-- Ты продолжаешь смотреть на меня, как на выходца из Тартара, - недовольно заявил Прим.
-- Тарквиний, оставь нас, -- спокойно сказала Ливия, пропустив слова костоправа мимо ушей.
Привратник удалился, по-стариковски ворча себе под нос, что не пристало благородной домне[117]
принимать ночью посторонних мужчин.
-- Может быть, впустишь?
Ливия посторонилась, и Прим вошел в ее комнату. Покои, которые хозяйка оставила для себя, были не слишком велики и занимали наиболее удаленную от улицы часть дома. Две комнаты были украшены фресками на стенах, изображающими сценки морских путешествий. Здесь были корабли под парусами, ветры, изображенные в виде голых кудрявых крепышей с надутыми щеками, морские чудища, киты и гигантские осьминоги, непременный Нептун с трезубцем. Фрескам было много лет, некогда яркие краски выцвели, штукатурка кое-где потрескалась. Задняя комната была спальней хозяйки, а передняя превращена в рабочий кабинет, в котором Ливия принимала жильцов, взимала с них плату и разрешала их ежедневные проблемы. То проломиться гнилая ступенька на внешней лестнице, и кто-то пересчитает все кости, то обитатели самого верхнего этажа приобретут привычку выплескивать помои прямо во внутренний двор инсулы, построенной, как и большинство других жилых домов в форме квадрата с открытым внутренним пространством, атрием. Одни жильцы совершенно спокойны и ненавязчивы, другие напротив, столь шумны и склочны, что с лихвой компенсируют незаметность первых. Одни исправно платят, из других плату приходится выколачивать, что вынуждает время от времени нанимать вышибалу, каковой постоянно в этом доме не содержался. Не самое спокойное заведение, хотя управлять им попроще, чем, к примеру, таверной.
Ливия давно привыкла справляться со всем сама. Отсутствие мужчины вовсе не тяготило ее, никакие хлопоты не могли бы омрачить размеренной жизни, если бы не появляющийся на пороге, раз в несколько лет, Аппий Прим.
Костоправ, будто у себя дома, прошел в спальню и довольно бесцеремонно растянулся на ложе.
-- Устал что-то.
Ливия прислонилась к дверному косяку и сложила руки на груди. Ее лицо было совершенно бесстрастно, из-за чего злые языки разносили сплетни, что это никакое не лицо, а маска. Если бы они знали, как недалеки от истины!
-- Ты встретил его?
-- Да.
-- И что?
Аппий потянулся.
-- Мило поболтали. Вполне разумный малый, говорить с ним можно. Но он никто. Мне нужен Телесин.
-- Почему он?
-- Похоже, у самнитов он единственный остался в авторитете. Тебе что-нибудь известно о нем?
-- Немногое. Телесин в Рим не приедет.
-- Я знаю.
Аппий взял с блюда, стоящего на маленьком столике возле ложа, большое красное яблоко и вкусно захрустел. Ливия терпеливо ждала продолжения.
-- Дела идут не слишком хорошо. Я бы даже сказал, скорее плохо.
-- Иначе бы ты не появился здесь, -- заметила Ливия.
-- Ты не рада меня видеть?
-- Я слишком долго живу спокойной размеренной жизнью. У меня крыша течет, на втором этаже пол пора перестилать, скрипит. Ко всему, пустила два месяца назад нового жильца, так он чеканщик, работает дома, мне и в голову не пришло, как это будет. Целыми днями стучит. У меня уже и ночью в ушах звенит.
-- Сочувствую, -- саркастически хмыкнул Прим, -- сожалею, что опять придется тебя потревожить.
-- Ты только это и умеешь... Ладно, Прим, я еще не забыла, как меня зовут и зачем я здесь.
-- Зато забыла, как зовут меня, -- одобрительно кивнул головой Аппий, -- молодец.
Ливия улыбнулась.
-- Я даже мысленно тебя называю Аппием. Хорошо меня выучил.
-- Никогда в тебе не сомневался.
-- Ты просил устроить встречу с самнитом, я ее тебе устроила. Дальше что?
-- Он вообще-то оск, -- уточнил Аппий, -- как мы недавно выяснили. Дальше я поеду с ним в Беневент. Ты ведь, как всегда права. Телесин в Рим сам не поедет. Придется тащиться к нему, в Беневент. Этот парень, Армилл, дал понять, что если проситель на этот раз я, то и шевелиться пристало мне. Что ж, справедливо, но они там немного оторвались от реальности. Сейчас ситуация, совсем не как три года назад, и эта горстка толи отчаянных храбрецов, толи отчаянных идиотов, а скорее все вместе, погоды не сделает. Телесин не столь сейчас важен, как важен был Муцил. Не тот размер. Мне нужны выходы на рыбу покрупнее. На Сертория.
-- Марианцы не станут с тобой разговаривать.
-- Прямо сейчас, нет, -- согласился Аппий, -- боюсь, что и через самнитов их не проймешь. Но когда мужчины бессильны, в игру вступают женщины, не так ли, Ктимена?
