– А потом, – признался Ваня, – ты мне понравилась. Ты хорошая! Разве ты можешь быть злой царицей?
– Не могу, – согласилась Веста. – Так почему же ты меня спросил, не Рогнеда ли я?
– На всякий случай, – развел руками Иван.
Вид при этом у него был такой виноватый, что волчица, как ни крепилась, не могла не расхохотаться.
– Мое настоящее имя не Громовеста, – призналась она через некоторое время, – Громовеста – прозвище, которое я получила в изгнании.
– А как тебя зовут на самом деле? – спросил Ваня.
Волчица грустно усмехнулась:
– Когда-нибудь узнаешь. Но пока я всего лишь Веста, да и только.
Иван думал, что бы такого сказать ей хорошего, но ничего не придумал и просто погладил по голове. Веста потерлась носом о его руку и закрыла глаза.
– Максюта с тестем обещались привести кобылиц к вечеру, – сказал Иван после некоторого молчания, – а сейчас еще даже не полдень. Что будем делать?
– Я бы сказала, что тебе будет полезно погулять по городу, – проговорила Веста сонным голосом, – но, зная твою любовь к разного рода приключениям, я все-таки предлагаю нам отправиться разведать, что сейчас творится в стане Елисея.
– Ты предлагаешь поехать в Медное царство? – испугался Ваня. – Но мы не успеем вернуться обратно до заката!
– Конечно нет! – фыркнула волчица. – Нам и не нужно туда ехать. Но будет неплохо, если мы отправимся навстречу медному войску. Я сомневаюсь, чтобы царица Рогнеда сама встала во главе армии, она предпочитает руководить военными действиями из Медного замка, но мне точно известно, что среди прочих воинов будет ее сын, царевич Пересвет, – тут Веста улыбнулась, – он совсем не такой, как мать. Пересвет не хотел идти воевать с царем Кусманом, которого знал с самого детства, но Рогнеда приказала ему идти в бой. И он не посмел ослушаться.
– И что же ты хочешь сделать? – спросил Ваня.
– Мне нужно с ним повидаться, – сказала Веста, – быть может, я смогу уговорить его сложить оружие и отказаться от войны с Золотым царством.
– Это ты хорошо задумала, – одобрил Ваня, – только скажи на милость, что изменится оттого, что один из воинов повернет назад?
– Э, нет, – хитро улыбнулась волчица, – это не просто воин. От него зависит многое, в том числе и исход войны.
Больше она ничего не стала рассказывать, встала на ноги, потянулась и посмотрела на Ваню:
– Садись, что ли.
Ваня сел, обнял Весту одной рукой. Она легко сорвалась с места и помчалась к городским воротам. Только спустя какое-то время Иван догадался спросить:
– Слушай, а зачем мы вообще заезжали в Золотое царство? Если ты решила поехать к этому Пересвету, то для чего нам было делать крюк?
Веста помолчала и ответила так тихо, что Ваня скорее догадался, нежели услышал, что она говорит.
– Мне нелегко встречаться с Пересветом. Очень нелегко.
Иван недоуменно кивнул и больше не стал ее ни о чем спрашивать. Быстро промелькнул темный лес, и замаячило вдали большое пшеничное поле. Ветер бил в лицо, стебли травы стегали голые ноги, снова придавила жара, да так, что трудно было и вздохнуть. Веста бежала все быстрее и быстрее, выбирая самые короткие, пусть и самые непроходимые тропы. Она лихо перемахивала через буреломы, продиралась сквозь колючий кустарник, по брюхо брела в болоте. В конце концов Ваня не выдержал:
– Полегче! Я так больше не могу, Веста.
– Времени мало, – возразила волчица, но стала бежать куда как осторожнее.
Прошел час или немногим больше, солнце поднялось высоко над верхушками деревьев. Стало еще жарче, но тут же повеяло легкой прохладой: справа показалась река. Вдоль берегов тянулись густые заросли осины, рябины и черемухи, кое-где виднелся иван-чай. Веста подбежала к воде, сделала несколько жадных глотков и уже куда как бодрее побежала вперед.
– Далеко нам еще?
– А я почем знаю, – огрызнулась Веста, – это смотря, как медное войско движется. Может, они в сутки по сто верст отмахивают, а может, разбили лагерь там же, где мы их видели.
– Ясно, – кивнул Иван, утомленный и жарой, и долгой дорогой, – извини.
– За что? – удивилась волчица.
Но Ваня не успел ответить, потому что в следующий миг Веста едва не сорвалась вниз с обрыва. Удержалась, царапая когтями твердую землю, взвыла гортанно и упала без сил. Дышала она тяжело, с языка капала слюна. Ваня, кубарем с нее скатившийся, сел рядом на корточки и стал осторожно перебирать длинную белую шерсть, стараясь успокоить волчицу. Она благодарно на него посмотрела и тихо сказала:
– Извини. Чуть было нас обоих не сгубила.
– Ничего, – улыбнулся Иван, – все живы.
