ногами заходило ходуном, и ему пришлось ухватиться за осину, чтоб не грохнуться за борт. Сказать ничего не сказал, но рожа от испуга стала нежно-мраморной.
— Сядь и не вихляйся, — посоветовал Тимур с усмешкой.
Мазила рухнул на сиденье как подкошенный и вцепился в тесьму на бортике. Тупо уставился в грудь Тимуру, будто даже мимолётный взгляд на воду мог пробудить Ктулху или кого покруче.
— Не понимаю тех, кто воды боится, — признался Тимур, отгребая по знакомому уже маршруту. — Пить могут, в ванной купаются, под дождиком — тоже ничего, а как в глубину посмотрят — сразу в ступор.
— Это совсем другое, — бледными губами прошептал Мазила. — Под дождём не утонешь.
— Зато в стакане, а уж тем более в ванной — запросто.
Ворожцов достал ПДА и перевёл в активный режим. Прибор тут же завибрировал, приковав общее внимание. Тимур на некоторое время даже перестал ворочать вёслами.
— Не греби, — шикнул Ворожцов, вглядываясь в экран.
— Я и не гребу, — огрызнулся он. — Течением несёт.
Ворожцов вдруг оторвал взгляд от наладонника и расширенными от ужаса глазами вперился поверх Тимурова плеча.
— Кто там? — дёрнулся Тимур, хватаясь за обрез и выкручивая голову.
— Не кто, а что, — осипшим голосом процедил Ворожцов. — Поворачивай!
Неподдельная тревога в голосе товарища заставила Тимура послушаться. Он бросил ему ствол и взялся за вёсла. В ушах загромыхала кровь, адреналин потёк по жилам.
— Стрелять умеешь?
Ворожцов положил ружьё между собой и окаменевшим Мазилой, приподнялся, чтобы было лучше видно.
— Не поможет, — прошептал он.
— Я говорил, что надо по мосту, — часто дыша, обронил мелкий.
— Да что, блин, там такое…
Нервы у Тимура не выдержали, и он несколькими мощными движениями развернул лодку кормой вперёд, чтобы видеть происходящее.
Фарватер они уже миновали и теперь приближались к противоположному берегу, где на песчаном пятачке топтались Леся с Казарезовой, а рядом застыл с поднятым пистолетом Сергуня. Тимур провёл взглядом вдоль воображаемой линии прицела и сначала не заметил ничего необычного.
Волны, опостылевшая туманная пелена, безжизненная коряга, торчащая из воды. Тимур даже подумал, что Сергуня выцеливает кого-то на другом берегу, но и там не было ничего примечательного.
А потом он увидел. И неприятный морозец пробежал по спине, оставив россыпь мурашек.
В глубине, где он давеча приметил тёмное пятно, повис фиолетовый сгусток. Уплотнение напоминало разбухшего с голодухи кальмара, окружённого чернильной кляксой. Но это… было неживым. То есть оно двигалось, пульсировало, но не вписывалось в знакомые представления о живых существах.
Над сгустком вода постепенно вспухала прозрачной полусферой, и если бы Ворожцов вовремя не углядел опасность и не велел Тимуру отгрести в сторону, то их лодка вписалась бы точно в эту штуку.
— Твой брат о таких… хреновинах рассказывал? — продолжая машинально плескать вёслами, спросил Тимур.
— Тише ты, — одёрнул Ворожцов. — Он говорил про водные аномалии. Кажется, называл их «неводами» и «чернильницами».
— Судя по цвету, «чернильница». И что она делает?
— Понятия не имею. Но подплывать близко нежелательно.
— Сверчку понятно.
Тимур подрулил к отмели и почувствовал лёгкий толчок — лодка коснулась берега. Мазиле к лицу прилила кровь. Он тотчас перестал быть похожим на изваяние и закрутил башкой, отыскивая аномалию.
— Ух ты-ы-ы… Красивая.
Тимур выбрался на песок и подтянул «Волну». Ворожцов и мелкий тоже вылезли, быстро разгрузили вещи и полностью втянули лодку на сушу.
Сфера над «чернильницей» тем временем продолжала подниматься. Вода в этом месте словно игнорировала законы физики, и течение огибало шар метров полутора в диаметре со всех сторон. Даже белёсая мгла расступилась, пропуская невиданную диковину. Сквозь прозрачную плёнку было заметно, как внутри сферы клубится тёмная взвесь. Оставалось только гадать, что породило такую небывальщину — радиация, аномальные поля или что-то вовсе неподвластное человеческому разуму.
Тимур почувствовал, как ладони коснулось что-то тёплое, и опустил взгляд. Леся взяла его за руку, но смотреть продолжала на возносящуюся над водами Припяти «чернильницу». Он сжал её руку и покосился на Ворожцова. Почему-то захотелось, чтобы ботан увидел недвусмысленный жест, но того полностью поглотила картинка на ПДА. «Гляди-гляди в свой мониторчик,» — мстительно подумал Тимур, — «всё проглядишь».
— Может, уже хватит пялиться на эту жабу, — громко заявила Казарезова. — Булькает почем зря…
И сфера будто услышала её. С тихим журчанием шар отделился от поверхности воды и окончательно превратился в самостоятельный объект. Завис на мгновение в полуметре над рекой, будто раздумывая, что дальше делать. А затем поплыл к берегу.
Прямо на них.
Тимур дёрнулся, чувствуя, как накатывает новая волна страха. Выпустил руку Леси и, проклиная про себя голосистую Казарезову, подхватил рюкзак и оружие.
Складывать лодку теперь было некогда — придётся тянуть за собой.
— Ну-ка, помоги взя…
Договорить Тимур не успел. Первый выстрел оглушил, будто рядом пальнули не из ТТ, а по меньшей мере из гаубицы. За ним прогремели второй и третий.
Девчонки с визгом бросились наутёк, Мазила смотрел на прошитый пулями шар, отвалив челюсть, а Ворожцов схватил одуревшего Сергуню за шиворот и потянул за собой в лес. Тот продолжал стрелять по надвигающейся сфере, расходуя патроны, безбожно паля всю группу и выкрикивая угрозы.
Тимур бросился на помощь Ворожцову, понимая, что если не утащить разбушевавшегося блонду с песчаного пятачка, то через пару секунд прозрачный шар, удерживаемый в воздухе неизвестным полем, его накроет. И что произойдёт тогда — одному дьяволу известно.
— Хорош! — гаркнул он Сергуне в самое ухо, хватая за запястье. — Валим отсюда!
— Я его почти добил… — с сумасшедшим блеском в глазах прохрипел блондинчик. — Пусти!
Громыхнул последний выстрел, и сработал механизм задержки: затвор замер в крайнем заднем положении. На левой руке у Сергуни, между большим и указательным пальцами, красовалось несколько кровоточащих ранок — правильно держать оружие во время стрельбы он не умел.
— Кретин! — выцедил Тимур, волоча блондина за собой. — Все патроны просрал!
— Я ж его почти…
— Это он тебя почти! — внезапно взорвался Ворожцов, с размаху всаживая Сергуне под дых. — Заткнись и валим, пока целы!
Сергуня переломился пополам, но продолжил, кашляя, автоматически переставлять ноги. Тимур отпустил его и поволок за собой лодку с единственным оставшимся веслом. За вторым возвращаться на берег было поздно.
Они ещё долго драпали сломя голову, углубляясь в чащу, стараясь не потерять из виду Мазилу и девчонок, мелькающих впереди. Ворожцов сопел рядом с обескураженным Сергуней, не давая ему отстать.
Под ногами хрустели ветки, по лицу хлестали ветки, по сторонам мельтешили сотни и тысячи веток — но никто не решался обернуться или остановиться до тех пор, пока дыхание не сбилось окончательно и сил ломиться сквозь густой лес уже не осталось.
Первыми выдохлись девчонки. Леся просто села на бревно и помотала головой: мол, всё, не могу
