и заинтересованно спросил: – А дальность стрельбы можно как-то регулировать?
– Разумеется. Все зависит от веса камня. Захотим выстрелить дальше – камень выберем легче. Думаю, здесь все понятно. Надо будет заготовить снаряды разных калибров. – Каширский вновь взялся на карандаш. – Опорной осью у нас будет задний мост грузовика, мы нашли его неподалеку от штольни, в которой делали арбалеты. В качестве того и другого плеча используем балки стропил от навеса в штольне. Кроме того, у нас должно быть какое-то подобие чаши, чтобы закладывать в нее снаряд. Для этих целей мы используем колпак от автомобильного колеса и прикрепим его болтами к длинному плечу. Нужна еще опорная конструкция, чтобы камнемет не опрокинулся во время стрельбы. Но этим можно заняться попозже.
Артем взял в руки чертеж, изучил его, потом вернул профессору:
– Выглядит все это, конечно, не ахти как красиво и весить будет, наверно, тоже будь здоров, но меня это мало волнует. Меня волнует, как мы спустим эту конструкцию вниз, к мосту?
Каширский улыбнулся:
– Этот вопрос мы уже обсудили с Евгением Александровичем. Все детали они изготовят в мастерской, а потом спокойно спустят их вниз. Вместо тележки используют все тот же задний мост.
– Великолепно! – Артем пожал руку профессору, а потом неожиданно для себя обнял его за плечи и сказал: – Вы не просто герой, Юрий Федорович, вы уже дважды герой. И чует мое сердце, что на этом вы не остановитесь.
– Знаете, Артем, – профессор вынул трубку изо рта, – по правде сказать, я никогда не замечал у себя склонности к убийству, и поэтому моя странная и весьма энергичная деятельность в определенном направлении меня же и настораживает. Оказывается, я знаю громадное количество способов убивать людей.
– В данном случае это не люди, а бандиты, – перебил его Артем, но профессор поднял ладонь, прося не мешать.
– Вот, к примеру, вы слышали, что такое «греческий огонь»?
– Слышал, кажется, еще в школе.
– А ведь он был не менее эффективен, чем напалм. Древние использовали нечто вроде огнеметов, которые устанавливались на кораблях. Мы с Евгением Александровичем думали над чем-то подобным, но пока ничего не придумали. – Каширский заглянул в чертеж. – Конечно, наша машина не идет ни в какое сравнение с теми осадными орудиями, которые использовались не только в Средние века, но гораздо раньше. С их помощью удавалось перебрасывать через крепостные стены даже трупы лошадей, чтобы в осажденном городе или замке не началась эпидемия чумы. А сколько, вы думаете, весит лошадь?
– Может, лошади в то время были не такими уж и большими? – предположила Агнесса.
– Лошадь, которая несла на себе всадника в доспехах и с оружием, не могла быть маленькой, – заметил Шевцов. Он доел кашу и поднялся на ноги. – Ну что, Сергей, давай начнем. Не хотелось бы опять работать всю ночь напролет.
Малеев коротко кивнул в сторону штольни.
– Я только что оттуда. Проверил, чем занимается Синяев. Спит, бедолага, и храпит, как сотня бурлаков на Волге.
Шевцов покачал головой:
– Похоже, что для начала нам придется запастись ведром холодной воды, – сказал он и стал подниматься вверх по тропе, ведущей к штольне, где располагалась мастерская по производству арбалетов, а теперь еще и камнемета.
Артем лежал в укрытии среди камней и разглядывал противоположный берег ущелья.
Сожженные грузовик и штабель досок все еще курились. Сильная вонь от горелой резины перебивала все остальные запахи. Артем перевел взгляд на выступ скалы, за которым бандиты спрятали джип, и стал думать, каким образом его уничтожить, но вскоре решил выкинуть из головы эту мысль. Лучше сосредоточить все внимание на мосту. Зачем вести войну на истребление, если у противника гораздо больше шансов выиграть ее?
Он прошел с километр вниз по течению реки и выбрал точки, откуда арбалетчик смог бы стрелять по целям, не подвергаясь опасности. Артем, конечно, понимал, что бандиты не настолько глупы, чтобы играть роль пассивной мишени. Они предпримут действенные меры для укрепления обороны, и нынешний успех команды Артема обусловлен только неожиданностью нападения: мышке удалось чувствительно укусить кошку.
Попутно с разведкой ближайших окрестностей Артем выяснил, что противник тоже не теряет бдительности. Стоило ему случайно высунуться из-за камней, как по нему тут же открыли прицельный огонь, и только присущая ему быстрота реакции спасла его от пули в лоб. Что ж, это был еще один повод упрекнуть себя в излишней самонадеянности и постараться больше не рисковать.
Затем он устроился поудобнее среди камней и стал рассматривать мост, который продолжал зиять провалами, но сегодня их было значительно меньше, чем вчера. Артем понимал, что необходимо что-то срочно придумать, но ничего путного, кроме как поджечь мост, в голову не приходило. Артем попытался сосредоточиться и просчитать все выгоды подобного решения. Кажется, можно найти достойное применение найденным бочкам с соляркой... Он прикинул на глаз расстояние до деревянного настила – метров сто, не больше. Если бочку хорошенько подтолкнуть, она скатится вниз по уклону... Он почесал в затылке и озадаченно хмыкнул. Идея неплохая, и попробовать устроить пожар теперь уже на мосту все-таки стоило бы.
Подошел Каширский, чтобы сменить Артема на посту. Таранцев посмотрел на его гладко выбритые щеки и удрученно покачал головой:
– Смотрю на вас и сам себя ругаю: ну что мне стоило захватить свой портфель из вертолета. Ведь там у меня и мыло, и бритва... Терпеть не могу ходить обросшим, но вот приходится...
Профессор провел ладонью по подбородку.
– Я тоже страшно не люблю ходить небритым. У меня швейцарская механическая бритва. И я ее наличие контролирую столь же тщательно, как, допустим, носовой платок или средства от давления. – Он усмехнулся. – Хотя, по правде, бритва для меня важнее. Если хотите побриться, то возьмите ее в кармане моего жилета. Там, в нашем убежище. – Он махнул рукой в сторону их не слишком уютного укрытия.
Артем кивком поблагодарил его и, указав Каширскому на места расположения предполагаемых наблюдательных постов противника, сказал:
– Кажется, сегодня они ничего на мосту делать не будут. Сейчас я схожу в лагерь, приведу в порядок физиономию и посмотрю, сколько имеется бочек солярки. Если вдруг бандиты вздумают каким-то образом перейти на этот берег, не изображайте из себя героя и сразу же уходите в тайгу. Главное, держитесь подальше от дороги. И если получится, оповестите об этом женщин. Пусть тоже удирают в лес. Бандиты, несомненно, кинутся в погоню, поэтому лучше отходить по одному, чтобы рассредоточить их силы по тайге. Тогда будет легче найти на них управу.
Каширский кивнул в знак согласия, но высказал свои соображения:
– У меня есть мысль, как задержать их на некоторое время. Допустим, система ловушек на подходе к нашему убежищу... Как вы на это смотрите?
– Только положительно. Я скоро вернусь, и тогда мы обсудим кое-какие моменты, хорошо?
– Хорошо, – ответил Каширский и приложил руку к виску. – Разрешите заступить на пост?
– Разрешаю. – Артем проследил за тем, как профессор устраивается в укрытии, и направился к убежищу, от которого доносились запахи кострового дыма и каши с тушенкой. Женщины готовили ужин...
В самом убежище он обнаружил Агнессу и Ольгу. Они встретили его улыбками, а, увидев, что он достал из кармана профессорского жилета бритву, многозначительно переглянулись.
– Артем, хотите чаю? – спросила Ольга.
– Хочу, – откликнулся он с готовностью, – только через несколько минут. – И с бритвой в руках направился к озерцу.
Когда он отошел на достаточное расстояние, Агнесса сказала Ольге:
– Тебе не кажется, что Артем очень странный человек? С одной стороны, явный борец по натуре, а с другой – этот взгляд... Честно сказать, иногда меня мороз пробирает, когда он смотрит на меня. Жесткий взгляд, почти жестокий, а иной раз совсем беспомощный, почти детский. Такое впечатление, что его крепко обидели или не слишком любили в детстве...
Ольга, склонив голову, усиленно терла песком дно ведра, очищая его от подгоревшей каши. Но Агнесса явно ждала ответа, и Ольга, не поднимая глаз, сказала:
– Ты права, я почти уверена, что ему пришлось многое пережить. И приятного в его жизни было, скорее всего, гораздо меньше, чем неприятного.
Агнесса слегка улыбнулась, заметив, что Ольга с неохотой поддерживает этот разговор.
– Он и вправду воевал в Афганистане?
– Воевал, но недолго, – кивнула Ольга. – Больше в Чечне.
– Тогда все понятно, – Агнесса присела рядом с ней, – он просто морально истощен. Я встречала подобных людей. Такое впечатление, что они на грани душевного надлома. Ты говорила ему, что нельзя уходить в себя, замыкаться на своих проблемах?
– Он не настолько со мной откровенен, чтобы говорить на такие темы.
Агнесса покачала головой:
– Но он тебя выделяет, тут и ежу понятно. Мне ж его просто очень жалко. Нехорошо человеку так замыкаться в себе, подавлять свои эмоции. Это все равно, что закрыть клапан у скороварки. У меня однажды такое случилось. Борщ варила, так он весь разлетелся по кухне. Натюрморт получился потрясающий... – Она состроила нарочито брезгливую гримасу. – Надеюсь, когда твой Артем взорвется, меня рядом не будет.
Ольга резко подняла голову:
– Агнесса, не мели ерунду. Если он и нервничает, то только потому, что очень переживает за нас. Он – порядочный и справедливый человек. И никому из нас не причинит вреда, я просто чувствую это.
Агнесса поджала губы, хотела что-то возразить, но в этот момент появилась
