подопечные закончат есть. Заметив, что Марина положила ложку, один подошел и положил ей руку на плечо:
– Надо идти.
Марина с отвращением сбросила похожую на гнусного паука кисть и поднялась из-за стола. Не удержавшись, сказала:
– Удачи, Костик! Вот увидишь, мы во всем разберемся.
– О'кей, – неуверенно ответил Костик.
Они пошли вовсе не туда, где Марина очнулась в компании плавающего трупа. Поднявшись по таким же металлическим лестницам еще на два этажа, двинулись по широкому коридору, отделанному деревянными панелями. Здесь на дверях тоже имелись надписи вроде «Служба безопасности. Пост 2», «Пункт АХЧ» и «Трансформаторная». Выглядело все побогаче и посимпатичнее, чем унылый кафель внизу, кое-где даже висели пыльные картины, преимущественно пейзажи и натюрморты, написанные маслом. Возле двери с надписью «Комната отдыха» провожатый остановился и сказал:
– Сюда.
Марина нерешительно взялась за массивную дверную ручку, повернула ее и вошла внутрь.
Там было довольно уютно. Кожаные диваны, огромный экран на стене, псевдоживые цветы. Но на всем этом тоже лежала печать запустения, а на большом диване посередине сидел вполоборота к Марине человек. Перед ним стоял низенький столик, на столике – ваза с фруктами и бутылка шампанского в ведерке со льдом. Плюс два бокала на тонких ножках.
– Здравствуйте, Марина Сергеевна, – приветливо сказал человек, поворачиваясь.
Если бы на ее месте был военврач Владимир Рождественский, он непременно узнал бы в загадочном незнакомце подполковника Гончаренко. Только страшного ожога, который командир подразделения получил в подземном тоннеле, на его лице уже не было.
Глава 7
– Это где-то тут, – задумчиво пробормотал Бандикут, останавливаясь.
В довольно глубокий овраг, усеянный бытовым мусором и сваленными как попало строительными балками, они спустились с большим трудом, то и дело падая, чертыхаясь и помогая друг другу. На дне оврага, среди завалов и баррикад, Бандикут разыскал нечто, напоминающее железобетонную дамбу, и теперь шнырял вокруг, пытаясь отыскать вход внутрь. Бордеро скептически смотрел на него, но молчал, а Володя просто присел на полусгнившее бревно, бездумно радуясь малейшей передышке.
Дождь давно закончился. Ботанический сад выглядел еще печальнее, чем руины Академгородка. Мертвые здания, ржавые автомобили и раскрошенный асфальт не так угнетали, как умершие деревья и кусты, торчащие из грунта, словно зомби мира растений. Рождественскому припомнилась виденная в детстве старинная сказка, в которой герои бродили по такому же мертвому лесу со скорчившимися, почерневшими, неживыми деревьями. Ничто не говорило о том, что где-то здесь находится секретный научный городок. Бордер, похоже, тоже перестал верить своему подельнику, и они с Володей искренне удивились, когда Бандикут завопил:
– Эврика! То есть, говоря по-рашенски, нашел!
Маленький сталкер стоял возле обычного с виду канализационного люка, чуть присыпанного землей.
– Люк, – с некоторым сомнением констатировал лысый энергик. – Я твой отец, Люк. И что?
– Если видишь в стенке люк, не пугайся, это глюк, – в тон ему ответил Бандикут и захихикал. Прохихикавшись, коротышка пошарил вокруг взглядом, подобрал ветку покрепче и попытался открыть вход.
Ветка сломалась.
– Давай-ка, доктор-врач, – велел Бандикут, отшвыривая обломок. – Ты ж у нас гиревым спортом вроде занимался, вон как мне дверь на даче раскурочил.
– Отойди, чучело. – Бордер оттер товарища плечом и примерился. С пальцев энергика сорвался ярко- оранжевый сгусток и ударил в край тяжелой чугунной крышки. Она подскочила, встала на ребро, словно огромная монета, и начала заваливаться на место. Бордер в последний момент успел ухватить ее за край и осторожно откатил в сторону.
Володя заглянул в люк. Ничего особенного, обычная канализация. Рифленые скобы, вмурованные в кирпичную кладку, уходят вниз, в свете фонарика видно дно трубы.
– Ты уверен, что привел нас куда обещал? – спросил Бордер, тоже заглянув в люк и даже плюнув туда.
– Уверен.
– На вход в научный подземный центр не похоже, – покачал лысой головой энергик.
– А это и не вход в центр. Это вход в канализацию, которая ведет в том числе к центру. Я как раз по этим делам специализировался.
– Говночистом был, что ли? – хмыкнул Бордер.
– Не говночистом, лысое чмо, а инженером по ассенизации! – Трудно было понять, всерьез обиделся Бандикут или, как обычно, машинально отругнулся. Он побегал еще немного вокруг люка и заявил: – Лезу первым. Вы дальше как хотите, только люк закройте. Не фиг его светить.
В трубе было просторно и сухо. Если когда-то здесь и протекали сточные воды, сейчас от них не осталось и следа. Ничем не пахло – Володя убедился в этом, открыв шлем.
Диаметр трубы позволял идти, выпрямившись в полный рост, что они и сделали. Бандикут бойко шагал впереди, приговаривая:
– Скоро должен быть поворот, я вам тогда скажу...
– Я тут подумал, – произнес зачем-то Рождественский, – что в Зоне не столько на поверхности был, сколько под землей.
– Погоди, доктор-врач, то ли еще будет, – пообещал Бандикут, пыхтя. – Я вообще под землей живу, если заметил. Так спокойнее. Наверху ты кто? Наверху ты мишень. Дракон тебя видит, Орден тебя ловит, военные вроде тебя тоже своего не упустят, я уж молчу про наники и прочие железяки. А под землей только недавно все зашевелилось, раньше-то была тишь, гладь и божья благодать. Многие, правда, не верили – истории всякие рассказывали жуткие, то да се...
– Ты же сам и рассказывал, – напомнил Бордер.
– Конечно! Затем и рассказывал, чтобы кто попало сюда не лез. Потому и жил припеваючи. А те, кто этим байкам поверил, уже догнивают в большинстве своем. Кстати, сейчас поворот будет.
Поворот и вправду случился метров через десять. Такая же труба, уходящая налево. Под ногами захрустело стекло, Володя посветил фонарем и увидел, как в его свете переливаются осколки разбитых пробирок.
– Тут такого мусора полно будет, – вертя головой и вроде как принюхиваясь, сказал Бандикут. – Мы в нерабочей ветке были, а дальше какой только дряни не валяется.
Минут через пять молчания Володя не выдержал:
– Слушай, а вот ты про подполковника Гончаренко говорил... Ну, что он тебе рассказал про центр и про опыты над людьми. А он-то откуда знает? И зачем тебе сказал?
– А ты что, мент? – окрысился маленький сталкер, но тут же захихикал. – Многовато вопросов задаешь, доктор-врач... Ты вообще про подполковника своего что знаешь?
– Да ничего не знаю, – пожал плечами военврач. – Я с ним познакомился-то буквально накануне. Но на базе говорили, уважаемый человек, Зону отлично знает, орденами награжден...
– Орденами награжден, – противным голосом передразнил Бандикут. – Никто ни черта у вас не знает про подполковника Гончаренко, понял? Хотя мужик он по-своему честный, не отнять. Да ты, поди, и сам заметил, когда после истории со сталтехом базар шел.
– Заметил, – кивнул Володя.
– Во-от! Поэтому я ему и доверяю. Хотя всегда проверяю, согласно пословице. С ним работать можно, если осторожно. В отличие от множества других ублюдков с той стороны. И цену порой хорошую дает.
– Не понял! – Рождественский даже остановился. Сзади выругался Бордер, едва не врезавшийся по инерции в спину лейтенанту. – Подполковник Гончаренко занимался какими-то незаконными операциями? Имел связи со сталкерами? Покупал этот... хабар?!
