тетушк?, что съ радостью уступлю теб? вс? мои права…
— Вздоръ несешь, душенька. Ты государын? родная племянница, а я ей только кузина…
— Но зато въ десять разъ меня умн?е! Не понимаю, право, почему ты, тетя Лиза, всегда еще такъ мила со мной…
— Ея высочество цесаревна со вс?ми обворожительно мила, — вм?шалась дипломатка Юліана.
— А главное, гораздо разсудительн?е васъ, принцесса: если ужъ государын? благоугодно было назначить васъ своей насл?дницей, такъ вы обязаны безпрекословно повиноваться.
— Я и повинуюсь, выхожу замужъ за этого… Не знаю, какъ и назвать его!
Она залилась опять слезами, и Елисавет? Петровн? стоило не малаго краснор?чія, чтобы н?сколько ее успокоить.
— Любоваться имъ теб? не нужно; но другимъ-то своей нелюбви къ нему ты не должна слишкомъ явно показывать. Царствующія особы должны стоять на такой высот? надъ толпой, чтобы казались ей всегда высшими существами, неподверженными челов?ческимъ слабостямъ.
— Да ты сама-то, тетя Лиза, разв? держишь себя такъ?
— Я, милочка моя, никогда не буду царствовать… А какой прелестный y тебя 'эсклаважъ!' — перем?нила она тему и стала разглядывать драгоц?нный подарокъ «римскаго» императора на ше? принцессы.
— Подлинно esclavage! — вскричала Анна Леопольдовна, срывая съ себя ц?пь и бросая ее на полъ. — Для того только мн? ее и нав?сили, что бы я никогда, никогда не забывала, что стала отнын? невольницей!
Лилли подняла ц?пь съ полу и, по молчаливому знаку Юліаны, отнесла на столъ. Во время предшествовавшаго разговора она им?ла полный досугъ разсмотр?ть цесаревну. Юліана не даромъ назвала посл?днюю «обворожительной». Хотя черты лица ея и не принадлежали къ числу такъ-называемыхъ «классическихъ», но овалъ ихъ былъ очень мягокъ и изященъ, а кожа отъ природы такой н?жности и б?лизны, что не нуждалась ни въ какой искусственной косметик?. Привлекательный обликъ обрамливался спускавшимися на пышныя плечи локонами русыхъ, съ золотистымъ отливомъ, волосъ, съ искрящеюся надъ челомъ брилліантовой діадемой. Но ярче всякихъ брилліантовъ искрились подъ соболиною бровью жгучіе глаза, дарившіе вс?хъ и каждаго, 'какъ рублемъ', такою пл?нительною улыбкой, что обаянію ея подпадали одинаково и сильный, и прекрасный полъ.
'Неужели ей уже тридцатый годъ? — думала Лилли, не отрывая восхищеннаго взора отъ царственной красавицы. — Она, право же, св?ж?е каждой изъ насъ'…
И взоръ д?вочки, сравнивая, скользнулъ въ сторону юной спутницы цесаревны, на которую до того она почти не обращала вниманія, но на которую теперь невольно также загляд?лась.
— Что вы такъ смотрите на меня? — съ улыбкой спросила та, подходя къ ней, и взяла ее подъ руку. — Отойдемте-ка подальше.
— Простите, что я такъ смотр?ла… — извинилась Лилли. — Но y васъ такое удивительное, точно фамильное сходство…
— Съ к?мъ? съ моей кузиной?
— Съ кузиной?
— Ну да, съ цесаревной: в?дь я же — Аннетъ Скавронская. Отецъ мой, графъ Карлъ Скавронскій, былъ родной братъ императрицы Екатерины Алекс?евны. А вы в?дь баронесса Лилли Врангель?
— Да… Но отъ кого вы, графиня, могли слышать про меня?
— Какъ не слыхать про такую прелесть! Слухомъ земля полнится, — улыбнулась опять въ отв?тъ Скавронская. — Н?тъ, милая Лилли, вы не конфузьтесь; я говорю чистую правду. Мн? давно хот?лось познакомиться съ вами; y меня н?тъ в?дь никого для конфиденціи; а васъ вс? такъ хвалятъ… Хотите, подружимтесь?
— Помилуйте, графиня… Я же только младшая камеръ-юнгфера принцессы…
— Да и я тоже годъ тому назадъ была въ род? какъ бы камеръ-юнгферы y моей кузины. Вамъ сколько теперь л?тъ? Пятнадцать?
— Да, съ половиной.
— Ну, а мн?… съ тремя половинками! разсм?ялась Скавронская. — Вы в?дь атташированы уже къ принцесс?. Черезъ годъ васъ точно такъ же сд?лаютъ фрейлиной, да еще чьей? насл?дницы престола! Ну, что же, хотите им?ть меня подругой?
— Я была бы счастлива, графиня…
— «Графиня»! А мн? называть васъ, не правда ли, «баронессой»? Н?тъ, давайте говорить сейчасъ другъ другу «ты». Хорошо?
— Хорошо. Но по имени какъ мн? называть васъ?
— Опять «васъ»! Называй меня просто «Аннетъ», а я тебя буду называть «Лилли». Какое хорошенькое имя! Совс?мъ по теб?: в?дь ты настоящая полевая лилія, — не то, что твоя гувернерка.
— Какая гувернерка?
— Да Менгденша. Это ужъ не полевой цв?токъ, а оранжерейный, махровый, безъ всякаго полевого аромата.
Лилли съ опаской оглянулась на Юліану; но та не желала пропустить ничего изъ бес?ды принцессы съ цесаревной, и ей было не до новыхъ двухъ подругъ.
— Да, вс? говорятъ, что мы съ кузиной похожи другъ на друга, — продолжала болтать Скавронская. — Но куда ужъ мн? противъ нея! Даже когда она серіозна, глаза ея св?тятся… А если бъ ты вид?ла, какъ она танцуетъ! Это — сама Терпсихора. Да вотъ на придворныхъ балахъ ты скоро ужо увидишь.
— Да я еще не придворная дама! — вздохнула Лилли. — Даже на свадьб? принцессы мн? нельзя быть.
— Это-то правда… Но подъ самый конецъ, въ воскресенье, будетъ большой публичный маскарадъ съ танцами. Въ маск? туда тебя, пожалуй, пустятъ; я попрошу за тебя. Это будетъ такое великол?піе, что ни въ сказк? сказать, ни перомъ описать, прямая мажесте. Для меня этотъ маскарадъ им?етъ еще особое значеніе… Вотъ идея-то!
— Какая идея?
Не отв?чая, Скавронская подвела Лилли къ прост?ночному зеркалу.
— Смотри-ка: мы съ тобой в?дь почти одного роста.
— Да что ты задумала, Аннетъ?
— А вотъ что, слушай. Только, милая, ради Бога, ни слова своей Менгденш?!
— О, я — могила. Но, можетъ быть, это что-нибудь нехорошее?
— Напротивъ, очень даже хорошее… Мн? надо въ танцахъ непрем?нно поговорить съ однимъ челов?комъ. Но долго съ однимъ и т?мъ же кавалеромъ танцовать нельзя; поэтому мы съ тобой обм?няемся потомъ костюмами…
— Ахъ ты, Господи! — вырвалось y Лилли, да такъ громко, что цесаревна оглянулась и спросила, что y нихъ тамъ такое.
— Да вотъ Лилли хот?лось бы ужасно быть на большомъ маскарад? посл? свадьбы принцессы, — отв?чала Скавронская и подвела подругу за руку къ Анн? Леопольдовн?: — Ваше высочество, великодушн?йшая изъ принцессъ! слезно умоляемъ васъ взять ее также съ собой на тотъ маскарадъ!
Принцесса обернулась къ своей фрейлин?:
— Какъ ты полагаешь, Юліана?
— Невозможно, ваше высочество, — отв?чала та, — Лилли — младшая камеръ-юнгфера…
— А старшихъ нельзя тоже допустить туда вм?ст? съ нею?
— Это было бы противъ регламента: если допускать на придворныя празднества, какъ равноправныхъ гостей, лицъ изъ низшаго персонала, то что же станется съ самыми празднествами, на которыя приглашены вс? иностранные посланники? Вы знаете, какъ строго ея величество относится въ этихъ случаяхъ къ этикету. Притомъ для вашихъ камеръ-юнгферъ нельзя было бы д?лать исключенія: камеръ-юнгферамъ самой государыни пришлось бы тоже дозволить быть на маскарад?; на вс?хъ пришлось бы шить маскарадныя платья…
— Правда, правда, — согласилась Анна Леопольдовна: — на вс?хъ это вышло бы слишкомъ дорого, а
