– Ну, а ты что хотел? – совершенно не удивилась его вопросу женщина. – Организм возвращает твоему телу первозданное состояние. У тебя при рождении были какие-нибудь шрамы?
«Не помню»! – «из вредности» хотелось сказать землянину, но он все же сдержался, промолчал, лишь отрицательно мотнул головой.
Когда через три недели Ая сняла с него «гипс», удивлению Заречнева не было предела: на месте части предплечья и кисти, потерянных во время схватки на дне каменной чаши, красовалась новые предплечье и новая кисть. Тонкая розовая кожа «новой» части руки остро реагировала на любые раздражители, от жаркого Лакуса она покрылась краснотой, потом – волдырями, как от ожогов…. Словом, все опять происходило совсем не так, как хотелось бы землянину.
Однако Ая была удивлена не меньше Заречнева; правда – иными деталями происходящей релаксации.
– Двадцать один день! Всего двадцать один день! – изумление женщины было неподдельным. – Такого быть не должно и никогда не было!
– Это – плохо? – настороженно поинтересовался человек, понимая, что все идет не так, как рассчитывала «пятница»; опасаясь, что в качестве превентивных мер, для защиты от нежелательной мутации Ая может просто убить его, всыпав в пищу какую-нибудь отраву. Однако его опасения не подтвердились.
– Нет, все нормально! – ответила женщина. – Рука у тебя что-то чересчур быстро отросла. Ну, да посмотрим, как будут восстанавливаться физические кондиции! А мышечная структура новой конечности «слушаться» землянина не хотела.
Как у новорожденных ручки «живут» сами по себе, так и у землянина левая рука долго не хотела подчиняться нервным импульсам, посылаемым в неё из Сашкиного мозга.
Кисть «не желала» держать предметы, слишком медленно сжималась и разжималась…. Словом, новая конечность для полного восстановления силы и координации требовала продолжительных тренировок.
Мышцы на «новой» руке болели, но землянин упрямился, вновь и вновь «заставлял» руку повторять одни и те же движения.
Однажды вечером, почувствовав, что настроение Аи чуточку лучше, чем в другие дни, Александр осмелился задать её вопрос, который «висел» у него «на языке» вот уже целый месяц:
– Почему то, что сейчас происходит со мной, должно быть строжайшей тайной для остальных?
Ая с сожалением глянула на человека, помешала палочкой угли в костре…. Сказала:
– Я не буду объяснять тебе – почему и зачем. Я расскажу тебе свою историю. А ты делай выводы сам. А не сделаешь….
Я родилась и выросла не в этом мире, не на Кромосе. Думаю, когда-нибудь наступит такое время, когда я смогу рассказать тебе – в каком.
Жители нашей планеты живут дольше, чем обитатели других миров. Ненамного, но все же…. За время, пока я живу на Кромосе, здесь сменилось несколько поколений.
Когда я оказалась на поверхности (это произошло на побережье океана – затрудняюсь сказать, где именно) меня быстро обнаружили местные жители. Меня хотели убить…. Однако у вождя был сын, который во время отлива напоролся на останки какого-то животного, поранил ногу…. Началась гангрена….. Ногу ему местные лекари ампутировали….. Я пообещала, что вылечу сына старосты.
Когда у парня отросла новая нога, аборигены пришли в неописуемый ужас. Они убили моего «пациента», а заодно и его папашу. Меня селяне почему-то казнить побоялись. Они продали меня пирату, на острова. Мой личный Ад продолжался долго…. «Работа» у флибустьеров опасная…. Иногда морские разбойники выживали поле «прививки», иногда – нет.
На мое счастье, из «привитых» моим геномом морских разбойников не дал потомства никто.
Однажды капитану корсаров надоело испытывать судьбу…. Возможно, он боялся мести со стороны тех пиратов, чьи друзья не выжили после того, как моя кровь попала в их организм…. До сих пор не понимаю, почему он так поступил. Меня заперли в прочную металлическую клетку. Кормили очень плохо, редко.
Порой, для развлечения корсары отсекали мне какую-нибудь часть тела – кисть руки, стопу ноги и потом наблюдали, как они отрастают…. Наверное, им было это очень интересно. Однажды мне повезло.
«При мне» были все мои конечности. После особо удачного налета флибустьеры пировали, предавались возлияниям и излишествам….
Страж, у которого находились ключи от замка моей клети, заснул прямо у прутьев…. Я выкрала ключи, отперла замок….
Из разговоров пиратов я знала, что далеко на востоке есть три острова, которые практически никто не посещает.
Ночью на крохотной лодке я вышла в море. Почему – на маленькой? У меня не было сил дотащить до воды хоть сколько-нибудь весящее суденышко.
За мной была погоня; я много раз видела на горизонте паруса моих преследователей.
Мне повезло. Урагана за время пути не было ни разу. И меня не нашли. Видимо, посчитали, что женщина, одна не может выжить в океане на малюсенькой лодочке. Так я оказалась здесь….
– Давно это было?
– Что – давно?
– Погоня, путешествие на лодке.
– Не знаю. Я давно потеряла счет времени. Иногда мне кажется, что прошла уже целая тысяча лет с тех пор, когда я причалила к этому берегу.
– А рыбак? Тот рыбак, которому ты восстановила ногу?
– А…. Этот случай…. Да, действительно, было такое. Когда парень оказался на берегу этого острова, без ноги, я не могла оставить его без помощи.
Однако, помня, чем может обернуться для меня моя доброта, я все время, пока он жил на острове, поила его отваром из тех грибов, которые растут в пещерах, далеко от лучей Лакуса. Он ничего не запомнил…. Надеюсь, он восстановил свою память…. Заречнев тяжело вздохнул.
– А что мне говорит, если меня спросят, откуда у меня новая рука и куда подевались мои шрамы?
– Придумай что-нибудь! Про руку скажи, что это протез. А шрамы…. Разве не бывает, что шрамы рассасываются сами собой?
– Бывает! Например, у тех, кто смотрит сеансы Кашпировского!
– Сеансы – кого?
– Да ты не знаешь…. Дядечка один, гипнотизер. Дурил народ на моей родной планете.
Подтянуться на двух руках в первый раз Сашка смог через две недели после «снятия гипса». А дальше – пошло-поехало.
Релаксация новообразованных тканей пошла сумасшедшим темпом. Заречнев каждый день добавлял по одному – два движения вверх, к деревянной поперечине природной «перекладины»; заметно прибавил и в точности манипуляций кистью.
– Привыкаешь? – Сашка так увлекся «закачкой» новой руки, что совершенно не обращал внимания на то, что происходит вокруг него. – У меня к тебе – серьезный разговор! Дай знать, когда закончишь!
– Я – всё! – шумно выдохнул землянин, спрыгивая на песок. – Слушаю тебя!
– Ты свои обещания всегда сдерживаешь?
– Почти всегда! Во всяком случае – стараюсь! А что?
– Я оставлю тебе всю твою память, если ты дашь мне слово, что сохранишь в тайне все, что ты увидел и узнал на этом острове! Подумай, прежде чем ответить!
Заречнев хотел сказать, что уже подумал, но осторожность вновь победила. Он неожиданно рассудил, что ему очень сложно будет отказать Дита, которая, собственно, и затеяла эту экспедицию ради того «лекарства», которое теперь находится в его крови и теле. Для неё его отказ поделиться информацией может означать только одно – предательство! Неясно, зачем именно ей понадобился препарат, способный восстанавливать утраченные части тела, однако одно то, что она бросила Звездную Академию и помчалась на край Галактики, говорит, как важен для неё это препарат.
