Оказавшись в тамбуре, Василий рванул ручку тяжелой двери, но она не поддалась, навалился сильнее, ни с места. – Заклинило? – Взглянул в небольшое окошечко и увидел испуганные лица Куклы и Антоныча. Они наперебой что-то показывали. – Откройте, – лица исчезли. Между лопаток снова ткнулось дуло пистолета. – Господи, почему я такой невезучий? – Отчаявшись, он зло гаркнул в пьяную физиономию. – Закрылись, не пускают.
Крутой отодвинул его, подергал ручку и, что есть мочи, заколотил пистолетом. – Открыть, я приказываю, – на секунду в окошке снова мелькнули перекошенные лица.
Клоков незаметно шагнул из тамбура, хотел пробежать через вагон, но нервы сдали, он рванулся в туалет.
– Убили, убили! – Сиреной завопила оттуда Петровна.
Василий резко повернулся, бандит увлеченно штурмовал двери. Пистолет лежал на полу. В два прыжка оказавшись рядом, он мгновенно схватил оружие. Судорожно сжал горло пьяного и, оттащив в сторону, исступленно захрипел. – Ты хотел меня убить!
Терминатор, задыхаясь, подался назад, и оба рухнули между тамбурной площадкой и коридором вагона. Из дверей хлынула толпа, в конце ее горой возвышался Генерал. Поправляя фуражку с белым чехлом, он шипел. – Прекратить самосуд!
Но люди, захлебываясь грязными ругательствами, лезли напролом, стараясь дотянуться до крутого, чтобы посильнее ударить его. Василий сидел на полу и тупо глядел на беснующихся.
– Сашенька, Сашенька! – визжала рядом молодая женщина. – Не надо, вы же убьете его, пожалейте.
Клоков осмотрел пистолет и обомлел – обоймы не было. Огляделся, отвел затвор, взглянул через ствол – не заряжен! – Паразит, на пушку взял. А я, как последний дурак, на коленях стоял. – Вскочил, пытаясь тоже расквитаться с бандитом, но Сашку скрутили полотенцами, однако выглядел он браво.
– Ко мне его, – распорядился бригадир и, подойдя к ночному, крепко пожал руку. – Молодец, ебенть, молодец.
– Ну, Вася, – Кукла крутил головой, не зная, что сказать.
– Не такие кочегарки размораживали, – усмехнулся Клоков.
– А где волына? Сашка у прапора ее отнял.
– Ты ж говорил, что кобура пустая.
– Лучше бы пустая была. Кстати автоматы у бойцов с полным комплектом.
Василий со слов электрика узнал, что произошло.
Утром теплая дружба между прапором и Сашенькой закончилась полным крахом. Командир, крепко набравшись, начал обижать солдатиков. Сашка вступился. Завязалась потасовка. Крутой вырвал у прапора пистолет, солдаты перешли на сторону своего защитника и избили безоружного начальника. На шум сбежались проводники и по указанию Антоныча «изъяли» автоматы с боеприпасами и сундук с почтой. Вооруженный Сашок обалдел и, вообразив себя сначала вором в законе, а потом супер-роботом Терминатором, начал куролесить по всему вагону. Пассажиры, испугавшись, разбежались. Петровна закрылась в туалете, а про Василия в суматохе забыли.
– А что ж вы мне двери не открыли?
– Антоныч приказал действовать жестко, по законам военного времени. В интересах большинства. Изолируем, говорит, вооруженного преступника с двух сторон и станем вести наблюдение. Спасется Василий, – отлично, нет – пал в бою, как на фронте, другого выхода нет. Зато перекроем наступление противника и защитим гражданское население.
– Стратеги вы, липовые, елкин гвоздь. Вели наблюдение, значит. Действовали в интересах большинства, гражданское население спасали, а я получается меньшинство, один в поле воин. – Клокову стало грустно и тоскливо. – Целая орава испугалась пьянчужку с пугачом, военный совет устроили. Василий вскинул пистолет. – Я Терминатор, русский водка давай!
Кукла отшатнулся. – Сколько хочешь, Вася, тебе весь состав обязан.
– Еще бы, – вмешался директор. Вот такие кадры в бригаде Чернушки. Один, голыми руками вооруженного бандита обезвредил. Ночью я дежурю. Тебе выходной, – он обнял Клокова. – Покажи трофей.
Народ обступил своего освободителя, всем любопытно было посмотреть на пистолет. Василий оттянул затвор. – Пустой, не заряжен. На пушку он вас всех взял.
– Как не заряжен, какая пушка? – Послышались голоса.
– А я говорил, – оживился электрик. – Кто такому дундуку боевые патроны доверит?
Появился запыхавшийся Антоныч. – Вася, где, ебенть, оружие?
– Да не заряжен он, – ответили ему несколько человек. Но Генерал бережно принял пистолет и подозрительно переспросил. – Точно без обоймы был?
– Я ж ее не съел, – разозлился ночной и, чтобы не наговорить бригадиру лишнего, хотел удалиться в туалет, но оттуда заголосила Петровна. – Убили!
– Выходи, отбой, – со смехом прикрикнул Кукла. – Петровна высунула голову, посмотрела по сторонам. – Повязал Васька Терминатора, не бойся. Много от страха навалила?
Петровна сделала строгое лицо и, не удосужив Куклу ответом, потянулась к Василию. – Ноченька наша ясная, если бы не ты, дверь бы сорвал, так ломился. Что я ему далась? У него ведь жена молодая, во, кобелина.
– Да он помочиться хотел, штаны спустил, а сортир на замке.
– Штаны снял? – Петровна выпучила глаза, поправила прическу. – Вот я и говорю, кобелина ненасытная, жуть!
А Терминатор присмирел. На все вопросы бурчал что-то невнятное или отмалчивался. Жена уверяла, что Сашенька в рот не берет, только на Новый год шампанское, но настоятельно просила руки ему не развязывать. Она ходила с ребенком, слезно умоляя пассажиров «простить на первый раз». – Мы на прииске, на Чукотке работаем. Он на бульдозере, я в садике, воспитательницей. Пять лет в отпуске не были. К маме в гости едем. Он же и мухи не обидит, все отдаст. На доске почета, передовик, комсорг бригады. Если на работе узнают, выгонят. А куда нам податься?
Народ жалел ее, а особенно заплаканную, перепуганную девочку. К Антонычу явилась делегация женщин, просить о помиловании. Но тот и сам уже остыл, все обдумал и понял, что давать ход делу нельзя. Во-первых, левые пассажиры. Во-вторых, водку в ресторане покупали из-под полы. В-третьих, молодая семья. Генерал решил высадить хулигана на первой же станции.
Сашка ни на кого не смотрел, но чувствовалось, что не от стыда, а от затаенной злости.
Оказавшись на открытой платформе, он, как с цепи сорвался. – Ну, оторвы, на обратном пути под откос пущу, все деньги потрачу, динамита накуплю и грохну, козлы вонючие, – орал он вслед уходящему составу.
– Сам козел, смеясь, кричали люди. – Жене спасибо скажи, а то бы живым не ушел. – Кто-то выбросил из окна его «фирменные» подтяжки, – держи Шварценеггер недоделанный, Терминатор паршивый. Штаны подтяни, потеряешь. – Сашка яростно пинал воздух ногами, потом упал и заколотился в пыли, как истеричный ребенок.
В вагоне все стихло. Одна Петровна раскудахталась, – полотенце казенное у него осталось, пусть вернет.
– Нашли о чем горевать. Я заплачу, ебенть, не велика пропажа, полотенце не человек. – Строго выговаривал Антоныч.
Петровна успокоилась, закрыла двери тамбура. – Служебное помещение, товарищи, прошу не скапливаться, пройдите в противоположный конец вагона, там курите, – распоряжалась она.
– А если бы пистолет был заряжен? Водки нет, мог бы и пристрелить, – думал Василий. – Ладно, что попусту голову ломать. Пронесло, и слава Богу. Но нервишки крепко сдали, босой ходил и не чувствовал. Пойду, прилягу. Еще успею немного поспать, – решил он.
Глава 19
Проводники под командой Антоныча пытались разбудить солдат и прапорщика. Растирали уши, обливали водой, трясли, били по щекам, но служивые спали, как под наркозом. Только к вечеру очнулись и, обнаружив пропажу груза и оружия, не на шутку испугались. Вспомнили, как крутой отнял
