зноя воздухе, как далекие звезды, мерцали дымные факелы часовых.
Виштаспа ехал теперь впереди, а бродячий пророк, как смиренный слуга, трусил за ним следом, понукая уставшую лошадь. Они пересекли прямиком неглубокий сай, заросший тамариском и лохом, и выехали на царскую дорогу, ведущую к главным - изумрудным - воротам города. Но едва проскакали расстояние в четверть парсанга, как увидели, что опускается цепной мост. Поползли вверх дубовые колья решетки, и в затененном провале меж круглых слепых башен заметались огни.
- Я не велел встречать меня. - Царь оглянулся. - Что это может быть, Спитама? - Он указал плетью на конный отряд, высланный им навстречу.
- Ты лучше знаешь своих слуг, шахиншах.
- Только чрезвычайное происшествие могло заставить их ослушаться. Он тронул коня серебряной с бирюзой рукояткой плети и поскакал в карьер.
Кобылка Спитамы, сколько он ни подхлестывал ее, все более отставала.
Но перед самой стеной, на невысоком пригорке, царь остановился, поджидая отряд, и Спитама на взмыленной лошади нагнал его в тот самый момент, когда от кавалькады отделились три всадника в золотых шлемах: великий визирь Джамасп и оба принца - Спентодата и Пешьотан.
Подъехав к царю, они соскочили с коней и упали ниц.
- О великий Митра! - первым поднял голову визирь. - Ты жив, шахиншах! - Стоя на коленях, он благодарно сложил руки. - Ты жив, солнце солнц!
- Отец, ты жив! - хором подхватили принцы.
- Конечно, жив! Но что здесь происходит? Клянусь кругами небес, я ничего не пойму. - Царь, не слезая с седла, поочередно обнял обоих сыновей. - В чем дело, Джамасп?
- Видишь ли, шахиншах, солнце солнц и надежда Вселенной...
- Короче! - Виштаспа нетерпеливо взмахнул плетью. - Почему нарушен мой приказ?
- У верховного карпана было видение, - нерешительно пробормотал визирь и замолк.
- Какое? - нахмурился царь.
- Ему показалось, что тебя хотят убить, шахиншах. - Визирь смущенно потупился.
- Я так понимаю, шахиншах, - выступил вперед Спитама. - Карпан усмотрел смертельную для тебя опасность в моей особе. Правильно я говорю, великий визирь Джамасп?
Визирь только согласно кивнул в ответ.
- Это верно, отец! - Младший принц Пешьотан прижался щекой к отцовской ноге. - После приношения жертв, когда карпаны начали прорицать по внутренностям животных, Зах вдруг схватился за глаза и выронил бычье сердце.
- Выронил сердце?! - Царь побледнел. - Быть того не может...
- И все же это так. - Царевич Спентодата старался смотреть прямо в лицо пророку, но не выдержал и отвел глаза. - Верховный жрец выронил сердце.
- По закону он подлежит изгнанию, - улыбнулся Спитама. - Но здесь, как я понимаю, исключительный случай? - Он выжидательно замолк.
- Исключительный, - подтвердил визирь. - Верховный карпан закричал, что ослеп от злой силы, которая должна была поразить тебя, шахиншах, солнце...
- Довольно, - остановил его царь. - Когда это случилось?
- Ровно в полдень, - призывая небо в свидетели, поднял руку визирь.
- Ты как раз поджег тогда воздух, - заметил царь, повернув голову к Спитаме, и помрачнел.
- Что это было за колдовство, карпан не сказал, доблестный визирь? спокойно осведомился пророк.
- Велишь ответить на его вопрос, шахиншах?
- Отвечай, - разрешил царь.
- Верховный карпан объявил, что ты, Спитама, замыслил страшное зло против шахиншаха, солнца солнц и надежды Вселенной. Причем оно настолько неистово и велико, что ослепило карпана и даже заставило его выронить бычье сердце.
- А не подумал ли ты, несравненный Джамасп, - Спитама спешился и неторопливо обтер лошадь, - не закралось ли у тебя подозрение, что карпан, возводя на меня напраслину, просто-напросто хочет прикрыть собственную неловкость? Разве не угрожает ему изгнание? Разве не оскорблял он меня и раньше столь же чудовищной клеветой?
- Велишь отвечать, шахиншах?
- Отвечай.
- Нет, пророк света, ни о чем таком я не подумал. - Визирь твердо, но без злобы взглянул на Спитаму. - Верховный карпан сказал, что чувствует вонь гнилого мяса, слышит клацанье собачьих зубов и скрежет кошачьих когтей.
- Что это значит? - удивился царь.
- Он хочет извести тебя! - Младший принц шмыгнул носом.
- Он замыслил колдовство на смерть, - сурово сказал Спентодата.
- Верховный карпан сказал, что ты, Спитама, - пояснил визирь, расчленил труп ребенка и спрятал его вместе с головой пса и кошачьей лапой, чтобы погубить царя.
- Где? - быстро спросил Спитама.
- На груди! - выкрикнул младший царевич. - Вот где!
Спитама разорвал на себе рубаху и обнажил худое загорелое тело. Отчетливо вырисовывались ключицы и ребра.
- Смотрите же все, - сказал он печально. - Здесь ничего нет. Наверное, вы неправильно поняли карпана. Зло действительно можно затаить в сердце, но гнусные орудия колдовства следует искать в ином месте. Вели найти, царь! Я весь тут перед тобой.
- Что было у тебя в том горшке? - буркнул Виштаспа, стараясь не глядеть на пророка.
- Здесь? - спросил Спитама, доставая из хурджума завернутый в тряпки горшок. - Ничего из тех мерзостей, о которых поведал визирь. - Он протянул царю сосуд с серебряным шариком на пробке. - Только сила, похищенная по рецептам вавилонских магов у молнии.
- Не прикасайся, отец! - в ужасе закричал маленький принц.
- Не прикасайся, шахиншах! - доблестный визирь резким ударом выбил горшок из рук Спитамы.
Хрупкая керамика тяжело ударила о булыжник дороги и разлетелась на мелкие осколки. Пораженные страхом персы увидели странное сооружение из металлических дисков, похожих на китайские с дыркой монеты, которые соединялись друг с другом тонкими проволочками. Все диски были нанизаны на черный матовый стержень, заканчивающийся бронзовой пробкой с серебряной шишечкой на конце. Стержень разбился от удара, и диски распались, а пропитывающая окружавшую их материю вязкая, дымящаяся жидкость медленно поползла по камням, шипя и закипая, как вода в котле.
- Что ты наделал, неразумный! - огорчился Спитама. - Понадобится не меньше семи месяцев, прежде чем я вновь смогу собрать хранилище молний. Ты разрушил одну из семи несравненных драгоценностей мира! - Ползая на коленях, он стал собирать свои диски. Густая, источающая едкий дымок жидкость обжигала его руки, но он, не чувствуя боли, подбирал драгоценные кружки*.
_______________
* Подобные предметы из керамики, металлов и пропитанного
кислотой волокна были обнаружены при раскопках Древнего Багдада.
Сначала их приняли за орудия неизвестного ритуала, но потом
распознали электрические батареи.
Остальные молча следили за ним.
Наконец Спитама бережно спрятал диски и проволоку в суму. Затем вытер руки тряпкой и смазал их густым молоком, несколько капель которого осторожно вытряс из бутылочки зеленоватого финикийского стекла.
- Прости мне обидные слова, которые сгоряча сорвались, - сказал он визирю. - Я не хотел оскорбить тебя, благородный Джамасп. - Он вскочил в седло и повернулся к царю. - Приказывай дальше, шахиншах, надежда Вселенной.
- Зачем ты просил опечатать твою келью, Спитама? - спросил царь.
- Чтобы твой визирь не нашел там случайно собачью голову и трупик ребенка, о солнце солнц. Вели
