поближе?
Это надо немедленно пресечь!
– Что вы себе позволяете? – строго прикрикнул Зеруат. – А ну, идемте! – и добавил, обращаясь уже к денорцу: – Пожалуйста, не сердитесь на моего ассистента. У него ребяческий интерес к компьютерам, этакое хобби. В детстве он мечтал стать программистом, но не проявил никаких способностей. У нас на кафедре он как посидит пять минут за машиной, так машина потом целые сутки в нерабочем состоянии!
– Ясно. – Денорец с любопытством поглядел на Олега. – Парень, я тебе не рекомендую здесь у нас таким же манером развлекаться.
– Да ведь Олег... – возмущенно начала Аманда.
Зеруат с силой наступил ей на ногу.
– Ой!..
– Из-за этих бинтов я плохо вижу под ногами, извините, – произнес Ответственный по Безопасности. – Идемте скорее, мне нехорошо!
– Сюда. – Денорец указал на небольшую палатку под скалой. – Отдохните, скоро вам принесут поесть. Наружу не выходите.
Никакой походной мебели внутри не оказалось – только закрытая кабинка с биотуалетом и бачок с питьевой водой, – но мягкий пол слегка прогибался под весом человеческого тела, так что и сидеть, и лежать было на редкость удобно. Зеруат растянулся на полу, прикрыл глаза, однако отдохнуть ему не дали.
– Спасибо за лестную характеристику, профессор Бегориус! – услыхал он голос Олега. – Итак, у меня нет никаких способностей к программированию, зато есть этакое хобби выводить технику из строя?
– Не говорите глупостей, – устало произнес Зеруат. – Я спас вас от неволи.
– Это каким же образом?
– Олег, если денорцы узнают, что вы талантливый программист, вас увезут на Денор. Неужели вы этого хотите?
– Нет, – после паузы ответил компьютерщик. – У меня кое-кто остался на Валене, и я хотел бы туда вернуться.
Так-так... Зеруат уже знал, что родители Олега несколько лет назад умерли. Тогда кто же остался у него на Валене? Уж не Илси ли Костангериос?
– Если вы продемонстрируете олигархам свои способности, вы никогда кое-кого не увидите. Они считают, что все талантливые люди должны работать на них. Фактически вы станете рабом.
– Я не соглашусь.
– Они не станут спрашивать, согласны вы или нет. Это денорцы. Примите к сведению мое предупреждение.
– Хорошо, учту, – помолчав, сказал Олег.
– Обязательно учтите.
Зеруат кое в чем погрешил против истины: он никогда не слыхал о том, чтобы денорцы насильственно похищали ценных инопланетных специалистов. На самом деле они их попросту покупали, предлагая настолько заманчивые условия, что нужный им человек не мог устоять и в конечном итоге соглашался. Вот только Олегу об этом знать ни к чему... Ответственный по Безопасности усмехнулся под своими бинтами.
А сейчас надо отдохнуть, силы на исходе. Выемки в полу соответствовали очертаниям тела, это гораздо лучше, чем гамак в магнитоплане. Зеруат постарался отогнать тревогу и расслабиться.
Металлоискатель вел себя странно: если верить его показаниям, платина теперь находилась не на северо-северо-востоке, а на северо-северо-западе. Видимо, за истекшие тысячелетия что-то в нем разрегулировалось. Норберт сворачивал из одной улицы в другую, но добраться до цели никак не мог, словно платина тоже перемещалась. Солнце заливало горячим светом пыльные бекрийские здания, под ногами хрупали куски штукатурки. Однажды вдали что-то грохнуло – похоже на звук взрыва, – и вновь воцарилась тишина. Так и тянуло треснуть по неисправному прибору кулаком, но он сдерживался. Взглянув в очередной раз на панель, поднял брови: до платины – метров двадцать. Обрадованный Норберт обогнул серое шестиэтажное здание, огляделся... Стебель с пурпурным бутоном, одиноко торчавший в нескольких шагах впереди, вдруг исчез, будто срезанный.
– Стой!
Окрик явно относился к нему, поскольку больше никого рядом не было. Остановившись, Норберт спросил, обращаясь к пустым проемам:
– А в чем дело?
– Брось оружие!
Голос доносился из-за спины. Если не подчиниться – пристрелят. Он разжал пальцы и выпустил бластер. Четверо в пятнистых комбинезонах и шлемах с серебристыми масками будто выросли из-под земли, один из них бесцеремонно вытащил из кобуры у Норберта пистолет.
– Здесь нейтральная территория. Разве я вам чем-то помешал?
– Зачем ты шел за нами?
– Я шел за вами?.. – Он в недоумении уставился на спросившего, потом понял и процедил сквозь зубы: – Чертов прибор! Господа, это недоразумение. Мой металлоискатель настроен на платину. Видимо, у вас есть что-то платиновое, и он засек. Я из археологической экспедиции, меня интересуют древние бекрийские изделия.
– В этих развалинах нет никакой платины, – заметил один из денорцев (Норберт сообразил, что это именно они, – ведь он уже видел людей в таких шлемах около ангаров на окраине Шоиссы).
– А я думал, есть.
Это обезоруживающе-откровенное заявление несколько озадачило денорцев – пусть на три-четыре секунды, однако Норберт успел собраться с мыслями.
– Господа, я извиняюсь, что помешал вам. Пожалуйста, верните мне оружие, и я продолжу свои научные изыскания.
Он скосил глаза на прибор: левая стрелка суматошно вертелась, указывая то на одного денорца, то на другого. Да уж, нашел платину...
– Если ты не тигонец и не слакианин, мы тебя скорее всего не убьем. Как тебя зовут?
– Норберт Ларре.
– Откуда прилетел?
– Из Кодорела, – вовремя вспомнив, что выговор у него отнюдь не кодорелский, он добавил: – А в Кодорел – с Валены, вместе с профессором Бегориусом. Мы изучаем бекрийские города.
– И к какой же эпохе относится этот город? – осведомился другой денорец, судя по голосу – женщина.
– К раннезолийской, когда у бекров появились первые звездолеты и они начали колонизировать планеты, пригодные для их расы. На Рчеаде они впервые высадились в шестом веке до основания Империи. Город, видимо, был построен немного позже.
Пусть Норберта отчислили из университета за неуспеваемость – кое-какие обрывки знаний у него все же сохранились, и сейчас он постарался выжать из памяти всю осевшую там информацию. Одновременно с интересом поглядывал на женщину: красивая или нет? Лица за ажурной серебристой маской не рассмотришь, но голос довольно приятный.
– Видите, леди, основной строительный материал здесь – бетон. – Он пнул валявшийся на тротуаре обломок. – В то время бекры уже знали полилагон, или, если на их языке, ваобьиит, но для колоний это было слишком дорогое производство. Кроме того, здесь мало барельефов, характерных для бекрийской архитектуры более поздних периодов.
– Похоже, он действительно археолог, – заметил один из денорцев.
– И не тигонец, – добавила женщина.
– А как вы определили второе, леди? – повернулся к ней Норберт. – С первым ясно: вы меня проэкзаменовали – я ответил...
– Вы сейчас повели себя нетипично для тигонца, – объяснил другой денорец (итак, перешли на «вы» – уже прогресс). – Хотя хорошо натасканный тигонец может сойти за цивилизованного человека... Идем!
