— А за мной придёт валькирия, если я паду в бою? — задумчиво спросил я.
— Уээээ… — уныло и совсем не романтично ответил Вадим.
Я вздохнул и пошёл на нос. В волнах по сторонам от наших кораблей кувыркались дельфины. Многим они нравятся, а я их всегда терпеть не мог. Склизкие рыбы… Я вообще-то знаю, что они млекопитающие, но они всё равно рыбы.
— Господи, какая мерзость, — пробормотал Вадим и, оттолкнувшись от борта усилием всего тела, отправился под мачту. Навстречу ему Ванька с Андреем тащили дымящийся вкусным паром бак с завтраком. — О-о-о!.. — прохрипел Вадим и, резко сменив направление, перекинулся через противоположный борт, как ветхий плащик. Ирка Сухоручкина подошла к нему и стала что-то говорить. Я не понял, что — Ленка обычным своим в таких случаях голосом заорала:
— Завтра-а-а-ак!!!
— Эй, эй, мне принесите! — рявкнул с кормы Басс.
— Что у вас на завтрак-то?! — окликнули нас с ладьи Ярослава.
— Я ещё пробу не снимал! — гаркнул я в ответ.
— А у нас — жареные бычки, — поделились с ладьи.
— Ну и ладно, — тихо буркнул я, отправляясь к котлу, возле которого, словно мухи, уже вились ребята и девчонки. Точно так же, как мух, Ленка шугала их деревянным черпаком. Басс взывал с кормы:
— Про меня не забудьте, слышите, ну, эй!!!
— А у нас скоро выпускные экзамены, — вдруг вспомнила Танюшка. Я промолчал.
Ленка приготовила гречку с жареным луком и копчёным мясом. Я встретился глазами со взглядом Вадима и, философски-сочувственно пожав плечами, передал миску Татьяне.
Мы уселись у борта. Ингрид с миской в руках поспешила к изнывающему у руля Игорю.
— Мне что-то Сергей вспомнился, — Танюшка достала ложку. А я наоборот — отложил и сердито спросил:
— Ты что, Тань, нанялась мне настроение испортить?!
— Ешь, — мирно предложила она, — не буду больше… Лен, а Лен, а попить что-нибудь есть?!
— Вода, — откликнулась Ленка, накладывая кашу Олегу Крыгину. Последним, в воспитательных целях. — И кстати уже того. Подтухшая.
— Э-эй! — заорал я, поворачиваясь. — Долго ещё?! У нас вода тухнет!
— Пастораль… — вполголоса заметила Танюшка. — 'Манькя, сольцы займи! — А чаво ж, Танькя, заходь!'
— К вечеру доберёмся!!! — заревел со своего драккара Лаури так, что все дельфины разом нырнули и долго не появлялись.
Удовлетворённо кивнув, я повернулся к Танюшке.
— Вот что, Танькя, — задумчиво сказал я. — Зимой пойду Сергея искать. Устроимся на стоянку — и пойду. Год не виделись, сколько можно?!
— Я с тобой, — тут же отреагировала она.
— Пойдём, — согласился я. — Ещё бы Андрея отыскать, но тут я даже близко не представляю, где его носит…
Я ждал, что она упомянет Саню, но Танюшка благоразумно промолчала, выскребая ложкой остатки каши. Я наконец тоже занялся кашей напрямую — и как раз успел доесть её, когда на драккаре Тиля мощно и монотонно заревел рог.
Я вскочил, отбрасывая миску. Начался гомон, все бросились к борту… хотя с любого места когга можно было видеть причину переполоха. На драккарах и ладье паруса взлетели вверх; корабли ложились в дрейф.
— Спустить парус! К оружию! — крикнул я. — Живей!
Со стороны берега — до него было километра два, мы шли параллельно — вылетев из какой-то бухточки, мчались клином восемь длинные крутобоких лодок, дружно и легко взмахивавших шестью парами вёсел каждая. Над лодками упруго развевались одинаковые флаги: чёрно-жёлто-белые с белым Андреевским Крестом в верхнем левом углу. Лодки казались маленькими, но злыми и опасными водными хищниками — вроде водомерок.
— 'Чайки', — выдохнул Видов. Он стоял возле меня. — Казаки…
— К оружию! — повторил я, наблюдая, как оба драккара шустро растопырили вёсла против абордажа, а вдоль бортов выстраиваются лучники. Странно, но мне как-то не верилось, что может произойти схватка. Мы русские, в конце концов, так что же нам — драться с русскими?! А ещё подумал: а ведь я вернулся на родную землю; все прошедшие годы — в Европе и в Европе…
И последнее, что я заметил ещё. На ладье Ярослава тоже не очень-то активно готовились к бою…
…Где-то подсознательно я ожидал увидеть колоритных казаков — как с иллюстраций к любимому мню 'Тарасу Бульбе'. Но, конечно, ребята на 'чайках' мало отличались от 'викингов' Лаури или Тиля, наших с Ярославом дружинников или вообще всех ребят, которых я тут видел. Ничего специфически 'казачьего' в них не было. Но зато их оказалось много — больше, чем нас. И они были неплохо вооружены. Во всяком случае, у них было не меньше двадцати аркебуз и арбалетов.
— Сто-ой! — крикнул, поднимаясь на ноги, один из мальчишек. Он вскочил на борт 'чайки', придерживаясь рукой за высокий нос. Смуглый, рослый, со светлым — типично казачьим на этот раз — чубом, мальчишка держал левую руку на рукояти меча. И улыбался. — Кого я вижу! — продолжал он, весело щурясь. — Тиль! Вот так встреча!
— Привет, Коля, — Тиль выпрыгнул на вёсла и, словно по плиткам паркета, подошёл по ним ближе к 'чайкам'. — Я не собираюсь ни на кого нападать сейчас. Меня перевоспитали, хочешь — верь, хочешь — нет… Мы с визитом вежливости. А где Андрей и Павел?
— Павел здесь, — Коля мотнул чубом. — А вместо Андрея теперь Марио. Андрей погиб прошлым летом.
— Сожалею, — Тиль неожиданно изящно поклонился, и я вдруг подумал, что не знаю, кем он всё- таки был там. — А что Ирина?
— Она пропала, — коротко ответил Николай, соскакивая на палубу 'чайки'.
Две с лишним сотни подростков — это много. Семеро командиров — это тоже немало. Ярлы Тиль и Лаури, князья Олег и Ярослав, атаманы Николай, Павел и Марио собрались на совет над морским берегом, где в Чёрное море с грохотом падал горный поток.
Ярлы и атаманы держались настороженно. Казачата давным-давно считали восточное и северо- восточное побережье моря своей вотчиной. Пираты же Средиземья и ярлы Севера и Запада весьма регулярно наведывались в эти воды, что приводило как к конфликтам разной степени кровопролитности, так и к кратковременным союзам против лезущих через Кавказ негров. Я так понял, что и Лаури был не без греха, а уж Тиль вообще прошлым летом убил нескольких человек Кольки, чуть не похитил его девчонку и сам потерял людей. Так что нам с Ярославом пришлось служить чем-то вроде амортизатора между полюсами.
Ну, впрочем, особо уж амортизировать оказалось нечего. С Нового Года казачата постоянно отбивали
