поблагодарил женщину и закончил разговор, но это было лучше, чем вопить от радости прямо в трубку. Завопил он секундой позже.
Джон снова вошел в Интернет и поискал информацию об обете безбрачия. Узнав, что хотел, он позвонил Брайану Уоллису.
— Я только что обнаружил сведения, которые тебе полезно было бы знать, — сказал он.
— Почему-то мне не хочется их узнавать, — вздохнул Брайан.
— Потому что у тебя хорошая интуиция. У Терри Салливана были причины для клеветы на Росетти. Тебе известно, что с ним жестоко обращались в детстве? Отец бил Терри и его мать. Он смертельно ревновал ее к единственному человеку, которого она любила, с которым была вместе несколько лет, перед тем как выйти замуж. Угадай с трех раз, кто это был?
В трубке молчали.
— Они с Росетти сняты вместе на выпускном балу.
— Это не доказывает, что она его любила.
— Ее соседка сказала, что в школе и колледже она встречалась с одним и тем же парнем.
— Но ведь Росетти священник.
— Священники не должны быть девственниками. Они обязаны соблюдать обет безбрачия только после принятия сана. Брайан, все сходится. Терри подвергается избиениям, возможно защищая свою мать, которую бьют за то, что она любит Фрэна Росетти. Поэтому Терри ненавидит Росетти, пишет очерки, в которых ругает церковь в итальянском квартале, где выросла его мать, то есть в том же квартале, где вырос Росетти. Потом Росетти становится кардиналом. Терри вне себя от ярости. Он ищет компрометирующие Росетти факты, ничего не находит и фабрикует их сам.
— Это все домыслы. У меня есть пленка.
— Проверь ее.
Джон мог бы на этом остановиться и не думать о брате Терри, священнике Ниле Салливане. У него уже был хороший материал. Но журналист, сидевший в Джоне, хотел сделать материал еще лучше. А это означало разыскать брата.
Глава девятая
В четверг у Ханны был день рождения. Лили ушла с фабрики пораньше, чтобы помочь племяннице одеться. В четыре они с Ханной и ее друзьями должны были отправиться сначала в кино, а потом обедать.
Лили удивилась, застав Ханну одну. Похоже, Роза оставила ее дома, уехав с младшими девочками.
— Я не стала ее задерживать, — сказала Ханна. — У Эммы и Рут урок гимнастики.
Ханна только что приняла душ. Она завернулась в большое полотенце, спутанные волосы висели за спиной, лицо сияло от радости.
Лили решила не думать пока об отношениях Розы с Ханной. Изображая хозяйку косметического салона, она усадила Ханну на табуретку в ванной и стала сушить ей волосы, пока те не сделались мягкими и блестящими. Потом помогла надеть зеленые колготки и черное клетчатое платье. Повязав Ханне ленту, она повернула ее к зеркалу. Ханна была как две капли воды похожа на Розу.
— Ты чудесно выглядишь, — сказала ей Лили.
День рождения удался на славу. После того как друзей Ханны развезли по домам, Ханна, перебравшись на переднее сиденье машины, обняла Лили за шею.
— Правда было весело? — радостно спросила она.
Лили улыбнулась:
— Правда.
— Больше всего мне понравился обед. Не из-за еды, а потому, что я была в красивом платье и вместе с друзьями.
— Платье, несомненно, красивое, но девочка в нем еще красивее.
— Это все говорили, правда? — просияла Ханна. — Ах, тетя Лили, мы проехали поворот к дому.
— Хочешь, заедем к бабушке? Расскажем о том, как прошел день рождения.
— Да!
Но у Мейды были гости: Роза с Эммой и Рут — девочки в ночных пижамках. Ханна очень обрадовалась матери. Ей было нужно, чтобы Роза сказала, как хорошо она выглядит, чтобы она увидела, что Ханна не такая плохая.
Но первой к ней приблизилась Мейда.
— Только взгляните на нее! — воскликнула она с восторгом.
— Ты выглядишь великолепно. Но где же маленькая девочка? Передо мной стоит взрослая барышня!
— Это я. — Глаза Ханны были устремлены на мать.
— Ну, как прошел праздник? — спросила Роза.
— Замечательно, — ответила Ханна матери.
Боясь сказать Розе грубость, Лили направилась в гостиную. Сев за рояль, пробежала пальцами по клавишам. Она погрузилась в музыку и даже не заметила, как вошла Мейда. Лили обнаружила присутствие матери, только когда случайно посмотрела в сторону двери. Она перестала играть.
— Они ушли?
Мейда кивнула. Она казалась взволнованной.
— История повторяется? Роза вела себя с Ханной так же, как я когда-то вела себя с тобой?
Сердце Лили гулко забилось.
— Обстоятельства другие…
— Но эффект тот же.
Помолчав, Лили кивнула.
Мейда сложила руки на груди. В глазах у нее стояли слезы.
— Мне жаль, что так было, — сказала она.
— Не расстраивайся, — вырвалось у Лили. — Тогда ты думала о другом: об отце, о детях.
— Нет, я вела себя неправильно.
— Почему ты так себя вела? Разве меня было трудно любить?
— Я любила тебя. И люблю.
— Но ты никогда мне этого не говорила. Когда я уехала, ты вздохнула с облегчением.
— Мне казалось, что после того, что случилось… после этого инцидента… так будет лучше.
— Но я не угоняла машину.
— Я знаю.
— Тогда почему ты хотела, чтобы я уехала?
Мейда покачала головой. Лили хотелось спросить, что это означает, но внезапно ей захотелось большего. Если бы Мейда подошла и обняла ее, Лили простила бы ей все.
Но Мейда этого не сделала. Она стояла в дверях и смотрела на Лили, в ее глазах застыла боль. Постояв так, она опустила голову и вышла.
Была ночь. Они лежали в постели лицом друг к другу в отраженном свете полной луны.
— Как Мейда? — спросил Джон.
— Мама не имеет ко мне претензий. Она извинилась.
— За что?
— За прошлое.
— Это уже кое-что. Разве нет?
— Этого недостаточно.
