Поколение Китеж. Опыт построения сообщества

Миша, 9-й класс:
— Раньше я учился и жил в Москве. Я спал на уро­ках, играл в компьютерные игры целый день. Здесь, в Китеже, я круто изменил свою жизнь. Я стал де­лать уроки, толерантнее относиться к людям. Мне нравится в Китеже. Здесь царит равноправие, чело­веческие отношения. Учеба у китежских преподава­телей мне доставляет радость. Мне впервые стало интересно на уроках.
Успехом мы считаем ситуацию, когда очередной «дозревший» ученик начинает получать удоволь­ ствие от процесса познания, дискуссий на уроке, от­личных отметок.
Когда внутренняя мотивация приходит на место внешнему принуждению, сознание учеников как-то по-иному обрабатывает полученную на уроке инфор­мацию. У растущей личности появляется желание не зазубривать факты ради хорошей оценки, а добирать­ся до сути вопросов, щеголять новой информацией, пытаться использовать новые знания на практике.
Конечно, основой учебного процесса остаются обычные уроки, но нам в Китеже удалось избежать рутины, губительной для развития творческого мышления. Наша работа выходит за рамки четких методических разработок, вернее, делает возможны­ми и применение конкретных методик, и творческий поиск, и импровизацию, то есть расширяет сферу контакта учителя с учеником. Тут уже речь идет не столько о передаче интеллектуальной информации, сколько о трансформации личности ученика в опре­ деленном, заранее заданном направлении. Может быть, ради этого развития не жалко пожертвовать временем, отпущенным на выполнение школьной программы?
Как правило, в китежской школе мы позволяем нашим питомцам чувствовать себя на уроке хозяе­ вами. В зависимости от ситуации, младшеклассники могут принести с собой на урок игрушки, старшие вместе с учителем могут побаловать себя чашечкой кофе или стаканом чая. Если мы видим, что та или иная тема не вызывает адекватного образа у учени­ков, а это выясняется, как правило, прямо на уроке, нашим учителям разрешено отойти от первоначаль­ного плана и посвятить разбору базовых понятий или созданию целостного образа столько времени, сколько требуется. Без этого просто невозможно двигаться дальше.
Учителя в Китеже проводят с детьми больше вре­мени, чем родители, иногда даже интеллектуальный контакт с детьми у них бывает более тесным. Про­цесс образования не ограничен формальными уро­ками в классе, а охватывает весь спектр взаимодей­ствия личностей. Поэтому к преподавателям в Ките­же предъявляются особые требования.
Учитель несет ответственность за жизненный вы­бор ребенка, за формирование его характера. В идеале каждое занятие должно превращаться в диалог, совместный поиск истины. Дети в Китеже обраща­ ются к взрослым на «ты» и по именам. Мы не любим лишних барьеров между учеником и учителем. Авто­ ритет дает не должность, а умение найти общий язык с каждой маленькой личностью.
Учителями могут быть только психически устой­чивые, сбалансированные личности, привлекатель­ные для детей, образованные и вдохновенно относя­щиеся к своему предмету.
Учителя должны изучать особенности детской психологии, стремиться действовать в рамках тех психологических законов и методов, которые сложи­лись в Китеже.
Учителя должны сочувствовать всем детям, не­зависимо от их интеллектуальной или социальной компетенции, и быть способными перевести это со­чувствие в практическую плоскость.
Учителя должны поощрять самостоятельную дея­тельность детей, их стремление использовать свои знания и умения в любой отрасли жизни.
Учителя должны признавать вклад других членов сообщества в развитие детей и постоянно обмени­ваться информацией о путях развития каждого кон­кретного ребенка.
Одним словом, рабочий день учителя не ограни­чен временными рамками, а его поведение не мо­ тивировано зарплатой. Ключевым понятием здесь становятся призвание и осознание своей ответствен­ ности. В Китеже быть приверженным этим ценно­стям — и нравственная задача, и насущная экономи­ ческая необходимость.

Глава 16. ПОПЫТКА НАПИСАТЬ ДОЛЖНОСТНУЮ ИНСТРУКЦИЮ ПРЕПОДАВАТЕЛЯ

КИТЕЖСКИЙ ПЕДСОВЕТ
Миша Щуров:
Я чувствую Китеж по-разному в разное время, потому что на самом деле Китеж — это процесс. Для меня это проработка своего внутреннего мира. Предсказуема одна вещь — непредсказуемость. Это заставляет быть все время настороже, собранным. Китеж стимулирует во мне мощные внутренние процессы, интроспекцию, самоанализ. И такого со мной до Китежа не было, хотя я представлял себя человеком духовным, развивающимся.
В Китеже происходит одновременно развитие и столкновение с реальностью. Это позволяет соот­нести себя реального и того, каким себя видишь.
Женя Ряжская:
В Китеже остаются те люди, которые рады изменениям, испытывают удовольствие от трудно­го процесса изменения. И очень сложно жить людям, которые в какой-то момент хотят успокоиться и сказать с облегчением: «Ну все, мы договорились». Иллюзия окончательного договора.
Когда я только приехала в Китеж, мне объяс­нили, что важнейший принцип Китежа состоит в том, что обо всем можно договориться… и, что еще важнее, можно передоговориться.
Максим Аникеев:
Человек чувствует себя уютно в Китеже, ког­да он сам творит, пишет книги, ставит спектакли, рисует картины, что-то создает. И скорее я имею в виду творчество в широком смысле, как процесс создания нового, начиная от рисования, заканчивая отношениями. Когда человек постоянно находится в позиции подчиненного и ему только указывают, что делать, он не будет счастлив.
Маша Кривенкова:
Сотворчество и сотрудничество. Сотрудни­чество для нас — взаимодействие на уровне ролей и выполняемых функций, доброе, удобное. Взаимное удовлетворение потребностей. Сотворчество — вкладывание, отдача, совместное бытие творцов, вклад каждого, нерегламентированный постоянный вклад.
Самая высокоразвитая корпорация, с развитой культурой отношений диктует своим сотрудникам образ действий и значимость цели, а значит, лиша­ет осознанного участия, это эффективное функцио­нирование, а сотворчество в Китеже — это добро­вольный нерегламентированный вклад как основа каждодневной жизни.
Еще раз об интерпретации. Дети любят подгляды­вать и подслушивать. Так они получают самую до­стоверную информацию о жизни взрослых.
Детей можно понять. Как еще они проверят ис­тинность того, что мы им сообщаем о мире? Как они убедятся в том, что мы их не бросим и не предадим? И тут дети часто переходят любые границы морали. Они рассказывают друг другу о том, что подслушали за дверыо комнаты родителей, дают свою интерпре­ тацию обрывкам разговоров. Редкий ребенок может удержаться от соблазна повысить свой статус в кол­ лективе, посвятив одноклассников в семейные тай­ны. Они не видят в этом греха, так как в их мире ска­ брезный рассказ — это только рассказ.
Надо сказать, что это сильно осложняет жизнь взрослых. Но как же еще дети испытают реальность семейных отношений? Ведь только будучи допуще­ны во взрослую реальность, они могут и сами чему– то