимъ благословеннымъ семействомъ. Упоенная радостью и счастьемъ, ты должна была въ этотъ самый вечеръ ?хать на балъ съ женихомъ своимъ и матерью, и я думала о теб? всю ночь, воображая миссъ Амелію лучшимъ украшеніемъ великол?пного общества. Подъ?хавъ въ вашей карет? къ городскому дому сэра Питта Кроли, я была сдана съ рукъ на руки старому баронету; причемъ кучеръ Джонъ нагрубилъ мн? самымъ
