– Я не понимаю, почему я до сих пор здесь, – Марина оторвала от кисти в вазе крупную зеленую виноградину, бросила в рот. – Сообщите моему папе, он пришлет кого-нибудь.
– Сейчас мы не можем этого сделать, – грустно покачал головой Леонид Захарович. – Я же сказал вам: на теплоход было совершено нападение. Ситуация в Зоне близка к выходу из-под контроля. У нас даже нет связи с Большой землей. Для паники нет причин, наш центр совершенно автономен и отлично защищен. Как только все более или менее наладится, мы сообщим вашему отцу.
Что ж, довольно складно, подумала Марина и взяла бокал с искрящимся ледяным напитком.
– А кто эти странные люди? Один из них меня сюда сопровождал... У него в голове какой-то механизм.
Леонид Захарович легко чокнулся с Мариной и, пригубив шампанское, разъяснил:
– Это жертвы Зоны. Как вы знаете, Катастрофа породила массу мутантов, в том числе механоидного типа. Собственно, назначение нашего центра состоит в том, чтобы пытаться таких мутантов вылечить. Или хотя бы сделать в большей степени людьми, чем они являлись после мутации. К сожалению, в нормальном социуме существовать они не могут, поэтому приходится использовать их на территории центра в качестве подсобного персонала. Уверяю, эти несчастные не причинят вам никакого вреда.
Марина пила шампанское и слушала неторопливый рассказ Леонида Захаровича, который, кажется, увлекся.
– Видите ли, – говорил он, вслед за Мариной отщипывая виноградины, – изучение Пятизонья, несомненно, станет огромным подспорьем для всей мировой науки. И то, что это происходит именно в России, можно считать большой удачей – несмотря на все трагические потери. Я уверен, что те же Соединенные Штаты с радостью устроили бы на своей территории что-либо подобное – но никак.
– Знаете, по состоянию вашего центра я не могу сказать, что это передовое учреждение, – призналась Марина, поколебавшись несколько мгновений, стоит ли это говорить.
– Я вас понимаю, – согласился Леонид Захарович. – Но здесь есть несколько смягчающих обстоятельств. Во-первых, центр построен довольно давно, а потом был на длительное время законсервирован. Сами понимаете, такой сложный объект запустить вновь весьма сложно. Во-вторых, мы вынуждены доставлять сюда необходимое оборудование, материалы, даже продовольствие практически по чайной ложке. Зона не позволяет наладить нормальное транспортное сообщение. В-третьих, объект засекречен, что также создает определенные трудности... Я мог бы перечислять и далее, но вы, полагаю, уловили суть.
– Уловила, – кивнула Марина. – Но что все-таки происходит? Кто на нас напал?
– Я бы назвал это своего рода экспансией. Слишком гуманное отношение государства к обитателям Пятизонья привело к тому, что здесь начались фактически неуправляемые и почти необратимые процессы. В начале века были очень популярны научно-фантастические романы и кинофильмы о войне людей с роботами. «Терминатор» не видели, нет? Если угодно, именно это и может произойти, но уже не на территории Пятизонья, а в куда более крупных масштабах.
«А что, если он не врет? Действительно, все выстраивается очень складно... Что ж, нужно сделать еще один шаг, и тогда станет понятно, что представляет собой этот Леонид Захарович...»
– Я могу встретиться с кем-либо из других пассажиров теплохода?
– Насколько мне известно, с одним из них вы уже встретились в столовой. Кстати, прошу прощения за скудный обед – приходится использовать неприкосновенный запас до тех пор, пока не наладится сообщение с Большой землей. Что касается других пассажиров, то спасти удалось немногих. Причем большинство серьезно пострадало, а некоторые... э-э... стали объектом воздействия местных враждебных сил. Поэтому мы были вынуждены изолировать их.
– Но хотя бы с Костиком я могу общаться?
– Разумеется. Я распоряжусь, чтобы вас поместили в соседний с ним гостевой номер из временной палаты, где вы находились сначала.
Марина допила шампанское, Леонид Захарович налил ей еще. Марина покачала головой:
– Знаете, я что-то не очень хорошо себя чувствую...
– В таком случае вам необходимо отдохнуть.
Леонид Захарович с озабоченным выражением лица нажал кнопку на нижней поверхности стола. В дверях появился унылый тип в голубом, Марина даже не могла бы точно сказать, тот же самый, что ее сопровождал, или совсем другой.
– Проводи ее в семнадцатую комнату второго сектора, – велел Леонид Захарович. Унылый молча кивнул и остался стоять, ожидая, пока Марина встанет и выйдет из комнаты.
Он отконвоировал ее до места и оставил в гостевом номере, который сильно отличался от кафельно- салатовой палаты. По сути, обычный номер в недорогой гостинице – с мягкой кроватью, шкафчиками, небольшим пустым холодильником, совмещенным санузлом – унитаз и душевая кабинка, – и стареньким телевизором на тумбочке, который не работал.
Марина задумчиво постояла, глядя, как из крана в раковину льется ржавая струйка воды, потом закрыла кран и легла на кровать, застеленную чистым и даже свежим бельем.
История Леонида Захаровича ее если и убедила, то далеко не до конца. Но пока вариантов все равно не было.
Стоп, а как же Костик?..
Марина бросилась к двери и убедилась, что она заперта. Упав обратно на кровать, девушка заплакала.
Глава 8
Когда Володя Рождественский, свежевыпущенный лейтенант медицинской службы, сел на скоростной поезд до Томска, следом за ним в купе вошел пожилой дядька с двумя старомодными чемоданами.
– Здравствуйте, – сказал дядька и громко чихнул.
– Здравствуйте. Будьте здоровы.
– Эх, не наздравствуешься, – почему-то грустно махнул рукой дядька и поставил чемоданы в багажное отделение. – Стало быть, соседи... Докуда едете?
– До конечной. Следую к месту службы, – весело сообщил Володя, которому не терпелось поделиться своей радостью.
– В Томск?
– Нет, дальше. База «Колывань». – Информация, выданная Володей, секретной не была.
Дядька, усевшийся на свое место и вытиравший розовые мордасы гигиенической салфеткой, с интересом посмотрел на соседа:
– Военсталкер, что ли?
– Военврач.
– Распределили?
– Сам выбрал.
Дядька покрутил головой на толстой волосатой шее.
– Даешь, мужик... Ничего, что я на «ты»?
– Нормально.
– А я буду Павел. Просто Павел.
– Володя.
– Сейчас мы с тобой выпьем, и все пойдет нормально. Ехать-то до вечера.
Поезд тронулся и стал набирать ход. Через пару минут должна была сработать компенсаторная система, гасящая неприятные ощущения от бешеной скорости, с которой поезд мчался по монорельсовой дороге. Мимо промелькнул дебаркадер вокзала, а потом пошла сплошная стена тоннеля, по которому шел поезд, тут же сменившаяся изображением, показывающим, что находится по пути следования за пределами тоннеля. Картинка ничем не отличалась от обычного вида из вагонного окна.
В купе сунулась проводница, уточнила, не нужно ли чего.
– У нас все с собой, – подмигнул Павел.
– Понимаю, – улыбнулась проводница и исчезла. Павел тем временем выволок один чемодан из багажного отделения и принялся распаковывать, выкладывая на выдвинутый столик продукты. Выкладка
