рассвет, когда он подошел к Гельсингфорсу на расстояние видимости.
Обер-лейтенант Венке видел, что два воздушных корабля его дивизиона уже сбросили свой бомбовый груз и уходили. Огромное пространство водной глади перед Гельсингфорсом занимали большие и маленькие островки, и среди этих островков сновали суда. Венке также разглядел, что среди этой мешанины островков в двух местах подымается черный дым от пожаров. Значит операция прошла вполне удачно. Особенно было много дыма над одним из кораблей, и похоже что это русский линейные корабль. Пока эти русские спали, кто-то из наших смог в темноте незаметно подойти к линкору. А они похоже не ожидали нашего визита, вот за это и поплатились, что их захватили врасплох. Понадеялись, что в базе на них никто не нападет, что тут они в полной безопасности.
Эх, подвел нас Гейнс, если бы не его ошибка, да и я сам виноват, понадеялся, раньше такого не случалось, тогда и мы бы отбомбились в сумерках. Сейчас уже солнце встала и нам будет ох как нелегко пробиться к кораблям, так ещё и русские гидропланы в воздухе. Надо забираться ещё выше и сбросить свой груз на портовые сооружения, у меня другого выхода нет, так как с большой высоты в корабль можно попасть только случайно. А ниже опустится, да при свете, это просто самоубийство, мы будем у них как на ладони – рассуждал обер-лейтенант.
Венке направил свой цепеллин к городу, который уже давно проснулся и толпы народа собрались на всех возвышенностях, откуда открывался вид на корабли что базировались на Гельсингфорс. Они были разбужены орудийными залпами и разрывами бомб, и решили поглазеть – что же происходит на рейде и что там за пальба?
Над 'Гангутом' подымался дым от пожара, рядом с ним в воде плавали люди, многие плыли к островкам, чтобы там спастись. К ним спешили лодки и баркасы местных рыболовов и доставляли на городскую пристань. Вот от них обыватель и узнал, что в утренних сумерках германские дирижабли незаметно подкрались к линкору и давай кидать бомбы начиненными ядовитыми газами и травить людей. Люди видели, как в небе к югу от порта происходил воздушный бой, несколько маленьких самолетов кружило вокруг двух огромных по сравнению с ними колбасин, которые уплывали по воздуху. Кроме того они видят как на большой высоте к городу приближается ещё один цепеллин, и что он будет бомбить? им пока неизвестно. Может опять корабли, но может и на город сбросить. Кое-кто был в курсе и знает, что вот такие колбаски летали в Англию и бомбили не только промышленные здания, но и дома простых граждан. А тут ещё послухам, что пронеслись среди местных обывателей, что вот эти огромные пузыри кроме бомб и ядовитый газ распыляют – он у них наверно в этом пузыре находится. Цепеллин приближался к городу, люди задрав кверху головы, наблюдал за его полётом. Он летел. Даже не летел, а очень медленно плыл как облако высоко в небе. Снизу по спирали к нему поднимались два гидроплана. А в низу среди праздной публики начали заключать пари – смогут подняться на такую высоту гидропланы или нет.
Венк решил, как только дирижабль окажется над портом, освободиться от груза, после этого его воздушный корабль поднимется ещё выше, а там развернуться и сразу уходит на юг в сторону Курляндии. Да при попутном ветре, да на всех моторах, то русским его и не догнать.
На следующий день в России начались немецкие погромы, и с каждым днем они становились всё масштабнее. Те, что были в Москве в мае, по сравнению с теперешними, были только цветочками, а тогда Москва в течение трех дней была во власти толпы. В это были вовлечены многие люди, стремившиеся попросту чем-либо поживиться на халяву, пока одни изображали из себя патриотов России, другие тянули, что плохо лежало. Но так как народ не знал иностранных языков, то заодно громил всех подряд с иностранными фамилиями или кто плохо говорил по-русски. Пострадало 475 коммерческих предприятий, 207 частных квартир и домов, 113 подданных Австро-Венгрии и Германии, 489 русских подданных с иностранными фамилиями и именами и граждан союзных государств, и, кроме того, 90 русских подданных с русскими же именами и фамилиями. За три дня в городе насчитали 70 пожаров, 10 из них – 'очень больших' и 11 – больших', убытки, понесенные частными лицами, составили около 4000000 руб. Удар, которые нанесли погромы по экономике Москвы, был весьма чувствительным. Достаточно сказать, что в городе не работало около 200 тыс. рабочих. К 14 июня в городе закрылось 193 предприятия и 300 магазинов, в основном принадлежавших подданным враждебных государств (за исключением славян, французов, итальянцев и турецко-подданных христиан), 40 фирм было переведено на новых владельцев и это только в Москве.
Сейчас масштабы погромов выросли в разы и всё из-за того что вовремя бомбардировки Гельсингфорса, погибло и получили ранения более 300 человек и более 100 человек получили отравления и это только среди мирного населения. И самое страшное, что тогда случилось, что среди пострадавших было много детей. Народ требовал возмездия за такое чудовищное преступление – где погибли и пострадали невинные дети. Во время похорон невинных жертв войны, собрались тысячные толпы людей. На головы германцев посыпались проклятья, а так как их тут рядом нет, то на тех, кто как-либо лояльно относился к ним или намекал о примирении с немцами, для них настали весёленькие дни. В Германии этот инцидент хотели преподнести как случайность, что цепеллины бомбили только корабли русского флота, и несколько бомб случайно попало на городские кварталы. Но многие видели, а там на берегу находились не только жители города, но было не мало представителей других стран в том числе и нейтральных. И что этот германский цепеллин умышленно сбросил бомбовый груз на город, он даже не пытался атаковать русские корабли, и это была не случайность, а преднамеренные действия германского экипажа. После этих событий по стране прокатился патриотический подъём под лозунгом всё для победы. Появилось много добровольцев среди среднего класса, но таких направляли в училища и на курсы – фронту нужны офицеры и всякого рода специалисты.
Нашу 'Полтаву' залатали за двое суток, как и 'Севастополь', рабочие Гельсингфорса работали круглосуточно, да когда это было видано – (если не считать следующую войну, но вот будут она или нет, покажет время). На этом же подъеме был отремонтирован и крейсер 'Адмирал Макаров', что простоял до этого 10-ь дней в ремонте. А тут после всего этого, без всякой волокиты, ремонт быстро завершился.
Общественность требовала, от правительства, армии и флота, решительных действий, досталось флоту за его пассивность. Назревали перестановки и отставки. Подчинение Балтийского флота Главнокомандующему VI армией, было одной из роковых ошибок, чтобы не сказать больше – несуразностей верховного командования. Во-первых, флот вывели из подчинения армии и предоставили больше самостоятельности. Правда была создана оперативная группа кораблей на базе Морских сил Рижского залива, куда вошли несколько канонерских лодок и старых эсминцев для непосредственной поддержки приморского фланга русских войск держащих оборону по побережью Балтийского моря. История всех войн, и в особенности несчастной русско-японской, подтверждает старую истину, что флотом нельзя управлять с берега. После этого адмирал Канин получил от Императора добро, по своему усмотрению использовать все четыре линкора, и на планирование и проведения самостоятельных морских операций. В мою группу перевели 'Севастополь' пока 'Петропавловск' на ремонте, но это будет чуть впереди, а пока операция Германского флота по прорыву в Рижский залив продолжается.
В этот день, подводные лодки 'Барс' и 'Гепард', выйдя ночью через Соэла-Зунд в Балтийское море, и направились на юг, чтобы выйти в тыл германскому флоту. Они были поставлены в известность, что 13 августа 'Кайман' и 'Дракон' встали на позиции перед минным заграждением Ирбенского пролива. И вот теперь им надлежит с двух направлений попытаться ударить по противнику. Но ни 'Крокодил' ни 'Дракон' днем не смогли выйти в атаку на германские корабли.
Мгла и туман мешали наблюдению, а крупная зыбь сильно качала лодки. Лодки разделились чтобы охватить большее пространство но договорились, если что, встречаются в пяти милях от Виндавы. Рано утром 'Гепард' разглядел, как на расстояние 6–8 кабельтовых от него проследовал неприятельский трехтрубный крейсер типа 'Бремен' и с ним пять миноносцев. Лейтенант Подгорный не успел дать залп, произошло всё так быстро, корабли выскочили из полосы тумана и тут же скрылись – снова войдя в туман.
