Техника безопасности для родителей детей нового времени

«А это хорошо?» — постоянно спрашивает ребенок (в воз­расте от четырех до восьми) у родителей, оценивая события в жизни или на экране. Он и сам может судить, но ему нужно подтверждение правильности выводов. Он еще не готов к са­мостоятельной интерпретации, поэтому ищет поддержки у родителей.

И не вздумайте механически ответить: «Да». Сосредо­точьтесь и вникните в нюансы, иначе вы не будете уверены, какой образ сейчас уходит в глубинные файлы детского Об­раза Мира. Каждый момент общения с ребенком необходи­мо проводить с полной концентрацией, только так можно обеспечить участие в процессе формирования не только мышц языка, но и души.

Надо научить детей видеть реальный мир и показывать ок­ружающим реального себя, то есть научить обходиться без программы, маски, готовых решений.

Вы не должны сюсюкать, притворяться заботливым и снисходительным. Ребенок поймет, что вы неискренни! И тог­да перестанет доверять вообще всему, что исходит от вас. Очень важно выбрать нужный тон.

Строить отношения можно только с теми детьми, кото­рые доверяют вам настолько, что готовы обсуждать пробле­мы ваших отношений, даже возражать вам. Вы же все равно в более выгодной позиции, поскольку обладаете жизненным опытом, значит, в дискуссии, скорее всего, победите. Вы на­чинаете воздействовать на ребенка, когда «шестеренки за­цепляются», когда вместо личины послушного ребенка вам, родителям, предъявляется реальный образ с обидами, болью, ожиданиями.

Надо найти способ пробудить в маленьком существе, из­бегающем называть вещи своими именами, честность и ис­кренность. Пусть скажет: «Да, я обиделся на тебя». И это бу­дет правда, которая снимет камень с детской души, освобо­дит энергию. Умение искренне говорить то, что думаешь, подразумевает и готовность так же выслушать и искренне принять замечания в свой адрес.

Это не так трудно, как кажется на первый взгляд, так как к контактам с вами ребенка неудержимо тянет одна из сил, заложенных от рождения. Эта стихийная сила — ЛЮБО­ЗНАТЕЛЬНОСТЬ.

Стремление к получению сильных впечатлений, потреб­ность в удовлетворении любознательности есть такая же базовая потребность организма, как пища или безопас­ность. Иначе, зачем бы мы вешали в коляски яркие погре­мушки.

Удовлетворяя эту потребность, ребенок получает радость, а иногда и ощущение блаженства, то есть радость высшего порядка. Какая удача, если он допустил вас к участию в этом празднике! Это и есть битва за интерпретацию.

Но нам всегда некогда. Мы не знаем — то ли помогать ребенку постигать величие мира, то ли просто заставить его быстренько вымыть руки, съесть йогурт, вызубрить задан­ный в школе урок. А еще надо заставить его почистить бо­тинки, а в субботу надо поехать с ним к любящей бабушке… Бесконечный набор традиционных предписаний, дел, кажу­щихся необходимыми в силу их заданности ожиданиям учи­телей и родных. Насущные жизненные заботы отвлекают от более общих задач, сужают горизонт, к которому в идеале должен стремиться родитель.

Если вы не помогаете ребенку понять мир, то это означа­ет, что он будет искать собственные объяснения.

«Но если ребенку сказать сразу всю правду про взрослых — ему жить расхочется».

(правильное наблюдение)

Мы в Китеже считаем принцип честности и искренности основой нашей воспитательной системы. Но и это надо по­нимать с оговорками. Здесь важно не перестараться. Совсем не обязательно вываливать на невинное дитя весь набор сво­их проблем и открытий. Дарите ребенку только те «подарки», которые он может унести.

У вас всегда должно находиться время для вашего ребен­ка. НО ВАША ЛЮБОВЬ ДОЛЖНА ПРОЯВЛЯТЬСЯ И В ТОМ, ЧЕГО ВЫ НЕ ДЕЛАЕТЕ И НЕ ГОВОРИТЕ РЕБЕНКУ.

Ребенок должен постигать мир постепенно. При всей про­тиворечивости человеческой натуры и законов существования на первых порах (лет эдак до 15-ти) картина, создаваемая в со­знании ребенка, его Образ Мира, должен быть непротиворе­чивым. Но опять же на уровне простейших взаимодействий в нем должно быть все! Волк все-таки должен съесть бабушку и Красную шапочку. Но потом желательно, чтобы охотники убили волка, а бабушка с внучкой вышли из его живота живы­ми. Я в этой истории почему-то все больше начинаю жалеть именно волка. Но это сейчас, когда я вырос и стал улавливать нюансы. А в детской сказке пусть все так и остается: и жизнь, и смерть, и торжество добра. Ведь когда ребенок подрастет и узнает, что в сказке его дезинформировали, он приобретет очень полезный для жизни опыт: не доверять сказкам.

ВЫСШИЕ ЦЕННОСТИ КАК СПОСОБ ТЕРАПИИ

Святослав в четыре года плакал, когда в кино или сказке Зло побеждало Добро.

В науке вообще модно говорить об объективности, то есть невключенности исследователя в происходящий про­цесс. Но воспитание и терапия — это скорее искусство. Вол­шебная, преобразующая сила искусства заключается в глу­бине и подлинности эмоционального переживания. Поэтому глубина и подлинность эмоций родителя и воспитателя по­могают ребенку понять вас, убедиться, что вы настоящий, живой, чувствующий человек.

Все мальчишки любят смотреть кинофильмы про войну или поединки. Светик не исключение, но, начиная с четырех лет, его всегда интересовал именно моральный аспект любой войны. Например, на экране идет резня, а он спрашивает меня или маму: «Кто из дядей добрый и кто выигрывает?»

Ведь, если режут хорошие плохих, то это — справедливо и тогда надо радоваться, а не огорчаться. Парадоксально зву­чит ответ: «Выигрывают добрые (в его понимании — наши), они уже почти добили злых». А что делать, когда мы смотрим фильм об Александре Македонском, который ломает строй персов? Где здесь Добро и Зло? Так я стал объяснять, что ча­ще всего на экране нет ни добрых, ни злых, а есть просто лю­ди, которые вынуждены убивать друг друга из-за жадности своих царей или из-за неспособности договориться и пойти на компромисс.

— А тебе, пап, кого жалко?

— Мне — всех.

В шесть лет он уже спрашивал меня: «А правда, добро не всегда побеждает зло?» Он из месяца в месяц возвращался к этому вопросу, как бы пытаясь приноровиться к этому не­удобному, неприятному, но очевидному закону человеческо­го мира.

Героический конец в фильме «Тринадцатый воин»: вождь пал, но спас народ. Пятилетний Святослав сидит в слезах и хлюпает носом. А Вадим и Ксюша с удивлением заглядывали ему в лицо: «Что с тобой?»

Святослав отворачивается, а вдруг то, что с ним происхо­дит — это стыдно? Я объясняю за него: «Святославу ЖАЛКО погибшего воина. Это правильно. Мне тоже жалко».

Сын просветлел. Он получил поддержку и одобрение. Я для него — самый авторитетный источник информации о мире. Теперь не надо бояться насмешек и осуждения окру­жающих, и, значит, он может продолжать путешествие внутрь себя. Прислушиваясь к самому себе, он отважился сформулировать: «Мне жалко этого храброго человека, он ра­ди других погиб».

Святослав убедился, что его переживания значимы не только для него. В более широком плане он убедился, что пе­реживать эмоции — это правильно.

Дальше разговор переходит на абстрактные категории, с попыткой нащупать в себе, понять и назвать, что же такое жалость, обида, также, как к ним приводит жадность, жажда власти или мести.

Но самое главное — что такое счастье.