— Как это 'подожду'?! Ещё чего! Ещё нищие вшивые в моем доме не отдыхали! А ну, пошла вон отсюда!
— А иди ты, — вяло откликнулась Реана. — Прирежу на фиг. Особенно, если попытаешься позвать коричневых. Доступно?
— Ну зачем же так! — засуетился человечек. — Я же ведь не всерьёз, я же ведь пошутил это, а зачем же так сразу! Конечно, Оа свидетель, оставайся, я на стол накрыть прикажу…
— Валяй, — кивнула Реана. Устала она и правда зверски. Не столько физической усталостью, сколько эмоционально — от погони, от постоянного напряжения, от тупости окружающих…
— К тебе как обращаться? — спросила она, поднимаясь на второй этаж за семенящим проводником.
— Кайсале, с твоего позволения, госпожа, ткач Кайсале. А будет ли мне, недостойному, позволено узнать имя…
— Реана.
— Реана… Благодарю госпожа. Ты конечно, в своем праве скрывать подлинное имя, тут же ведь ещё и коричневые, да… Как тебе угодно, госпожа.
— Ты иди-иди, не застревай посреди лестницы. Дашь чистой воды — буду тебе дико благодарна.
— Да-да, непременно! Изволишь пообедать?
— Нет, — отозвалась Реана. Несмотря на скулящий желудок, обедать здесь не хотелось определенно. Рациональных мотивов этого нежелания Реана не обнаружила — и махнула рукой.
Кайсале провел её в просторное полупустое помещение (в этом мире, кажется, все помещения были полупустыми. И полутёмными). Единственным источником света было маленькое, как форточка, окошко, а роль интерьера выполняли лавка, сундук и стол — форм простых, как кирпич.
Реану поверг в восторг уже тот факт, что можно сесть и отдохнуть хоть немного, так что она ничуть не возражала, когда Кайсале со множеством извинений исчез за дверью, пообещав принести воды. Минут через пять Реана приняла горизонтальное положение на широкой лавке, одну руку закинула за голову, а другая легла на рукоять меча, отцепить который девушка поленилась. Она расслабилась, и, глядя в закопченный потолок, не заботилась о Кайсале, запропастившемся куда-то. И напрасно.
Прошло минут десять. Реана почти заснула, когда вдруг с улицы донесся низкий, масляный вопль — Сапома. Она подскочила, попутно закидывая на спину сумку и хватаясь за ножи. К окну кидаться не стала. Она видела то, что видела кошка на улице. И нельзя сказать, что зрелище было воодушевляющим: под дверями дома толклась городская стража.
— Разорви вас Таго! — выдохнула девушка. — Ну что за день сегодня такой!
От рыси она знала, что в доме есть черный ход, и поспешила туда — пока коричневые отвлеклись на Сапому-кошку. Похоже, они всерьез решили, что ведьма превратилась в рысь с целью скрыться с места преступления. Рысь развлекала публику достаточно долго, чтобы Реана успела выйти через заднюю дверь. Полсотни метров спустя одновременно ушла связь с рысью и коричневые снова сели на хвост.
Реана бежала, думая о том, как всё паршиво и как её всё достало. Она была устала и зла, и чувствовала, как с каждым шагом поднимается эта ледяная презрительная ненависть, которую так просто переплавить в магическую силу, в мощь разрушающей магии.
За очередным поворотом она остановилась. Не доставая оружия, она слушала, как приближается погоня, и улыбалась нехорошо. За спиной тихо прошуршали шаги, Реана обернулась.
— О, здравствуй! — сказал альдзелд.
— Стой смирно, — уронила она, снова переводя изумрудные глаза туда, где уже совсем близко слышались выкрики коричневых. Когда в проходе между домами из шикарного бронебойного камня показались самые рьяные преследователи, она не подняла даже руки, только ослепительно улыбнулась коричневым ледяной улыбкой, а они уже завопили в предвкушении победы. Стены обоих домов взорвались с грохотом, рвущим барабанные перепонки, завалив обломками камня метров пять улицы и всё, чему непосчастливилось там оказаться. Если кто-то и кричал вначале, услышать его всё равно было невозможно. Когда грохот камня улегся, только песок и щебень шуршали, осыпаясь, и из облака пыли стал слышен чей- то вой, вой боли и ужаса, он тянулся на одной ноте, всё громче, и обрывался всхлипом. Секунда молчания — и всё сначала.
Альдзелд прилип взглядом к завалу, пока странный звук не перерезал на миг жилку воя. Альдзелд повернул голову. Реана, глядя прямо в оседающую пыль, снова скрипнула зубами. Потом отвернулась и пошла прочь, почти неподвижно держа руки со сжатыми кулаками.
Один поворот спустя Реана сфокусировала взгляд.
— А, ты ещё тут, поэт. Почему не сбежал?
— Покарай меня Хофо, если я знаю! На мне тень Правого Крыла [Правое Крыло — один из эпитетов Хофо. Согласно преданиям, тень от крыльев Хофо, упав на человека, наделяет мудростью, высшим знанием, даром поэзии, но может при этом отнять разум], раз я иду с тобой…
— Раз ты поэт, то уж точно, — кисло улыбнулась она. И продолжила выцветшим голосом:
— Да и меня безумной то и дело называют…
Они пришли на какой-то пустырь. Реана огляделась, села на землю, прислонилась к стене и прикрыла глаза.
— Реда, — тихо позвал альдзелд.
Она открыла один глаз.
— Ну?
— Так это… охраните меня Вечные!.. Так это правда ты?!
— А чёрт меня знает, — устало пробормотала она, закрывая глаз.
___________________________________
*Лирриле — воплощение реки, одной из пяти стихий. На алеире слово 'иррилл', называющее эту стихию, означает не столько 'река', сколько 'поток', 'течение', 'струя' — любую не застойную воду. Лирриле — бог рек, ручьев, дождя, морей и океанов, а также проточных озер. Родникам, колодцам и подземным водам покровительствуют дети Лирриле, духи заальты, лерты и ульрии соответственно.
** Весы Тиарсе — один из наиболее почитаемых символов. Узкий вертикальный ромб и горизонтальный овал, тоже вытянутый в длину, пересекающиеся под прямым углом. Овал и ромб символизируют, соответственно, хо (да, ал.) и арр (нет, ал.) — две извечные противоположности, равновесие которых в мире составляет предмет неусыпной (в прямом смысле: Тиарсе не спит, пока существует Вселенная) заботы Белой. Традиционно изображается на тагалах.
***альдзел (эрл.), тж. алжел (арнак.), алзаил (арнс.); кад. алаждзаль — пятиструнный музыкальный инструмент с длинным грифом переходящим в плавно расширяющийся неширокий корпус. Изначально кадарский национальный инструмент; распространился по всей Центральной равнине в позднеимперскую эпоху. В поэтическом контексте слово 'альдзел' передаёт то же значение, что 'лира' в европейской традиции. Альдзелд — музыкант, играющий на альдзеле.
XVI
Узнаю тебя, Жизнь! Принимаю!
…
Ненавидя, кляня и любя:
За мученья, за гибель — я знаю —
Все равно: принимаю тебя!
А.Блок
Шаги по щебню, черепкам и прочему мусору мокрого пустыря были оглушительно громким. Реана уже не спала, но просыпаться не хотелось, она лежала с закрытыми глазами и открывать их не намеревалась.
