-- Никак.
-- Почему? -- удивленно поднял бровь Историк, -- это ваш единственный шанс.
-- Этот единственный шанс отсвечивает неопределенным исходом.
-- Договоритесь с ненавидящими Рим царями. Союз с Филиппом V Македонским и Антиохом Великим способен...
-- Только не с Антиохом. Не тот характер. К тому же он занят, ведет войну с Египтом, довольно неудачно, за несколько дней до победы Ганнибала при Тразименском озере, проиграл битву при Рафии. Не до того ему сейчас. А Филипп и так дружит с Ганнибалом, да вот только ему не дают развернуться этолийцы, которые дружат с Римом.
-- Ну, знаете, -- воскликнул Историк, -- я что-то вас совсем не понимаю. Та партия, которую вы собираетесь начать, в моих глазах совсем бесперспективна. Уж если вы отвергли Ганнибала. Да тот же Пирр имел побольше шансов на успех!
-- Вот это я и собираюсь проверить. Кто что имел. Перед началом партии. Вам самому не любопытно? Ваши подопечные отлично потрудились. Изложенное здесь, -- Игрок перевернул несколько страниц, -- настолько путано, что истину придется выискивать буквально, днем с огнем. Я собираюсь сделать это. А уж потом прикидывать все шансы.
Историк молчал, внимательно глядя в глаза собеседнику.
'...Кто ты такой, ублюдок?!'
'Судья...'
-- Ну что, вы принимаете мой вызов?
-- Да, умеете заинтриговать. Только мне кажется, Игрок, вы открыли книгу не на той странице. Начать следует раньше. Немного раньше...
Часть первая
Глава 1. Халкедон[11]
. Лето года 667-го ab Urbe condita[12]
-- Ты так спокойно говоришь об этом, Фимбрия. Словно комара прихлопнул, -- процедил сквозь зубы трибун Квинт Сев
Легат Гай Флавий Фимбрия, обвел взглядом собравшихся в палатке шестерых трибунов[13]
и примипила[14]
. Севера никто не поддержал, все подавлено молчали, чьи-то глаза сверлили землю, чьи-то расширились от ужаса.
-- Я отрубил ему голову, когда он пытался спрятаться от меня в колодце. Бросил ее в море, а тело оставил без погребения. Да, я прихлопнул комара, эту алчную кровососущую тварь! Который, по глупости своей, уже растерял четверть армии, ни разу не вступив в бой! И вы, чистоплюи, еще вчера бывшие заодно, теперь осуждаете меня? Что, жижа по ногам потекла?
-- Я думаю, все поддержали бы тебя, -- ответил Север, -- если бы ты силой заставил Флакка подписать сложение полномочий в твою пользу. Но зачем его было убивать? Убивать бегущего. Пускай бы и сидел в том колодце. Чем он мог нам помешать?
-- Если бы он вернулся в Рим, под крылышко упыря Цинны, и я, и ты, Север, все мы стали бы вне закона. Ты прекрасно это знаешь. Его нельзя было оставлять в живых.
-- А так нас погладят по головке, -- усмехнулся Север, -- ты что же, думал, никто не узнает? Нас тут восемь тысяч. И еще столько же за проливом, грузятся на корабли. Глаз и ушей достаточно. Существовало множество способов решения проблемы, а ты выбрал самый... простой. Тебя несправедливо обидели, ты отомстил. Замечательно. Только при этом ты совершил святотатство, и тебе нет дороги в Рим. Сулла тоже мечтает укоротить тебя на голову, ведь он знает, как ты отличился в избиении его сторонников. Что ты собираешься делать дальше, Фимбрия?
-- Воевать с Митридатом, для чего я и присоединился к походу, - невозмутимо ответил Фимбрия, -- вопрос в том, что собираетесь делать вы?
Трибуны молчали. Пятеро из них были очень молоды, не старше двадцати лет, и лишь недавно начали свою карьеру, будучи избранными на эту должность. Никакого военного опыта у них не было.
-- Может быть, мы спросим мнение солдат? -- Фимбрия перевел взгляд на примипила, стоявшего чуть в стороне.
Примипил Тит Сергий Назика[15]
, Носач, старший из центурионов легиона и старший по возрасту из присутствующих, был, тем не менее, довольно молод для своей должности. Ему было всего сорок пять лет. Он был из тех бедняков, что рекой хлынули в легионы Гая Мария после реформы, отменившей имущественный ценз для легионеров. Носач прошел весь путь от рядового до примипила, наивысшей для солдата ступени, всего за двадцать лет, что говорило о его недюжинной доблести и талантах, ибо в те годы старшими центурионами служили мужи, близкие к шестидесятилетнему возрасту, начавшие службу еще задолго до преобразований Мария.
Тит Сергий был прямолинеен и прост, бесконечно предан партии Мария, но всем нутром презирал марианцев, подобных покойному консулу Валерию Флакку -- глупых, алчных, надменных богачей, совершенно не сведущих в военном деле, но назначаемых командующими за свои связи и деньги.
-- Ты знаешь мнение солдат, Фимбрия, -- сурово заявил Носач, -- иначе никогда не затеял бы свершенное. Хочешь, чтобы я высказался при этих юнцах? Хорошо. Солдаты предпочитают тебя. Ты в деле проверенный. Солдатам не нравится, когда тупоголовый сенатор, торопящийся за венками и триумфами топит их в шторм при переправе в Грецию, когда можно было подождать месяц до ровной погоды. Солдатам
