Хрустальное яблоко. Книга 3

мальчишески.

   - Трусло!

   - Гадина!

   И - самое страшное:

   - ПРЕДАТЕЛЬ!

   - АААААТставить!!!

   Это сержант...

   ...Трое отжимаются на плацу под мелким дождиком. Мимо проходит избитый. Уже в гражданке. Идёт к дверям наружу. Трое не смотрят ему вслед. Для них его больше не существует.

   - Раз! Два! Раз! Два! Раз! Я сказал - РАЗ, бойцы!!!

* * *

   Танцы.

   Девчонки пришли с соседнего завода. Наши ровесницы, чуть постарше, чуть помладше. Всё наше командование куда-то пропало, мы предоставлены сами себе и это здорово.

* * *

   Мы лежим на траве. Её голова у меня на груди.

   - У меня будет ребёнок, - шепчет она. - Обязательно будет ребёнок от тебя. Я знаю.

   Ты можешь не возвращаться, просто знай, что он будет от тебя. И когда он вырастет, я расскажу, кем был его отец.

   - Кем? - спрашиваю я.

   - Героем, - просто отвечает она.

* * *

   Знамя над плацем, на котором застыли ряды солдат. И - плывёт в такт шагам почётного караула знамя погибшего на Брайте полка, ныне обрётшее новых защитников и детей. Уже не только и не столько англичан, но разве это важно?

   Знамя с надписью -

Bright's Light Riflemen

* * *

   Когда странная 'запись' кончилась, Охэйо растер ладонями лицо и посмотрел на Игоря, как разбуженный. Вид у него был пришибленный. Мальчишка заметил, что за эти двое суток принц вообще здорово сдал - совсем не спал, наверное. Оно и понятно - флот мьюри-то как раз джангри и вынесли и никакой самообороной тут уже не оправдаешься - Неймур не из тех, кто прощает, а если за джангри ПРИДУТ - от них просто ничего не останется. Поспишь тут... А тут еще такое - как это бывает, когда в твой дом приходят превосходящие числом и силой враги. Не ко времени это пришлось и не к месту - ну да что теперь...

   - И как тебе? - спросил Игорь, просто потому, что надо было спросить.

   Охэйо зло посмотрел на него.

   - Ненавижу войну, тошнит... Нет, не от вас, - спешно поправился он, - а просто от всего этого... Мне Анхела рассказывала, как они воюют - просто запускают заряд, вспышка - и всё. А тут... Не оттого даже тошнит, что мы колбасу с маслом жрали и мьюри зад вылизывали, когда вы так вот сражались. Просто... вот смотришь на себя и думаешь - а я бы пошел добровольцем в тринадцать лет, зная, что, скорее всего, тупо погибну в первой же атаке, даже не поняв толком, куда стрелять? Остался бы защищать Родину - зная, что можно просто уйти в лес и там дождаться своих? И понимаешь - не-ет, кишка у тебя тонка, братец... И не только у тебя... Как надоело это всё... Слушай, а что мы тут все делаем? - спросил вдруг Охэйо, словно проснувшись. - В Первую Галактическую было понятно - к вам пришли, чтобы сделать рабами, вы кровью превозмогли всю эту мразь... Но здесь-то мы что делаем? Ведь источник-то всего тогдашнего гадства - здесь, здесь, здешние фирмы благословляли ту войну, на ней тут триллионы сделали, из кожи вон лезли, чтобы она не кончилась... Что мы тут делаем? Защищаем Вавилон галактики, планету, которую, по-хорошему, давно надо взорвать к мышам собачьим? К черту, пусть мьюри передерутся с джаго и сторками, пусть все они сдохнут и тут останется лишь пыль...

   - Ты что?! - испугался Игорь. - Нельзя так говорить...

   Охэйо посмотрел на него. Лицо у него было усталое и сонное.

   - У меня уже крыша едет от всего этого. Ладно, хватит. Я спать хочу, не могу больше...

14. ПЛАСТМАССОВЫЙ МИР: ПОСЛЕДНЯЯ АТАКА .

ЙЭННО МЬЮРИ .

205-й год Галактической Эры.

   Когда из яви сочатся сны,

   Когда меняется фаза луны,

   Я выхожу из тени стены,

   Весёлый и злой.

   Когда зеленым глаза горят,

   И зеркала источают яд,

   Я десять улиц составлю в ряд,

   Идя за тобой.

   Игорь не помнил, где он услышал эту песню. Она назойливо крутилась в голове - первый куплет словно нарочно сочинили про Охэйо... про ВТОРОГО Охэйо. Очень было похоже...

   Твоя душа в моих руках

   Замрет, как мышь в кошачьих лапах,

   Среди тумана не узнает меня.

   И ты на годы и века

   Забудешь вкус, и цвет, и запах

   Того, что есть в переплетениях дня.

   Нет, что-то во всём этом было нехорошее, тревожное. Неправильное. Уж он-то, дворянин, знал, что страшные сказки о существах, отнимающих не жизнь, а самую СУТЬ человека - далеко не всегда только СКАЗКИ. Но ведь Охэйо-сарьют не такой? Или ТАКОЙ? Что он о нем, в сущности, знает? Что он сделает с тем, кто разозлит его ОЧЕНЬ сильно?..

   Ты спишь и видишь меня во сне:

   Я для тебя лишь тень на стене.

   Сколь неразумно тебе и мне

   Не верить в силу дорог!

  

   Когда я умер, ты был так рад:

   Ты думал, я не вернусь назад,

   Но я побрался однажды в щель между строк

   Я взломал этот мир, как ржавый замок,

   Я никогда не любил ворожить, но иначе не мог!

   ...Интересно, можно ли в самом деле вернуться С ТОЙ СТОРОНЫ? В легендах возвращались - и для любви, и для мести - но то в легендах. А что, если (от этой мысли тревожно и сладко замирало сердце) такое вот возможно НАЯВУ? Он повидал уже достаточно чудес в своей короткой жизни. Более чем... И разве он сам - не вернулся ОТТУДА?

   Когда я в камень скатаю шерсть,

   Тогда в крови загустеет месть,

   И ты получишь дурную весть

   От ветра и птиц.

   Но ты хозяин воды и травы,

   Ты не коснёшься моей головы,

   А я взлечу в оперенье совы,

   Не видя границ.

  

   Тебя оставив вспоминать,

   Как ты меня сжигал и вешал:

   Дитя Анэма умирало, смеясь.

   А я вернусь к тебе сказать:

   Ты предо мной изрядно грешен,

   Так искупи хотя бы малую часть!

   Одна мысль о том, что кто-то мог сжигать и вешать ребенка, приводила Игоря в ярость. Но если ЭТОТ ребенок умирал, зная, что сможет ВЕРНУТЬСЯ - и отомстить? Дикая мысль...

   Ты спишь и видишь меня во сне:

   Я для тебя лишь тень на стене.

   Я прячусь в воздухе и в луне,

   Лечу, как тонкий листок.

   И мне нисколько тебя не жаль:

   В моей крови закипает сталь,

   В моей душе скалят зубы страсть и порок,

   А боль танцует стаей пёстрых сорок.

   Я никогда не любил воскресать, но иначе не мог!

   ...А если это ребенок развратный, порочный и - БЕССМЕРТНЫЙ? Нет, бред, бред, не бывает развратных и порочных детей - просто НЕ БЫВАЕТ. Или... всё же бывает? И их не остановит даже смерть - потому что они ВОЗВРАЩАЮТСЯ? Возвращаются - и мстят?

   Когда останемся мы вдвоём,

   В меня не верить - спасенье твоё,

   Но на два голоса мы пропоём

   Отходную тебе.

   Узнай меня по сиянью глаз,

   Ведь ты меня убивал не раз,

   Но только время вновь сводит нас

   В моей ворожбе.

   ...Можно ли убивать кого-то РАЗ ЗА РАЗОМ? Сознание начинало кипеть от этого...

   Опавших листьев карнавал,

   Улыбка шпаги так небрежна.

   Дитя Анэма не прощает обид.

   Ты в западню мою попал,

   Твоя расплата неизбежна.

   Ты знаешь это - значит, будешь убит!

  

   Ты спишь и видишь меня во сне:

   Я для тебя лишь тень на стене.

   Настало время выйти вовне,

   Так выходи на порог!

   Убив меня много сотен раз,

   От смерти ты не уйдёшь сейчас.

   Но ты от злобы устал и от страха продрог,

   Я тебе преподам свой последний урок.

   Я никогда не любил убивать, но иначе не мог!

   Что там было НА САМОМ ДЕЛЕ? Нет - ЧТО ТАМ БЫЛО? Неужели есть существо столь порочное - и столь бессмертное, что его пришлось убивать много сотен раз - снова... и снова... и