Ты видишь не длинные напольные простые ряды из зеркального стекла, как обычно ожидаешь, а сотни зеркал различных размеров и форм, каждое в своей рамке.
После того, как ты проходишь мимо зеркала, отражающего лишь твои ботинки, в следующем за ним видно лишь пустое пространство, да зеркала на другой стороне. Твой шарф не отображается в одном зеркале, но потом показывается в другом.
В отражении позади тебя — мужчина в котелке, но он появляется в некоторых зеркалах, а в других его нет. Когда ты оборачиваешься, ты не можешь понять, где же он находится, несмотря на то, что посетителей рядом с тобой больше, чем в зеркалах.
Коридор ведет тебя в круглую комнату, в которой свет зажигается, как только ты входишь. Его излучает высокий фонарный столб, который стоит в самом центре, возвышаясь черным железом с матовым фонарем наверху, и кажется, что ты дома, стоишь на углу городской улицы, а не в шатре цирка.
Стены здесь полностью зеркальные, каждое длинное зеркало помещено в полоски на потолке и полу, которые соответственно и раскрашены.
Когда ты проходишь дальше в комнату, она становится полем из нескончаемых уличных фонарей, полосы повторяются снова, снова и снова.
Гадание на картах
Продолжая ходить по цирку, Бэйли возвращается во внутренний двор. Он останавливается не на долго, чтобы посмотреть на искрящийся костер, потом покупает мешок конфет, поскольку ужин он свой не доел. Конфетки сделаны в форме мышек с ушками из миндаля и лакричными хвостиками. Он тут же съедает две штуки, а остальные кладет в карман пальто, надеясь, что они не растают.
Теперь он уходит со двора в другую сторону, снова огибая костер.
Он проходит мимо множества шатров с интересными вывесками, но ни в один он пока зайти не в силах, все еще проигрывая в памяти выступление фокусницы. Когда тропинка поворачивает, Бэйли оказывается возле небольшого шатра с любовно выведенной надписью:
Это он может прочитать с легкостью, а вот все остальное — сложный водоворот запутанных букв, и Бэйли приходится подойти поближе, чтобы прочесть:
Бэйли оглядывается. На мгновение оказывается, что никого нет в его поле зрения, и цирк кажется жутким, точно также как было в тот раз, когда он в середине дня пробрался через забор, как будто он хранит эту пустоту для себя самого и вещей (и людей), которые всегда там.
Продолжающийся спор о своем будущем раздается эхом в ушах Бэйли, когда он входит в шатер.
Бэйли обнаруживает себя в комнате, очень похожей на гостиную его бабушки, только лавандой пахнет меньше. Здесь есть сидения, но все они не заняты и на некоторое время сверкающие люстры захватывают все внимание Бэйли, до того момента, как он видит занавес.
Он сделан из подвесок с блестящими бусинами. Бэйли никогда не видел ничего подобного. Они переливаются на свету, и он не вполне уверен, стоит ли проходить сквозь них дальше или же стоит подождать какого-либо знака или уведомления. Он оглядывается вокруг в поисках инструкции, но ничего не находит. Он растерянно стоит в пустой прихожей, когда из-за занавеси раздается голос.
— Проходите, пожалуйста, — говорит голос.
Тихий женский голос звучит так, словно она стоит рядом с ним, хотя Бэйли и уверен, что голос звучит из другой комнаты. Нерешительно он вытягивает руку, чтобы дотронуться до бусин, гладких и холодных, и он понимает, что его рука проходит сквозь них свободно, словно они состоят из воды или высокой травы. Бусины стучат, ударяясь друг о друга, и эхо разносится звуком дождя в темном пространстве комнаты.
Комната, в которой он находится теперь, куда меньше похожа на гостиную его бабушки. Она заполнена свечами, в центре стоит стол с пустым стулом с одной стороны и леди, одетой в черное, с длинной тонкой вуалью на лице, сидящей на втором с другой стороны. На столе лежит колода карт и стоит большой стеклянный шар.
— Присаживайтесь, пожалуйста, молодой человек, — говорит леди и Бэйли делает несколько шагов по направлению к пустому стулу и садится.
Стул на удивление удобен, не такой жесткий, как у бабушки, хоть они и выглядят похожими. Только сейчас Бэйли поражается, что никто в цирке, кроме рыжеволосой девочки, не произносит ни звука. Фокусница молчала во время своего выступления, хоть раньше он этого и не заметил.
— Боюсь, что мы не сможем начать без предварительной оплаты, — говорит она.
Бэйли испытывает облегчение от того, что у него в кармане есть деньги, оставленные на непредвиденные расходы.
— Какова плата? — спрашивает он
— Все, что не жалко заплатить за то, чтобы заглянуть в свое будущее, — говорит предсказательница.
Бэйли на мгновение останавливается, чтобы обдумать это. Странно, но справедливо. Он достает из кармана, как он надеется, достаточную сумму и кладет ее на стол; женщина не забирает деньги, но, когда она проводит над ними рукой, они исчезают.
— О чем бы ты хотел узнать? — спрашивает она.
— О моем будущем, — говорит Бэйли. — Бабушка хочет, чтобы я учился в Гарварде, а отец — чтобы я оставался на ферме.
— А чего хочешь ты? — спрашивает гадалка.
— Я не знаю, — говорит Бэйли.
Она смеется в ответ, но дружелюбно, и это заставляет Бэйли чувствовать себя более непринужденно, как будто он разговаривает с обычным человеком, а не с кем-то загадочным и волшебным.
— Хорошо, — говорит она. — Посмотрим, что скажут карты. — Гадалка берет голоду и тасует ее, перекидывая карты из одной руки в другую. Они складывают в волны в ее руках. Потом она одним движением раскидывает их на столе, образуя дугу из одинаковых черно-белых рубашек. — Выберите одну карту, — говорит она. — Не торопитесь. Это будет Вашей картой, той, которая охарактеризует Вас.
Бэйли смотрит на эту арку из карт и хмурится. Они все выглядят одинаково. Края некоторых выглядывают чуть больше, некоторые лежат не столь ровно, как другие. Он смотрит вперед и назад, из конца в конец, пока одна из них не цепляет его взгляд. Она более скрыта, чем остальные, почти полностью закрыта теми, которые сверху. Видно только уголок. Он протягивает к ней руку, но колеблется, перед тем как взять ее.
— Можно мне дотронуться до нее? — спрашивает он.
Он чувствует себя также как тогда, когда ему впервые разрешили сесть за стол, сервированный лучшей посудой, словно ему нельзя касаться таких вещей, потому что есть боязнь что-то разбить.
Но гадалка кивает и Бэйли кладет палец на карту, потом вытягивает ее от других так, что она лежит отдельно на столе.
— Вам необходимо перевернуть карту, — говорит гадалка и Бэйли переворачивает ее.
С другой стороны она не такая же, как черно-красные игральные карты, которыми он когда-то пользовался, здесь нет червей, треф, пик и бубей. Вместо них на картах — изображения, нарисованные черным и белым с оттенком серого.
На этой нарисован рыцарь на коне, как рыцарь из сказки. Его лошадь белая, а доспехи серого цвета, на заднем фоне — темные облака. Лошадь скачет галопом, всадник с мечом наклонился в седле вперед,
